Соперничество США и Китая – главное геополитическое противоречие современного мира

Фрагмент доклада «Российские выборы 2008 г. и геополитический разлом: «партия Запада» против «партии Востока» (2005 г.)

• Глава 1. Основная геополитическая интрига мировой политики и роль России
  • 1.1. Соперничество США и Китая – главное геополитическое противоречие современного мира

После краха мировой системы социализма и крушения СССР изменились основные противоречия в мировом сообществе. Борьба двух мировых социально-экономических систем уступила место соперничеству между США – на сегодняшний день единственной сверхдержавой - и новыми «восходящими», быстро развивающимися государствами - Китаем и Индией. При этом, возможности быстрого экономического развития у ряда других стран также толкают их в ряды потенциальных союзников Востока. Именно эти тенденции нашли отражение в концепции формирования нового «мирового центра» – т.н. BRIC (Бразилия, Россия, Китай, Индия).

Всё же главным мировым конкурентом США уже несколько лет является и на протяжении длительного периода времени ещё будет выступать именно Китай. Причиной тому – стремительные темпы экономического развития страны, подкрепляемые огромными человеческими ресурсами самой населенной страны мира. Эти темпы привели к увеличению вклада Китай в общемировую экономику, а также в торговлю.

За период китайских реформ (1978—2003 гг.) именно объем торговли вырос в 41 раз, в том числе экспорт — в 45, а импорт — в 38 раз. За годы реформ Китай превратился в крупную мировую торговую державу, переместившись по показателям внешнеторгового оборота с 32-го места в 1978 г. (0,8% мировой торговли) на 4-е в 2003 г. (5,6% мирового оборота), уступая только США, Германии и Японии. При этом в 2004г. объем внешней торговли Китая превысил 1 триллион долларов, достигнув 1,15 триллиона, что было на 35,7 процента выше, чем в 2003 году. В первые 9 месяцев 2005 года внешнеторговый оборот Китая превысил 1 трлн долл США и, как ожидается, к концу года он превысит показатель 1,3 трлн долл США, вытеснив по этому показателю Японию и отставая только от США и Германии. При этом, сама структура экспорта Китая также прогрессировала – от примитивных тканей и товаров ширпотреба, до собранных по заимствованным технологиям сложных бытовых приборов, автомобилей и компьютеров.

Согласно прогнозам корейского главы Центробанка, к 2040 году Китай, обойдя США, станет ведущей мировой державой с точки зрения объема валового внутреннего продукта (ВВП). Японию же Китай обойдет уже в 2020 году. Другим «локомотивом» мировой и азиатской экономики станет Индия, которая, по расчетам Банка Кореи, догонит и перегонит Японию к 2030 году. Доля Китая в общемировом ВВП вырастет к 2040 году с нынешних 4,6% до 19,6%, а Индии – с 1,9% до 9,8%. Позднее, к 2050 году, индийцы, выйдя на уровень 12,1%, сравняются по ВВП с Европейским Союзом. Одновременно доля США в мировой экономике сократится с 30,8% в настоящее время до 18,2% в 2040 г. и до 14,9% – в 2050 г. Японская доля снизится с 12,5% до 5,1% и 3,7% соответственно.

Китаю еще рано претендовать на роль инновационно-интеллектуальной державы, но в последние годы он стал себя активно позиционировать как государство, поощряющее науку и инновации. В стране действуют 120 технопарков, в 1995 г. была принята специальная государственная программа развития высоких технологий, в которой приоритетными отраслями были объявлены: электроника, информатика, аэрокосмическая и оптоволоконная связь, энергосберегающие технологии. В эту программу уже инвестировано около 10 млрд. юаней. Китайское государство активно инвестирует в инфраструктуру университетов. Впечатляющи успехи Китая в новейших технологиях, хотя и не в очень широких сферах, но стратегически важных. Так, с момента запуска в 1970г. искусственного спутника эта страна выполняет космическую программу, осуществив уже 2 пилотируемых полета и запланировав научные экспедиции на Луну и другие планеты, а так же участие в международных космических программах.

