Жадность сгубит: Каких еще санкций добивается Россия в Венесуэле от США

Соединенные Штаты пообещали обрушить жёсткие санкции на головы иностранных компаний, сотрудничающих с Венесуэлой в нефтяной сфере. Запрет распространяется на прямые, непрямые и бартерные сделки по закупке нефтяного сырья, которые американские власти потребовали прекратить.

Об этом сообщило агентство Reuters со ссылкой на свои источники.

Оказывается, на текущей неделе представители Госдепартамента США связались с крупными нефтеторговыми компаниями и открытым текстом дали понять, что продолжение любых контактов с Венесуэлой в области нефтеторговли будет рассматриваться как нарушение американских санкций со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Напомним, в конце января Вашингтон ввел ограничительные меры против венесуэльской государственной нефтегазовой компании PDVSA и всего нефтяного сектора Боливарианской Республики. Цинично объявив устами советника Белого дома по национальной безопасности Джона Болтона, что, тем самым, они якобы «разоблачают коррупцию Мадуры и его приспешников», чтобы они «не смогли больше грабить активы венесуэльского народа».

И хотя эти санкции напрямую не запрещают иностранным компаниям осуществлять сделки с Венесуэлой, «парламентёрами» ведомства Помпео было сказано, что американское правительство трактует их более широко, нежели изложено в официальных документах.

То есть, «гуманисты» из администрации Трампа готовы не вводить запреты на авиационное и дизельное топливо, но требуют прекратить поставки бензина и нефтепродуктов, которые используются для растворения вязкой венесуэльской нефти, чтобы сделать ее пригодной для экспорта. Что, разумеется, сразу же ударит по экономике страны и еще больше обострит внутриполитический кризис.

Экспорт нефти из Венесуэлы и так значительно сократился с момента введения санкций США, упав почти на треть — с 1,5 млн. баррелей в сутки до 900 тысяч. К тому же, Штаты еще заблокировали 7 млрд. долларов на счетах нефтяной госкомпании PDVSA.

Но, что интересно… Россия на этом фоне собирается обсудить вопрос как раз об увеличении закупок венесуэльской нефти.

На предстоящей неделе в Москву для открытия офиса PDVSA должен приехать министр нефти Венесуэлы Мануэль Кеведо, и эта тема, судя по всему, станет частью двусторонних переговоров. Что, со своей стороны, на «полях» Красноярского экономического форума подтвердил уже министр энергетики РФ Александр Новак.

«Я думаю да, будем обсуждать, безусловно. В пределах тех заявок, которые есть от наших коллег», — отметил он, отвечая на соответствующий вопрос журналиста.

Вопрос в том, не создадут ли новые интриги США против Венесуэлы дополнительных рисков для российских компаний, работающих в этой стране? The Washington Post уже предположила, что Венесуэла станет тем местом, где Трамп, наконец, выступит против Путина. Мол, до этого, американский президент не позволял себе критиковать российского президента, а тут вдруг заявляет, что Россия должна уйти.

— Безусловно, это несет риски для наших компаний, которые ведут бизнес с Венесуэлой, и, прежде всего, для «Роснефти», — комментирует ситуацию ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков. — Логика американцев понятна — они, что называется, пытаются дожать президента Мадуру. Но у того есть все равно какие-то экономические связи — пусть и небольшие, и более-менее работа в нефтяном секторе идет.

Они, действительно, очень сильно просели по объемам добычи. Но она не обнулилась. И, по крайней мере, есть какая-то надежда, которая, может быть, даже эмоционально как-то подпитывает власти страны. Хотя живых денег государственная нефтяная компания PDVSA получает очень мало от экспорта.

«СП»: — Почему?

— В основном, крупнейшими покупателями венесуэльской нефти сейчас являются «Роснефть» и, соответственно, Китай.

Но когда кто-то говорит, что мы отправляем венесуэльскую нефть в Россию, это — не так. На самом деле, к нам эта нефть не идет. Она передается «Роснефти», которая поставляет её на свой перерабатывающий завод в Индии. А уже конечным пунктов этой нефти становится Китай.

Но и «Роснефть», и Китай получают основные объемы нефти в счет уже выданных Венесуэле денег — в счет погашения предоплаты. Поэтому живых денег поступает в Венесуэлу крайне мало.

Американский рынок для Венесуэлы был хорош именно тем, что это был крупный покупатель, который платил живыми деньгами. Сейчас, в общем-то, этот рынок закрылся. Но хоть какая-то поддержка со стороны России и Китая, прежде всего, Венесуэле все-таки поступает.

Но если перекрыть поставки в республику вот этих компонентов для разбавления нефти, то экспортировать ее будет невозможно. Соответственно, для американцев венесуэльская «проблема» как бы решится сама собой.

