Газпром указал полякам на их жадность

В ответ на требование Польши снизить цену на газ Газпром впервые намерен ее увеличить. До сих пор поляки неустанно вели ценовую войну с российской компанией и, как правило, добивались скидок. Однако на этот раз позиция Польши выглядит намного слабее. Какие аргументы есть у Газпрома против необоснованных требований поляков?

Польша на днях потребовала снизить контрактную цену на российский газ. Газпром в ответ сделал заявку на пересмотр цены в сторону повышения. В рамках действующего так называемого Ямальского контракта стороны могут проводить ревизию цен раз в три года, если решат, что они не отвечают рыночной ситуации. Но если одна из сторон не согласна снижать или повышать стоимость газа в контракте, то дело решается в суде.

Какие основания нашли поляки для утверждения, что стоимость российского газа завышена? И какие аргументы, утверждающие ровно противоположное, имеются у Газпрома?

Судя по всему, Польша уже по инерции обвиняет Газпром в завышенной цене на газ. Потому что делала она это неоднократно, и нередко добивалась своего. Буквально в марте этого года Стокгольмский арбитраж по итогам пятилетнего спора с Варшавой выставил Газпрому счет на 1,5 млрд долларов за переплату за газ с ноября 2014 года по февраль 2020 года. Газпром подал апелляцию, но в итоге заплатил миллиарды. Но Варшава не унимается.

Газпром же никогда не требовал от поляков изменения цены. Сейчас это сделано впервые. Неужели российская компания готова пойти до конца и судиться?

На самом деле позиция Польши в текущих рыночных условиях выглядит проигрышной по сравнению с газпромовской. Во-первых, газпромовская цена на газ сейчас ниже, чем на споте. Поэтому о каком снижении цен может идти речь?

«Сейчас переговорная позиция Польши намного слабее, потому что стоимость газпромовского газа в долгосрочных контрактах конкурентоспособна с ценами на европейских спотовых биржах», – говорит старший научный сотрудник Финансового университета при правительстве России и ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Станислав Митрахович. По его словам, стоимость газа по контракту с Газпромом составляет сейчас примерно 100–140 долларов за тысячу кубометров. Тогда как на споте цены на газ уже в сентябре превысили психологическую отметку в 150 долларов за тысячу кубов. И чем ближе зима, тем выше спотовые цены.

Во-вторых, рыночная конъюнктура на рынке газа в этом году благоволит как раз покупателям, но никак не продавцам голубого топлива. 2020 год войдет в историю, вероятно, как год исторически низких цен на газ на европейских спотовых рынках. Такого биржи еще не видели.

Польша явно злоупотребляет своим требованием снизить цену на газ, который и так стоит катастрофически дешево. На стороне Газпрома тот факт, что он несет реальные убытки не только от падения спроса на газ, но и на фоне исторически низких цен на него в Европе и в мире в целом. В таких условиях требование еще снизить цену на газ – кощунство. Скорее действительно Газпрому надо требовать повышения стоимости газа по объективным причинам. Ведь на рынке Европы сложились критические условия работы для всех без исключения поставщиков газа.

Не случайно трейдеры СПГ предпочитали платить штраф за невыполнение поставки, чем везти сжиженное топливо покупателю. Потому что поставка СПГ приносила убыток в 150 долларов с тысячи кубометров, указывает Митрахович. Штраф по сравнению с этим выглядел просто манной небесной. Покупателям топлива жаловаться в таких условиях на стоимость газа крайне странно, ведь 2020 год проходит явно под их флагом.

Для понимания: в мае спотовая цена на газ в Европе падала до 34 долларов за тысячу кубометров. Такие цены раньше казались нереальными. Так дешево газ для промышленности стоил только в одном регионе – ЯНАО. Такие цены на газ, как были на споте весной и почти все лето, ниже безубыточности не только Газпрома, а любого поставщика газа. При этом, по данным «ВТБ Капитал», уже почти 70% поставок российского газового гиганта связаны со спотом (а не с нефтью). И крайне слабые финансовые результаты Газпрома в этом году – это сильнейший аргумент для арбитража в пользу того, что это он является пострадавшей стороной, а не Польша.

Поэтому если и менять цены на газ для Польши, то в сторону увеличения. И хотя Варшава, конечно, считает, что требования Газпрома необоснованны, угроза российской компании подать встречный иск в Стокгольм может заставить поляков задуматься и отступить.

Доходы Газпрома от экспорта газа в Европу за январь – август 2020 года сократились почти на 50% как из-за падения цены, так и из-за сокращения объемов поставок. В первом квартале компания показала чистый убыток по МСФО в 116 млрд рублей. За первое полугодие ей, правда, удалось вновь стать прибыльной. Но прибыль составила всего 33 млрд рублей, что в 25 раз меньше, чем в первом полугодии 2019 года.

Ответ Газпрома больше похож на глумление над Польшей, считает Станислав Митрахович. Собственно, исковая эпопея с «Нафтогазом» на десятки миллиардов рублей – это тоже своего рода ответный жест со стороны Газпрома на безумные иски украинской стороны, проводит параллели эксперт.

Когда нефть стоила дорого, у Польши были более вменяемые аргументы в арбитраже для снижения цены на российский газ. «При дорогой нефти цена на российский газ по контракту с Польшей превышала цену на газ на европейских биржах. При этом последние несколько лет мы видим откровенный демпинг со стороны СПГ. Поэтому понятно, почему Стокгольмский арбитраж встал на сторону Польши в том деле. Чтобы не уходить с рынка, поставщики СПГ даже работают себе в минус или с минимальной маржой. Это касается не только американского СПГ, но и того же австралийского СПГ. Австралийский газ все последние годы находится на уровне ниже рентабельности. Российский СПГ не находится на уровне ниже рентабельности только потому, что государство дает огромные льготы «Новатэку», – поясняет Митрахович.

Однако с учетом текущей конъюнктуры аргументы Варшавы будут звучать намного слабее, чем аргументы Газпрома. Тем более что это раньше в контрактах с Газпромом стоимость газа исторически была привязана к нефтяным котировкам. Сейчас и доля контрактов с нефтяной привязкой снизилась до 30%, и цены на нефть очень низкие.

По мнению эксперта, у Польши будет больше шансов доказать необходимость снижать цену на газпромовский газ, если мир снова окунется в полный локдаун. Тогда спрос на газ снова упадет, и следом – цены на спотовых рынках Европы, как это уже было весной. «Но вряд ли Польша сама хочет оказаться в сложнейшей экономической ситуации из-за локдауна только ради того, чтобы получить аргумент для Газпрома на более низкую газовую цену», – иронизирует собеседник.

Автор: Ольга Самофалова

Источник: Взгляд, 11.11.2020