Успех угольных проектов AEON зависит от себестоимости доставки сырья, отметил в разговоре с ФБА «Экономика сегодня» ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков.
У AEON большие угольные планы
Компании «Северная звезда» (входит в холдинг AEON) к 2032 году потребуется 28 судов арктического класса для транспортировки угля на мировой рынок. Стоимость строительства ледовых углевозов оценивается в 1,4 млрд долларов.
AEON принадлежит миллиардеру Роману Троценко и является международной инвестиционной группой. Что касается «Северной звезды», то эта структура активно развивает угольные проекты. В ноябре 2020 года правительство Красноярского края сообщило, что компания направит 45 млрд рублей на освоение Сырадасайского каменноугольного месторождения.
На Красноярском экономическом форуме 2019 года «Северная звезда» сообщила о намерении запустить его первую очередь к 2023 году. К этой дате планируется завершить строительство разреза мощностью в 3 млн тонн угля в год, обогатительной фабрики на 1,5 млн тонн угля в год, а также морского порта. Стоимость данной инфраструктуры составляет 35,6 млрд рублей.
AEON собирается инвестировать 60 млрд рублей в строительство морского порта, с помощью которого уголь с Сырадасайского месторождения будет поставляться на мировой рынок через Северный морской путь (СМП).
Структуры Троценко поставили перед собой амбициозные задачи, заметные даже в рамках глобальной энергетики, но в них есть спорный момент – уголь. Развитые экономики борются с данным ресурсом и планируют к 2035 году исключить его из генерации.
«Уголь никуда не девается из мирового энергобаланса, пусть в ЕС собираются ускоренно отказаться как от угольной генерации, так и топливной энергетики. Они хотят к 2040 году построить безуглеродную энергетику, т. е. без газа, нефти и угля», – заключает Юшков.
Пока это кажется маловероятным, потому что в энергетических программах европейских государств планируется отказаться только от угля, но не ранее 2035 года. Однако это продолжительный срок, за который многое в мировой энергетике изменится.
Есть пример ФРГ, где произошло снижение атомной генерации в два раза из-за аварии в Фукусиме. Это обернулось ростом потребления угля в Германии, причем немцы не могут с этим справиться, несмотря на вложения в возобновляемые источники энергии (ВИЭ).
«На азиатских рынках потребление угля сохраняется, пусть в Китае также заявили о построении безуглеродной энергетики к 2050 году. Только Пекин не собирается отказываться от угля и других углеводородов. Китайцы хотят улавливать выбросы CO2 и захоранивать их, компенсируя то, что коптит экономика КНР. Так что уголь окажется востребованным до 2050-2060 годов», – констатирует Юшков.
Политика КНР является ключевой из-за того, что экономика страны остается главным потребителем угля на мировом рынке.
AEON придется выдержать серьезную конкуренцию
«Что касается проектов AEON, то многое зависит от себестоимости поставок через СМП даже в том случае, если суда будут построены. Надо будет осуществлять ледокольную проводку, а ледоколов сегодня у нас немного. Расчет идет на доставку по восточной части СМП, где к 2030 году будут работать три атомных ледокола класса «Лидер»», – резюмирует Юшков.
Проблемой AEON станет то, что на данном маршруте угольному транзиту придется столкнуться с большим числом конкурентов.
«Это сжиженный природный газ (СПГ) компании «Новатэк», еще «Роснефть» заявляет о реализации проект «Восток Ойл» с добычей в 50 млн тонн нефти в год. Еще в этой компании собираются транспортировать через СМП 50 млн тонн СПГ. Если это будет реализовано, а объемы пойдут в азиатском направлении, то трех атомных ледоколов на восточной части СМП станет недостаточно», – заключает Юшков.
Успех AEON зависит от способности концерна наладить максимально дешевую доставку угля до конечных потребителей.
«Желающих поставлять уголь на азиатский рынок также немало. Если европейцы действительно откажутся от потребления угля, то освободятся многие объемы. В первую очередь ЮАР, Австралия и ряд других производителей», – констатирует Юшков.
