«Для „зеленых“ бабочка важнее тысяч людей». Почему экоактивисты агрессивны?

В конце декабря 2020 года президент РФ подписал закон, вносящий изменения в использование охраняемых природных территорий. Гринписовцы активно боролись против, пытаясь запретить России менять границы нацпарков и принципы их использования, но безуспешно. При этом Владимир Путин уже отмечал, что эта структура слишком активно вмешивается в решения российских властей. Почему «зеленые» внедряются в политику, чем объясняется такой их интерес?

Необходимость изменить законодательство, касающееся использования охраняемых природных территорий, назрела в России давно. ООПТ — не просто заповедные земли и редкие животные, здесь еще и живут люди, но они были ограничены в своих возможностях, начиная с возможности починить забор или вырыть колодец до использования земли для огорода, возможности развивать туризм в таких зонах тоже были сильно ограничены. Также нельзя было менять границы нацпарков и режим их охраны. Это было прекрасной возможностью развития коррупции.

Председатель комитета Совфеда по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Алексей Майоров отмечал, что существующий статус национальных парков и режим их охраны существенно ограничивают права граждан, мешают реализовывать социально-экономические программы, в том числе строить больницы, школы и расселять людей в новое жилье. Ситуация затрагивает более 370 тысяч людей в 923 населенных пунктов, которые расположены в 27 национальных парках из 63 в России. 

Идея законопроекта, который бы облегчил условия жизни населенных пунктов в границах национальных парков, появилась в начале 2020 года. Уже тогда Гринпис (Greenpeace) немедленно начал протесты, пытаясь вмешаться в решения российских законодателей. Хотя и общественность, и политики, и различные ведомства поддерживали новации. «Росреестр поддерживает предложение решить накопившиеся проблемы граждан, проживающих на территории национальных парков», — считал замруководителя ведомства Вячеслав Спиренков, отмечая важность соблюдения баланса интересов граждан и защиты дикой природы.

В итоге 30 декабря 2020 года президент РФ подписал Федеральный закон № 505-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон „Об особо охраняемых природных территориях“ и отдельные законодательные акты Российской Федерации». Изменения дадут возможность приватизировать земли национальных парков, разрешат предоставлять земли в границах нацпарков в собственность субъектам или муниципалитетам. Расширятся права граждан, живущих в этих зонах. Например, они смогут делать скважины и колодцы, собирать ягоды и грибы.

Экология сейчас активно внедряется в политику. Почему эти две сферы стали так взаимосвязаны? Напористые экоактивисты влияет на политическую жизнь стран, в том числе и России, — в таких действиях замечен и Гринпис. Многие эксперты, политологи уже не первый год отмечают, что Гринпис на самом деле не преследует цели защиты природы, а ведет политическую работу. В частности, даже в конце 2020 года президент РФ Владимир Путин аккуратно высказался, что международные экологические организации, в том числе Гринпис, слишком лезут в дела России, в том числе указывают, как России использовать свои национальные природные территории. Гринписовцы при этом никогда не стеснялись своей чрезмерной активности. В сентябре 2013 года активисты Greenpeace попытались взять на абордаж российскую нефтеплатформу в Печерском море, это был самый яркий случай слишком агрессивного поведения гринписовцев. Причем позже Гринпис развернул кампанию в интернете, а на своем сайте формулировал: «Мы требуем прекратить действия ФСБ против Гринписа, который выступает в защиту национальных интересов России». Однако, отмечают эксперты, попытка сорвать нефтедобычу и вставлять палки в колеса российской экономике никак не может называться борьбой за национальные интересы. И это, конечно, не первый подобный факт. В 2007 году 6 членов Greenpeace устроили погром на британской угольной электростанции, нанеся ущерб на 30 тысяч фунтов стерлингов. Ранее до этого случая Greenpeace не раз отвечал в суде за подобные погромы (страдали элекстростанции, автомобильные компании, авиазаводы и другие структуры). «Никакого отношения к защите природы эти акции не имеют, — заявлял завкафедрой „Прикладная политология“ Финансового университета при правительстве РФ Константин Симонов. — Они начинают какие-то шумные акции, истерики, а когда им предлагают диалог — они от диалога отказываются. Они ориентированы на внешние эффекты и зачастую действительно это проплаченные акции».

Почему экология и политика взаимосвязаны? «Это элементарно, — убежден политолог и экономист, руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин, — ведь все решения, в том числе экологические, принимаются политиками. Политическая система принимает решение, как государство будет защищать природу и будет ли вообще защищать. Поэтому если экологи как какая-то другая группа хотят реализации своих представлений о прекрасном, они должны идти в политику. Другого пути добиться своего, повлиять на политические решения, не существует».

«Вмешательство „зеленых“, в том числе Гринписа, в дела других стран происходит это по ряду причин. И главная причина в том, что человечество стоит на грани самоуничтожения. И это сегодня понимают и научные, и экологические организации, это на себе ощущают и природа, и люди, отсюда бедствия, наводнения и другие трагедии. Надвигается экологическая катастрофа, и взирать на это спокойно невозможно. Другое дело, что сегодня мировая экономика выстроена подлейшим образом. Она подлая и в отношении самой природы, жизни, и в отношении человека. А выстраивает эту подлейшую экономику и придумывает разные теории именно человек», — говорит Леонид Ивашов, политолог, президент Академии геополитических наук.

Попытки Гринписа вмешаться в решения России в отношении использования и управления своими национальными природными территориями имеет свое политическое объяснение, убежден Михаил Делягин. «Это часть войны Запада против России. И если Россия будет делать ошибки и будет вредить экологии, то это будет использовано против России. А если Россия не будет вредить экологии, то это будет просто придумываться».

Экологию, считает эксперт, просто используют, как и любое политическое и общественное движение, и сами эти движения уже ищут, «а кто еще хочет», ищут, кому была бы полезна и выгодна их работа. «Вопрос простой: что для эколога важнее — жизни людей или чистота природы. Многие экологи в развитых странах уже не понимают, что если человек будет умирать от голода в чистейшей природе, то ему как-то от этого будет не легче. И они воюют с промышленностью как таковой, — говорит политолог. — Классический пример — это Киотский протокол, по которому была попытка и до сих пор делаются попытки использовать экологию для уничтожения экономик неразвитых стран. Люди там должны сдохнуть, потому что у них нет денег купить современные технологии и они применяют старые технологии, которые загрязняют природу. А ведь бедны они не сами по себе, их глобальные монополии и западные государства поставили в такое положение, Запад сделал этих людей бедными. А теперь, без возможности развиваться, они должны умереть. Исполнителями этого приговора выступают с воплями восторга экологи, которые считают, что пусть тысячи людей погибнут, лишь бы одна бабочка летала».

Внедрение гринписовцев в политику стран имеет первопричиной, таким образом, экономические интересы, а о последствиях «зеленые» не думают. «Это дело принципа, это абсолютно людоедская технология», — говорит Михаил Делягин.

Источник: Аргументы и факты, 18.01.2021