Наконец, важной основой для повышения мировой роли Китая является его нарастающий внешний инвестиционный потенциал, обусловленный, в том числе и наличием огромных золотовалютных резервов, которые 2005 г. достигли более 650 млрд. долл. (второе место в мире после Японии). К концу августа 2005 года объем прямых инвестиций китайских предприятий в зарубежных странах достиг в общей сложности 47,71 млрд долл. США, а доходы китайских организаций от выполнения подрядных работ в зарубежных странах составили 125,78 млрд. долл. США. При этом китайский капитал, поддерживаемый и координируемый государством, показывает тенденцию к захвату тех отраслей, как на Востоке, так и на Западе, в которые когда-то начиналась китайская торговая экспансия: купля сбытовой сети, приобретение франчайзинговых прав, производство одежды, обуви, товаров ширпотреба и т.д. Кроме этого постепенно она стала распространяться на сельскохозяйственное производство, строительство, транспорт, разработку и изготовление новых видов продукции, освоение природных ресурсов, связь, финансовое и страховое дело, общественное питание, туризм. Торговые организации в большинстве случаев создаются в форме предприятий только с китайским капиталом, производственные организации — в основном в форме совместных предприятий, предприятия по освоению природных ресурсов — в основном в форме кооперации.

Ярким показателем возможностей китайской инвестиционной экспансии стал запрос. китайской оффшорной нефтяной корпорации (КОНК) Комиссии США по иностранным инвестициям в июле 2005г. Американской нефтяной корпорации «Юнокал» КОНК предложила 18,5 млрд долл. за приобретение 9-й по величине американской нефтяной корпорации. Это на 1,5 млрд долл. больше суммы, предложенной ее соперником, американской нефтяной компанией «Шеврон». Если «покупка» состоится, это станет крупнейшей сделкой китайских предприятий за рубежом .

США не намерены лишаться своего места ведущей державы, и намерены активно бороться с «восходящим» Китаем. В политической сфере Америка делает упор на недостатках политического режима в этой стране, который характеризуется как недемократический, а зачастую и как диктаторский. Тем самым легитимируется использование неэкономических (политических, идеологических, военных) механизмов конкурентной борьбы (которые США, ЕС и Япония не используют друг против друга) в целях ослабления позиций Китая как нового крупного игрока в мировой экономике и политике.

В стратегическом плане Вашингтон рассчитывает на постепенную трансформацию китайской политической системы в демократическом направлении на основе маркетизации и глобализации экономики и вовлечения Китая в мировое рыночное и информационное пространство. На данном этапе, когда правящая в Китае Компартия в условиях постоянно улучшающегося экономического положения страны прочно контролирует внутриполитическую ситуацию, США не делают акцент на подрыв существующей системы изнутри. Однако, они не преминут воспользоваться такой возможностью в случае изменения внутренней ситуации в Китае, связанной, например, с межнациональными противоречиями или с ростом социальной напряженности из-за увеличения безработицы, вызванной усиливающейся в последние годы миграцией сельского населения в крупные города. Китайское руководство также осознает опасность политической дестабилизации. Неслучайно на одном из последних пленумов ЦК КПК обсуждался вопрос о противодействии распространения «революционного тренда» из стран СНГ на Китай.

Однако, с другой стороны, постоянно углубляющиеся экономические взаимосвязи Китая и США устанавливают пределы ухудшения китайско-американских отношений в моменты кризисов. Тем не менее, главной проблемой постепенно выстраивающегося китайско-американского партнерства является отсутствие и у Китая, и у США конкретных идей относительно того, как адаптировать двусторонние отношения к задачам создания новой системы международной безопасности, в которой учитывалось бы и мнение Китая.

Если анализировать ответы Китая на внешнеполитические вызовы, то они выглядят следующим образом. Хотя Китай давно отказался от прежних маоистких лозунгов «борьбы против империализма», и, прежде всего, американского, тем не менее, одной из главных задач внешней политики Китая является борьба против «сил гегемонизма», под которыми понимаются Соединенные Штаты, а также - хотя и в меньшей степени - против тенденции к локальному доминированию «больших стран» — России, Японии, Индии. Однако, в своей борьбе с гегемонизмом Китай не намерен переходить определенной черты агрессивности, прекрасно осознавая тесную взаимосвязь своей экономики с американской: на США приходится около четверти китайской торговли и трети иностранных инвестиций.

