Грязная нефть – попытка сэкономить (аудио)

«Транснефть» заявила об умышленном загрязнении нефти в трубопроводе «Дружба» через частный терминал, который принимает нефть нескольких малых производителей. Как сообщил официальный представитель «Транснефти», первые результаты свидетельствуют, что вброс хлор-органических соединений был умышленным. С какой целью? И что будет следствием этого инцидента? Гость в студии «Вестей ФМ» – гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности, первый проректор Финансового университета при правительстве РФ Константин Симонов.

СИМОНОВ: Сегодня «Транснефть» не просто признала факт попадания хлоросодержащих соединений в нефть, но и назвала виновника. Эта история, меня даже журналисты спрашивали: говорят, «Транснефть» говорит о некоей диверсии. Но я внимательно посмотрел заявления официальных представителей «Транснефти», я там слов о диверсии не нашел, а нашел слова о сознательно характере действий.

АНИСИМОВ: Это не одно и то же?

СИМОНОВ: Думаю, что нет, потому что диверсия все-таки предполагает элемент вредительства, где, собственно, выгодна диверсанта заключается не в получении выгоды для себя, а в нанесении ущерба. В моем понимании, я не являюсь юристом, и не знаю, есть ли у нас юридическое определение диверсии, но в моем понимании, исходя из старых наших мрачных времен, диверсия означает целенаправленное повреждение чего-то без какой-то личной выгоды. А вот умышленное попадание означает, что компания самарская, которую, собственно, «Транснефть» обвинила вот в этой истории, она знала о том, что ее нефть содержит вот эти самые хлорсодержащие соединения, но не очистила ее и как бы вбросила в общую трубу.

АНИСИМОВ: То есть, понадеялась, что прокатит?

СИМОНОВ: Грубо говоря, это все-таки разные вещи, она знала, по версии «Транснефти», что там есть хлор, но решила сэкономить на очистке этой нефти.

АНИСИМОВ: То есть, это не та ситуация, когда какой-то сотрудник вылил что-то в резервуар?

СИМОНОВ: То есть, в моем понимании, когда какой-то диверсант пробрался и сознательно, чтобы нанести ущерб российским нефтепроводам или нашим отношениям с Белоруссией, честно говоря, представить это сложно, и совершенно непонятно, зачем нужно самарской компании просто вредить без выгоды себе, ну и тем более догадаться, что эта нефть дойдет в таком виде именно до Белоруссии и там нанесен ущерб одному из НПЗ, мне кажется, сложновато.

АНИСИМОВ: То есть, это больше халатность?

СИМОНОВ: Даже не халатность, а попытка сэкономить на очистке этой нефти. Собственно, раз уж мы в такие дебри заходим, давайте уж зайдем дальше и спросим себя: а зачем хлор используется? На самом деле, хлор используется как элемент технологии повышения нефтеотдачи пластов, то есть, при помощи хлорсодержащих соединений можно увеличивать добычу, но при этом технология данная уже признана достаточно давно опасной, и наши крупные компании, вертикально интегрированные нефтяные компании уже давным-давно не используют вот эту технологию применения хлора для повышения добычи. Но, вот, собственно, идея заключается в том, что более мелкие компании вполне могут это применять для того, чтобы на этом заработать. Но дальше, соответственно, на самом деле хлор сепарируется от нефти, то есть там банально этой нефти постоять какое-то время, и хлор отделяется, сепарируется, там даже не нужно каких-то сложных технических решений использовать, но, судя по всему, я так понимаю, по крайней мере, «Транснефть» даст нам дальнейшее разъяснение, этого просто не было сделано, я думаю, что компания, поскольку является, то есть, мы же понимаем, что есть магистральная труба, в нее попадает нефть от совершенно разных компаний – больших, малых, средних, то есть там центры приема этой нефти, учета этой нефти, а дальше эта нефть, соответственно идет таким большим крупным потоком по большой трубе на Запад в данном случае. Соответственно, можно предположить, что компания решила, что ее объем невелик и, собственно, на этом фоне не будет заметным, что хлорсодержащие соединения туда попали. 

Источник: Вести FM, 26.04.2019