Это главный вопрос в экономике начинаний AEON, а так уголь как был, так и остается основным энергоносителем. По 2020 году данных пока нет, но в 2019-м основой мирового энергетического баланса являлся уголь, пусть данное сырье называют энергоносителем XIX века.
«Больше всего электроэнергии в мировом масштабе производится из угля. По регионам по-разному, но глобальные цифры таковы. И это в период, когда на Западе говорят о мировом «зеленом» будущем и ветровой электроэнергетике», – резюмирует Юшков.
Сегодня у российского угольного экспорта дела идут хорошо, но в будущем конкуренция обострится, и к этому нужно быть готовыми.
«В Европе произойдет быстрое сокращение угля из-за того, что государства в ЕС создают стимулы компаниям, чтобы те отказались от потребления угля. Скорее всего, они продолжат сокращать добычу, потому что при ней происходит большой выброс парниковых газов. Основные проблемы возникнут у Польши, которая добывает и потребляет много угля», – заключает Юшков.
Уголь является конкурентным преимуществом польской экономики, и это уже привело к конфликту Брюсселя и Варшавы.
Активизация мирного переговорного процесса между США и РФ очевидна. Многие уже настроили себя на скорое урегулирование конфликта на Украине. Однако это слишком оптимистичный взгляд на вещи. Кроме того, очевидно, что снятие санкций – еще более сложный и долгий процесс. Российские углеводороды - конкуренты нефти и СПГ из США. Было бы наивным считать, что Вашингтон с радостью и оперативно снимет все санкции против российского энергетического сектора. Так что пока все ровно наоборот. Не забудем и о европейском треке. Здесь все еще хуже. Мы видим борьбу с так называемым «теневым» флотом», расширение SDN-листов, ограничение поставок оборудования и трансакций, давление на третьи страны. Все это говорит о том, что нужно не мечтать о снятии санкций, а внимательно анализировать новые рестрикции относительного российского нефтегаза.
«Газпром» и ЕС долгое время оставались важными партнерами. Хотя каждый из них думал о диверсификации покупателей или поставщиков. 2022 год радикально ускорил эти процессы. Но спустя три года после начала СВО можно сделать вывод о том, что и у «Газпрома» не получается быстрый разворот на восток и юг, и ЕС испытывает серьезные перегрузки в энергетике. Что же ждет «Газпром» и европейский газовый рынок? С этим пытается разобраться новый доклад Фонда национальной энергетической безопасности.
Весной 2024 года в России было сформировано новое правительство. Кресло министра энергетики занял С. Цивилев. Первые полгода работы новой конфигурации госуправления ТЭКом уже позади, что позволяет сделать первые аналитические выводы. Поэтому предварительные производственные итоги 2024 года занимают особое место в нашем исследовании. По уже сложившейся традиции мы анализируем ушедший год сразу в двух исследованиях. Газовая индустрия рассматривается в отдельном докладе. Здесь же наш фокус - на нефтянке. Особая его ценность – в данных нашей собственной расчетной модели динамики нефтяного экспорта.
Северный морской путь и в целом арктическая тема еще до начала СВО были возведены в разряд государственных приоритетов. Ключевой вопрос: можно ли перевести СМП из области красивых рассуждений о выгодности и стратегической значимости, о возвращении России в Арктику в плоскость реальных прорывов, которые позволят выполнить хотя бы собственные планы исполнительной власти? Стратегическое наполнение у СМП относительно новое, а вот проблемы во многом старые.
Российская нефть изгнана с рынка Европы, однако она нашла новые ниши. И теперь российский нефтяной экспорт стоит на КИТе - Китай, Индия и Турция. Именно эти три страны выбирают практически всю российскую сырую нефть.
Из нового доклада ФНЭБ Вы узнаете об объеме и стоимости поставок российской нефти и нефтепродуктов на рынки КИТа. Поймете особенности функционирования национальных рынков, а также как и с кем конкурируют российские поставщики.