Объективная необходимость мирного существования и сотрудничества с США порождает острейшие (хотя и слабо заметные извне) дискуссии в китайской элите между «либералами» и «новыми левыми». «Либералы» считают дальнейшее улучшение китайско-американских отношений главным условием адаптации страны к требованиям глобализирующегося мира. «Новые левые» видят в глобализации уловку США в целях усиления своего влияния в мире и в Китае. При этом еще одна весьма влиятельная часть китайской элиты видит будущее Китая в качестве новой сверхдержавы, призванной заменить СССР в глобальном противостоянии с США. Симбиозным результатом этой борьбы является прагматическая политика китайского руководства, которое осознает, что неучастие в глобальных и региональных интеграционных процессах и ставка на конфронтацию с лидерами мировой экономики на данном этапе невыгодна стране, поскольку поставит под вопрос политику модернизации.

Вместе с тем в китайско-американских отношениях по-прежнему остается острейшая проблема поддержки США независимости Тайваня. При этом для Китая это не только вопрос окончательного самоутверждения в качестве мировой державы (вряд ли таковой может считаться страна, у которой отняли в недалеком прошлом часть территории), но и перспектива резкого повышения экономического веса объединенного Китая, с учетом существенного экономического потенциала и огромных золотовалютных резервов этого островного государства. В США в этой связи в различных кругах ведутся активные дискуссии, когда же усилившийся Китай сможет решиться на вооруженный путь решения этой проблемы. Называются различные сроки: 2008, 2010, 2015 и 2020 гг.

И хотя, судя по всему, Пекин вряд ли готов на чрезвычайно рискованный конфликт с США из-за Тайваня, у этой военно-технической проблемы существует так же и экономическая основа. Суть ее в том, что с использованием обычных вооружений Китай не сможет преодолеть защиту Тайваня в виде американского флота, потенциал которого несопоставимо выше китайского. Однако за достаточно длительный период наращивания Китаем военно-морской мощи - США смогут создать систему ПРО и угрожать Китаю, в случае его попыток захватить Тайвань с применением ядерного оружия. Таким образом, в случае непримиримости позиций обеих сторон, проблема может решиться в пользу Китая и без военного конфликта, но только тогда, когда возросшая экономическая мощь Китая позволит создать ему сопоставимый с американским «антиядерный зонтик».

Вторая проблема – «торговые войны» двух стран, инициатива которых, как правило, исходит от Соединенных Штатов, стремящихся защитить свой рынок от дешевой китайской продукции разнообразных отраслей – начиная от текстиля и заканчивая аудио- и видеобизнесом. При этом, если шансы США на эффективность установления барьеров от поставок контрафактных товаров из Китая весьма велики, хотя и не абсолютны, то попытки защититься тарифными барьерами от соответствующей международным стандартам продукции более удачливого конкурента вступают в противоречие с правилами ВТО и вызывают ответную реакцию Китая.

В конгрессе и бизнес-сообществе США все громче звучат голоса о необходимости «что-то делать» с растущим натиском китайской продукции. Прошлогодний объем экспорта китайских товаров в США составил 125 миллиардов долларов, в то время как экспорт американских товаров в Китай составил лишь одну пятую от этой цифры. Американские бизнесмены обвиняют Китай в том, что по его вине за последние годы 2,5 миллиона американцев потеряли свою работу. Представители целых отраслей американской экономики требуют от администрации жестко использовать антидемпинговые законы и другие протекционистские меры для защиты отечественных товаропроизводителей от китайского экспорта

Согласно утверждениям экспертов американского правительства, Китай, кроме того, субсидирует свой экспорт в США, намеренно поддерживая слишком низкий курс обмена своей валюты - юаня - на американские доллары. Соответственно, в то время как практически импортные товары в США от их основного торгового партнера - ЕС подорожали, китайские – подешевели.

Третья проблема — проблема прав человека и деятельность прозападных правозащитных организаций, включая тибетскую эмиграцию. Хотя в настоящее время правящий режим в Китае достаточно уверенно контролирует внутриполитическую ситуацию, в будущем, по мере модернизации структуры китайского общества, социальная база оппозиции может расшириться, и именно эта проблема может стать основной в китайско-американских отношениях.

Четвертая группа проблем, связанная с экономическим и военно-политическим соперничеством Китая и США порождена, с одной стороны, именно ростом экономического и военно-политического потенциала первого, а с другой - стремлением вторых ограничивать китайскую экспансию, особенно в регионы, где сосредоточены энергетические ресурсы.

