Концептуальный подход к международному сотрудничеству в сфере энергетики

Константин Симонов, генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности, отвечает на вопросы ИА Комментарии:

- С какой целью Россия предложила партнерам проект новой правовой базы в сфере энергетики?

- Россия волнуется, что Европа меняет правила игры на газовом рынке. Европа предлагает идею запрета на владение газотранспортной инфраструктурой добывающим компаниям. Европа говорит о либерализации рынка. Европа предлагает отказаться от долгосрочных контрактов. Нас это пугает. Но я считаю, что нас это пугает, потому что мы слишком консервативны. «Газпром» боится новаций, потому что он привык жить, как он жил. Подписан контракт на 30 лет, и он живет по нему. Если в реальности посмотреть на вещи, быть чуть-чуть гибче, не бояться рисковать, мы от этих европейских инициатив выиграем. Предложение Дмитрия Медведева, на самом деле, - попытка зафиксировать то, что есть. Главное – долгосрочные контракты. А если мы посмотрим на цифры? Если доля импорта газа в Европе будет расти, чем нам плох спотовый рынок, если товар востребован? Краткосрочный рынок Россию не пугает, потому что товар наш будет все более и более востребован.

Нас там пугают какой-то конкуренцией. Какая еще конкуренция? Европа сделала ошибку: она считает самой главной угрозой своей национальной энергобезопасности Россию. А на самом деле, самая большая угроза ее энергобезопасности – резкое падение собственной добычи. Поскольку она этого не понимает, эту их слабость надо использовать и не считать риском для России.

Идея либерализации для нас прекрасна. Мы этого почему-то понять не можем. Надо все время бить в эту тему: либерализация доступа к инфраструктуре означает, что никто нас не выкинет с конечного рынка. Наоборот, «Газпром» должен получить доступ напрямую к покупателям, и ему обязаны предоставить возможность доставить этот газ к покупателю по фиксированному тарифу. Откуда все время эта мысль, что для того, чтобы доставить газ, надо владеть трубой? Нет. Европа сама нам дает козыри, надо уметь ими пользоваться.

Когда мы направляем такой документ - а впечатление, что он написан за два часа на тему «Давайте дружить» - я думаю, что это ни к чему не приведет. Конечно, альтернативой Энергетической хартии этот документ не станет хотя бы потому, что Энергетическая хартия – это толстенный талмуд, который прописывает детально различные тонкости. Самое удивительное, что у России есть специалисты, которые много лет работали в секретариате Энергетической хартии, и мы их знаем, так ведь надо все это дело использовать. Там массу можно найти для себя позитивных вещей. Конечно, две страницы текста на тему «Давайте дружить домами» альтернативой быть не могут, да и в самой хартии еще надо покопаться и устранить то, что нам не нужно.

- Почему Владимир Путин отказался от поездки в Софию?

- У Путина будет возможность и напрямую пообщаться с руководителем Болгарии, поэтому особого смысла ехать в Софию нет. Наверняка, в Софии весь разговор будет только о «третьем энергопакете», который все воспринимают как триумф Европы и чуть ли не провал политики России. Думаю, что и Путин сам этого пакета опасается, поэтому не захотел ехать в Софию, чтобы там не отвечать, как ему кажется, на скользкие вопросы на тему «третьего пакета». Явно, пакет этот принимался под это мероприятие, и все мероприятие наверняка будут мусолить энергопакет. Но эмоции улягутся, а выигрыш мы там определенно можем найти.

- Какие изменения, по Вашему мнению, могут произойти в положении России, ее статусе на мировом энергорынке в свете последних событий?

- Положение России на мировом энергорынке связано не только с наличием 30-летних контрактов с Европой, или с наличием газовой трубы через Украину, или с отсутствием газовых труб на дне Балтийского и Черного морей, за исключением «Голубого потока». Оно связано с одним фундаментальным фактором: Россия обладает более чем 25% мировых доказанных запасов газа. Вот это то, что определяет ее роль на мировом рынке и будет определять еще 30 лет. Не появится другой страны, где такие запасы есть. И через 30 лет не появится. Как ни смешно, но Россия – одна из самых неизученных с геологической точки зрения стран. Почему там все эти кривые Хуберта в Америке появляются, которые говорят о том, что пик добычи там уже пройден? Да потому что Америка геологически вся уже изучена, все запасы там известны. Нет их там больше. И в Европе их нет. Не найти там. Добывать можно, но новых запасов, никаких Штокманов там не будет никогда. А в России никто до конца не знает, что есть на Востоке. У нас геологическое изучение этих территорий – 6-7%. Вот из этого статуса и надо исходить. Пока мы обладаем этими запасами, никакие пакеты нас с этого рынка выгнать не могут. Пройдет кризис, сокращение пройдет - это вопрос, может, полутора лет - а дальше, думаю, спрос на наш газ будет расти. Какие декларации не принимай, какой диверсификацией не занимайся, в физическом объеме спрос на наш газ в Европе будет только расти. Вот из этого и надо исходить.

Опубликовано: Kommentarii.ru, 23.04.2009