«Газпром» посмотрел на Иран предметно

«Газпром», уже договорившийся с Ираном об участии в добыче газа и его транспортировке через Пакистан в Индию, может также войти в проект СПГ-завода в стране. Его строительство давно начато, но на завершение требуется, по расчетам иранских властей, $4 млрд. Участие в проекте вписывается в стратегию «Газпрома» по диверсификации портфеля и отвечает политическим интересам России, говорят эксперты, а экономика завода не будет основным критерием при принятии решения.

«Газпром» подписал меморандум о возможной работе с владельцами проекта Iran LNG — National Iranian Oil Company (NIOC) и Oil Industry Pension, Saving and Staff Welfare Fund. Завод по сжижению будет включать в себя две линии мощностью 5,25 млн тонн в год каждая. В рамках второй очереди объем производства может быть удвоен.

«Газпром» и иранские компании также подписали «дорожную карту», согласно которой «Газпром» подготовит концептуальное исследование по реализации в Иране интегрированных проектов в области добычи, транспортировки и переработки углеводородов, включая газохимию. Как сообщил глава «Газпрома» Алексей Миллер, компания представит свои предложения по разработке месторождений Farzad A, Farzad B, North Pars и Kish иранской NIOC в первом квартале 2018 года. Меморандум о взаимопонимании по этим участкам стороны подписали в прошлом году. До этого «Газпром» и NIOC договорились о строительстве морского газопровода Иран—Пакистан—Индия, но пока, как уточняли на прошлой неделе в Минэнерго, не приступили к разработке ТЭО, так как все еще не заключены некоторые двусторонние документы. Месторождения, газ с которых пойдет в эту трубу, также еще не выбраны.

Iran LNG является одним из трех заявленных Ираном СПГ-проектов (помимо Pars LNG и Persian LNG). Его ресурсной базой является 12-й блок месторождения Южный Парс. Завод уже построен на 40%, и для его запуска, по словам министра нефти Ирана Бижана Намдара Зангане, нужно три-четыре года и $4 млрд. Иран начал вновь активно привлекать в свою нефтегазовую отрасль иностранных инвесторов после снятия санкций в начале 2016 года. Власти вели переговоры об участии в СПГ-проекте с международными компаниями, в том числе с французской Total, которая участвует в разработке 11-го блока Южного Парса. Но пока конкретных договоренностей нет ни с одним из инвесторов.

В свою очередь, «Газпром» пытается параллельно как развивать поставки трубопроводного газа (сейчас строятся Nord Stream 2 и «Турецкий поток»), так и реализовывать проекты по сжижению (в России компания собирается расширить СПГ-завод «Сахалин-2» и построить «Балтийский СПГ», а также ряд малотоннажных производств). Но за рубежом речь шла пока в основном о поставках СПГ и участии в строительстве регазификационных терминалов (недавно «Газпром» договорился о таком проекте во Вьетнаме).

Вячеслав Мищенко из Argus Media отмечает, что вхождение во все возможные сферы — от добычи и транспортировки газа до сжижения — вписывается в давнюю стратегию «Газпрома». Недавно, напоминает он, монополия заявила, что будет разрабатывать собственную технологию сжижения и готова выходить на новые рынки. «Сейчас Иран является партнером России по урегулированию на Ближнем Востоке, так что вопрос экономической эффективности совместных проектов может отойти на второй план»,— полагает господин Мищенко.

Заместитель главы ФНЭБ Алексей Гривач соглашается, что сотрудничество России с Ираном выгодно обеим сторонам. Для «Газпрома» вхождение в газовые проекты в стране интересно тем, что снизит давление потенциальных иранских поставок на европейский рынок, где они могут конкурировать с газом из России. К тому же новые проекты за рубежом могут стать возможностью обкатать собственные технологии сжижения и расширить рынок их применения. А для Ирана участие России является способом минимизировать риски, связанные с санкциями.