Так, зоной обоюдных как военно-стратегических, так и экономических интересов в последнее время стала Центальная Азия. В Пекине, по-видимому, справедливо полагают, что главная цель размещения американских военных баз в центральной Азии и Афганистане – не борьба с международным терроризмом, а военное «окружение» всей территории Китая. Тем не менее, несмотря на противодействие США, Китай добивается в этом регионе определенных успехов. В частности, хотя американские нефтегазовые компании всячески стремятся поставить под свой контроль энергоресурсы Казахстана и направить их экспорт по своим каналам, уже в декабре 2005г. должно быть завершено строительство нефтепровода в Китай - «Атасу-Алашанькоу». В октябре Китайская национальная нефтяная компания победила в международном конкурсе и приобрела контрольный пакет акций казахской нефтегазовой компании “Петро Казахстан”. Стоимость сделки составила 4 180 млн. долл. США. Компания “Петро Казахстан” ежегодно добывает около 7 млн. т нефти. Все нефтегазовые месторождения, которые разрабатывает эта компания, находятся в приграничных районах Казахстана и Китая.

Соперничество двух держав за доступ к энергетическим ресурсам наблюдается и на Ближнем Востоке, в Африке, и даже традиционном регионе американского влияния – Латинской Америке. Так, Пекин устами председателя КНР Ху Цзиньтао объявил, что его страна инвестирует 8,5 млрд. долларов в развитие инфраструктуры в Бразилии, ведет переговоры об инвестировании 19 млрд. долларов в инфраструктуру и крупные энергетические проекты Аргентины, а также покупает никелевый рудник на Кубе. В настоящее время прямые инвестиции Китая в Латинскую Америку составляют почти 1,6 млрд долларов. По словам президента Венесуэлы Уго Чавеса, Китай собирается разрабатывать несколько венесуэльских нефтяных месторождений и участвовать в строительстве нефтеперерабатывающих заводов. Существуют и планы строительства нефтепровода с месторождений Венесуэлы на Тихоокеанское побережье Колумбии, что позволит экспортировать венесуэльскую нефть без использования контролируемого проамериканским правительством Панамского канала. Исходя из растущих потребностей в энергоресурсах, КНР будет предпринимать все более активные шаги к установлению сотрудничества с энергетически богатыми латиноамериканскими странами, что чревато нарастанием конкуренции между Пекином и Вашингтоном. Весьма показательно, что из общего объема зарубежных инвестиций Китая в 2004г (37 млрд. долл.) примерно половина приходится на Латинскую Америку, тогда как на соседнюю Азию - около 40%. Между тем, в 2004г году общий товарооборот между КНР и Латинской Америкой превысил 40 млрд долларов США, два года подряд увеличиваясь на 50 %. Соперничество Запада и Востока, наиболее наглядно проявляющееся в борьбе между США и Китаем, находит отражение не только в описанных выше конкретных конфликтах и линиях противостояния, но и в соревновании двух разных типов обществ. Два основных рыночных преимущества Китая – дешевая и дисциплинированная рабочая сила и преобладающее развитие экспортно-ориентированных отраслей экономики - не смогли бы быть столь эффективно использованы без мощной мобилизующей роли государства.

Во-первых, только государство жестко-авторитарного типа (коммунистический режим подошел для этого как нельзя лучше) могло обеспечить концентрацию ресурсов для развития тех отраслей, которые могли стать базой для быстрого процесса накопления капитала для дальнейшего развития.

Во-вторых, только такое государство могло канализировать появившиеся капиталы для дальнейшего развития экспортно-ориентированных отраслей, тогда как объективные рыночные законы толкали бы эти капиталы на развитие отраслей для удовлетворения внутреннего спроса.

В-третьих, только такое «жесткое» государство, к тому же использующее лозунги идеологического противостояния с Западом, могло защищать как внутренний рынок, так и целые отрасли страны от более серьезных иностранных конкурентов. Эта же система хозяйствования смогла плавно, по мере готовности отдельных секторов китайской экономики «открывать» их для внешних конкурентов, добиваясь, в том числе, и особых условий для вступления страны в ВТО.

По сути, жесткий авторитарный режим в экономике Китая выполнял роль заботливого и расчетливого тренера, который не выпускает еще слабо подготовленных национальных боксеров на бой с профессионалами международного уровня до тех пор, пока их мастерство не сравняется с последними.