Поэтому они и стремятся это сделать. Чтобы создать уж точно невыносимые условия Венесуэле в расчете на то, что местное население само откажется от поддержки Мадуры.

Я думаю, логика американцев такая: мы сами ничего делать как бы не будем, вторгаться не будем, а пусть смену власти обеспечат доведенные до отчаяния жители. 

«СП»: — То есть, Гуайдо не справляется, надо затянуть еще сильнее удавку санкций. А нашим интересам, чем это грозит? Там только перед «Роснефтью», если не ошибаюсь, долги — около пяти миллиардов долларов…

— О пяти миллиардах речь уже не идет. Потому что «Роснефть» постепенно, постепенно вот эту свою предоплату выбирает. То есть, нефть она как бы все равно получает, и та предоплата, которую компания раньше сделала, покрывается.

Где-то около двух миллиардов PDVSA оставалась должна им. Сейчас, может быть, уже меньше. Но для них в этом плане, конечно, стало сложней. Потому что и добыча уменьшается, и нефти в счет предоплаты вы получаете меньше. И большой вопрос: если, действительно, произойдет смена власти в Венесуэле, сохранит ли «Роснефть» те активы, которые у нее там есть?

Эти активы как бы уже становятся хуже, потому что проблемы и с местной рабочей силой — народ просто начинает тащить все, что только возможно продать, лишь бы купить еды.

То есть, проблемы в этих активах у «Роснефти» и так есть. Но официально заберут у нее месторождения, или не заберут, если власти сменятся, вот это большой вопрос… И если заберут, то, наверное, на компенсацию какую-то рассчитывать не приходится.

Это и есть те самые риски. И это, действительно, большая проблема.

«СП»: — А как, по-вашему, в международном нефтяном бизнесе будет воспринята вот эта манера США — ультимативно давить и угрожать компаниям?

— Вряд ли будет какая-то реакция, может, на словах только. Американские законы и американские санкции всегда были экстерриториальными. И к этой практике уже все привыкли.

К тому же, даже для России как государства, эта история, на самом деле, не столь однозначна.

Под вопросом, конечно, сохранит ли «Роснефть» свои активы (и то, что там есть более мелкое у других российских компаний). Но для российского государства сокращение добычи нефти Венесуэлой, это большой подарок. Потому что иначе нам бы пришлось всем вместе с ОПЕК+ договариваться о дополнительном каком-то сокращении.

А сейчас этот игрок уходит с рынка. Соответственно, он выполняет ту роль, которую выполняет ОПЕК+ - т.е., он сокращает объём добычи. Тем самым, баланс спроса и предложений выстраивает, цены на нефть поддерживает… и т. д.

Поэтому большой вопрос, действительно, Россия здесь больше теряет… Или приобретает…

Как государство — больше приобретает. По крайней мере, цена на нефть поддерживается на высоком уровне, и это хорошо для российского бюджета. Но «Роснефть», наверное, все же больше потеряет, чем приобретет.

Что касается международных компаний, то особых интересантов в том, чтобы все сохранить там, тоже нет.

«Роснефть» одна на всю эту неприятную историю повлиять не может. А для поставщиков тех самых разбавителей нефти — это не столь большой рынок.

Поэтому заступаться за Венесуэлу сейчас, в общем-то, особо как бы и некому.

Россия чисто имиджево пытается. Но с экономической точки зрения уход Венесуэлы с рынка нефти для нас это плюс, а не минус, потому что это поддерживает цены на нефть, и нам самим не надо сокращать объемы добычи в рамках ОПЕК+.

«СП»: — Тогда, зачем Новак сейчас говорит об увеличении поставок венесуэльской нефти? Какой смысл увеличивать эти поставки, да еще на фоне угрозы новых санкций?

— Думаю, это, скорее, элемент дипломатии. Потому что Новак у нас не только как бы министр энергетики, он такой «энергетический Лавров». Он обычно сам ведет переговоры в рамках ОПЕК+ (без участия МИДа). Сделка с Ираном, у которого мы закупаем нефть в обмен на определенные типы продовольствия, это тоже проект, которые обсуждал Новак. Он ездит с главой НОВАТЭКа Михельсоном по всему миру и ищет финансирование для СПГ-проектов.

Новак в этом плане ведет международные энергетические отношения. Поэтому что здесь он может сказать? Общий вектор у нас, какой официальный? Мы поддерживаем Венесуэлу, ее законного президента и осуждаем любое вмешательство во внутренние дела этой страны. В этой канве наш министр и говорит, что «да, мы будем поддерживать, будем закупать больше нефти».

Будет ли это в реальности, я очень сомневаюсь. Кто это будет делать? Кто возьмется стать оператором увеличения закупки?