Российская корпорация "Росатом" готова принять участие в строительстве второй атомной электростанции на территории Беларуси, заявил гендиректор компании Алексей Лихачев.
О том, что республике может понадобиться вторая станция, накануне запуска АЭС в Островце заявил президент Александр Лукашенко. Какие бонусы получит Минск от реализации проекта второй БелАЭС, и как Москва может помочь своему соседу в этом деле – в материале Sputnik.
Построить вторую АЭС по силам только Москве
В субботу 7 ноября был осуществлен торжественный пуск первого энергоблока БелАЭС. В промышленную эксплуатацию его планируется запустить в первом квартале будущего года.
"БелАЭС – грандиозный проект, который реализовался в партнерстве с российской стороной. И вторая атомная электростанция, естественно, опять будет реализована совместно с РФ", – считает экономист, преподаватель Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ Владислав Гинько.
Он отмечает, что есть ряд стран, которые имеют несколько атомных электростанций – например, Франция. По мнению эксперта, "Росатом", наработав опыт строительства АЭС по всему миру, с "большим удовольствием" поможет в этом деле Минску.
Европа на подобные масштабные проекты с Беларусью никогда не пойдет, и этот момент очень задевает Вильнюс, обращает внимание эксперт.
"Да, Литва вошла в еврозону, но она прекрасно понимает, что никогда не получит от Брюсселя таких масштабных вливаний. И получаемые от ЕС Вильнюсом миллионы евро выглядят издевкой. То есть Союзное государство как экономический союз выглядит более привлекательным чем то, что предлагает Евросоюз странам, которые присоединились после распада СССР", – объясняет Гинько.
В своем заявлении Лукашенко подчеркнул, что вторая БелАЭС нужна Минску и для того, чтобы не зависеть от нефти и газа. Сейчас тепловые электростанции республики работают на газе и мазуте. Природный газ импортируется из России. Мазут изготавливают белорусские предприятия, но в основном из нефти, которую поставляет Москва.
Гинько считает, что полный отказ Минска от углеводородов невозможен. По его мнению, без использования нефти и газа невозможно представить современную экономику. К тому же газовые станции необходимы для работы теплоэлектроцентралей, которые вырабатывают не только электричество, но и поставляют горячую воду в белорусские города.
"Если полностью перейти на электричество, как тогда отапливать города?! Фундаментально перекладывать сеть и везде ставить электрические обогреватели?! Допустим, это можно сделать и в деревне, но не в большом городе", – рассуждает преподаватель Финансового университета при правительстве РФ, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Станислав Митрахович.
Кроме того, добавляет он, атомной станции необходимо функционировать в кооперации с угольными и газовыми станциями, так как АЭС постоянно работает на одном уровне и не может уменьшать или увеличивать выработку электроэнергии в пиковое время.
По оценкам министерства энергетики Беларуси, в год БелАЭС позволит отказаться от закупки 4,5 млрд кубометров природного газа. Но последние несколько лет республика приобретает примерно по 20 млрд кубометров голубого топлива в год.
Сначала нужно решить проблемы первой БелАЭС
Избыточную электроэнергию можно экспортировать на внешние рынки, говорит Митрахович. Но в Прибалтику это будет сложно сделать по политическим мотивам, а Украине, возможно, не понадобятся большие объемы поставок.
Белорусская АЭС – крупнейший российско-белорусский экономический проект, генподрядчиком ее строительства является "Атомстройэкспорт" (входит в "Росатом"). Станция с двумя реакторами ВВЭР-1200 суммарной установленной электрической мощностью 2400 МВт сооружается в Островце (Гродненская область). Для первой в стране АЭС выбран передовой российский проект поколения 3+, который полностью соответствует международным нормам и рекомендациям МАГАТЭ по безопасности.
Накануне Белорусская АЭС дала первую электроэнергию в объединенную энергосистему страны, а промышленный пуск станции намечен на первый квартал 2021 года.
Автор: Мария Науменко
Активизация мирного переговорного процесса между США и РФ очевидна. Многие уже настроили себя на скорое урегулирование конфликта на Украине. Однако это слишком оптимистичный взгляд на вещи. Кроме того, очевидно, что снятие санкций – еще более сложный и долгий процесс. Российские углеводороды - конкуренты нефти и СПГ из США. Было бы наивным считать, что Вашингтон с радостью и оперативно снимет все санкции против российского энергетического сектора. Так что пока все ровно наоборот. Не забудем и о европейском треке. Здесь все еще хуже. Мы видим борьбу с так называемым «теневым» флотом», расширение SDN-листов, ограничение поставок оборудования и трансакций, давление на третьи страны. Все это говорит о том, что нужно не мечтать о снятии санкций, а внимательно анализировать новые рестрикции относительного российского нефтегаза.
«Газпром» и ЕС долгое время оставались важными партнерами. Хотя каждый из них думал о диверсификации покупателей или поставщиков. 2022 год радикально ускорил эти процессы. Но спустя три года после начала СВО можно сделать вывод о том, что и у «Газпрома» не получается быстрый разворот на восток и юг, и ЕС испытывает серьезные перегрузки в энергетике. Что же ждет «Газпром» и европейский газовый рынок? С этим пытается разобраться новый доклад Фонда национальной энергетической безопасности.
Весной 2024 года в России было сформировано новое правительство. Кресло министра энергетики занял С. Цивилев. Первые полгода работы новой конфигурации госуправления ТЭКом уже позади, что позволяет сделать первые аналитические выводы. Поэтому предварительные производственные итоги 2024 года занимают особое место в нашем исследовании. По уже сложившейся традиции мы анализируем ушедший год сразу в двух исследованиях. Газовая индустрия рассматривается в отдельном докладе. Здесь же наш фокус - на нефтянке. Особая его ценность – в данных нашей собственной расчетной модели динамики нефтяного экспорта.
Северный морской путь и в целом арктическая тема еще до начала СВО были возведены в разряд государственных приоритетов. Ключевой вопрос: можно ли перевести СМП из области красивых рассуждений о выгодности и стратегической значимости, о возвращении России в Арктику в плоскость реальных прорывов, которые позволят выполнить хотя бы собственные планы исполнительной власти? Стратегическое наполнение у СМП относительно новое, а вот проблемы во многом старые.
Российская нефть изгнана с рынка Европы, однако она нашла новые ниши. И теперь российский нефтяной экспорт стоит на КИТе - Китай, Индия и Турция. Именно эти три страны выбирают практически всю российскую сырую нефть.
Из нового доклада ФНЭБ Вы узнаете об объеме и стоимости поставок российской нефти и нефтепродуктов на рынки КИТа. Поймете особенности функционирования национальных рынков, а также как и с кем конкурируют российские поставщики.
