Финские ворота в ЕС

Скептики в отношении российско-европейской кооперации, в том числе и в особенности кооперации в энергетике, а также вообще противники масштабного сотрудничества Европы с современной Россией считают, что уровень конфликтности политической конъюнктуры не даст возможности реализовать «Северный поток–2». Впрочем, факты до сих пор противоречат этим прогнозам. Одним из очередных аргументов в пользу России стало решение правительства Финляндии разрешить строительство «Северного потока–2» в своей исключительной экономической зоне. Вчера же Агентство по региональному управлению Южной Финляндии выдало проекту «Северный поток–2» разрешение на использование финских вод для строительства газопровода. Через них пройдет 374 км «Северного потока–2» из общей планируемой протяженности газопровода в 1220 км.

Разрешение от Финляндии поступило сразу после одобрения проекта Германией, которая выигрывает от «Северного потока» и является его прямым проводником. Хельсинки традиционно, еще со времен холодной войны настроен мягче к Москве, чем Стокгольм и Копенгаген, предпочитая получать выгоду от кооперации с СССР и Россией, а не конфликтовать из-за идеологизированных и спекулятивных мотивов «западной солидарности».

В сфере энергетики конструктивность позиции Финляндии в отношении России проявляется особенно ярко. Помимо «Северного потока–2» стоит отметить тот простой факт, что Финляндия на 100% зависит от импортируемого из России газа. В 2017 году «Газпром» поставил в Финляндию 2,36 млрд кубов голубого топлива. При этом Финляндия не считает эту зависимость проблемой и не инициирует политические и принудительные меры ограничения потребления российского газа, в отличие от некоторых стран ЕС (Литва, Польша, с недавних времен — Великобритания) и Еврокомиссии.

На фоне позитивных новостей из Хельсинки для «Северного потока–2» всё еще остается важным обойти две главные проблемы. Первая из них касается позиции Дании, которая, в отличие от Финляндии, разрешения на строительство «Северного потока–2» может и не дать. Тем более что в случае с Данией идет речь о ее территориальных водах, а не исключительной экономической зоне. И здесь есть некоторая неопределенность.  Российская сторона трактует международное право таким образом, что суверенитет страны распространяется только на 12-мильную зону территориальных вод страны. А в 200-мильной исключительной экономической зоне страна не может мешать проходу транспортных средств других государств (трубопровод также считается транспортом).

Вторая проблема заключается в попытке Еврокомиссии распространить право Евросоюза и соответствующее регулирование — Газовую директиву ЕС — на «Северный поток–2». Впрочем, в марте юристы Совета ЕС вновь отвергли предложения ЕК об ужесточении законодательства в отношении новых морских газопроводов, что на руку «Газпрому». По мнению юристов Совета ЕС, «даже с учетом возможных изменений Газовая директива «может применяться только к той части трубопровода, которая находится в пределах юрисдикции ЕС, а не к той части трубопровода, которая находится в юрисдикции третьей страны».

России помогает тот факт, что Еврокомиссия не может в силу особенностей институциональной организации ЕС принять подобное решение самостоятельно. Нужно согласие и Европарламента, и Совета ЕС, где, кстати, очень силен голос национальных правительств. Для того, чтобы гарантированно оградить «Северный поток» от нового регулирования, России необходимы как минимум четыре союзника в ЕС, которые дадут отрицательное заключение на предложения ЕК. Впрочем, с учетом всесторонней поддержки проекта со стороны Германии, а теперь еще и Финляндии, вряд ли из числа экономически зависящих от Германии стран найдутся желающие голосовать против проекта. Что России и «Северному потоку–2» только на руку.