Зачем России далекий «Пакистанский поток»

Российский газ в нем вряд ли появится

Инвестиции в строительство «Пакистанского потока» составят $ 1,5−2 млрд., сообщил журналистам заместитель министра энергетики РФ Анатолий Яновский в кулуарах выставки «Уголь и майнинг». Реализацию проекта, как ранее заявила пакистанская сторона, планируется начать в июле 2021 года.

По словам замминистра, пакистанская сторона имеет средства для обеспечения около 75% финансирования проекта.

«Если это будет получаться, российские компании возьмут на себя оставшиеся 25%, если не будет, то они будут договариваться внутри себя, поскольку они все участники этого проекта», — цитирует чиновника ТАСС.

В конце мая министр энергетики РФ Николай Шульгинов и посол Пакистана в России Шафкат Али-Хан подписали Протокол о внесении изменений в межправительственное соглашение о сотрудничестве в реализации проекта строительства газопровода «Север — Юг» («Пакистанский поток») от 16 октября 2015 года. Протяжённость газопровода составит около 1,1 тыс. км, а мощность — 12,4 млрд куб. м газа в год. Он свяжет терминалы по приёму сжиженного газа (СПГ) в портах Карачи и Гвадар на юге Пакистана с электростанциями и промышленными потребителями газа в округе Касур (Пенджаб) на севере страны.

«Строительство газопровода „Пакистанский поток“ остаётся флагманским проектом двустороннего сотрудничества России и Пакистана в энергетике, обе страны придают проекту первостепенное значение», — заявил Николай Шульгинов. 

Надо заметить, что строительство «газовых потоков» становится российской традицией, вот только непонятен интерес России к проекту, который вряд ли будет иметь отношение к ее газу: газопровода из России в Пакистан нет, везти туда СПГ дорого, а конкуренция велика. Так что же Россию привлекло в далеком Пакистане?

Доцент Института стран Азии и Африки МГУ им. М.В.Ломоносова Борис Волхонский полагает, что проект больше политический, чем экономический:

— С Пакистаном надо развивать отношения в силу многих причин. Сейчас экономические отношения находятся явно ниже, чем позволяет потенциал обоих государств, а Пакистан играет все большую роль в регионе.

С Индией отношения у нас хороши, но она проводит многовекторную политику, и США не оставляют надежду полностью подчинить ее своему влиянию. Не получится, но такие намерения у США есть. В этом плане нам надо развивать отношения со всеми странами региона, включая Пакистан. По значимости он вторая страна в Южной Азии.

Надо также учитывать, что США выводят сейчас войска из Афганистана и, кроме Пакистана, никто порядок там навести не сможет. Там может начаться то же самое, что было в начале 90-х годов, а это никому не нужно, особенно учитывая, что это может перекинуться на Центральную Азию.

Я считаю, что проект, прежде всего, политический, а экономическую составляющую я комментировать не берусь.

«СП»: — Вы упомянули Индию, с которой у нас традиционно были хорошие отношения, но сейчас ситуация сложнее. При этом отношения Индии и Пакистана очень сложны. Как реализация проекта может отразиться на российско-индийских отношениях?

— Индия ревностно относится к двум моментам в любых отношениях с Пакистаном, в том числе наших — военно-техническое сотрудничество, которое у нас с Пакистаном практически не развивается, и ситуация вокруг Кашмира, к которой и Индия, и Пакистан относятся болезненно, это раздражающий фактор. Так, к китайскому проекту китайско-пакистанского экономического коридора Индия относится крайне негативно, потому что он проходит по территории Кашмира, который находится под контролем Пакистана, и таким образом фактически закрепляет статус-кво этой территории.

Газопровод от Карачи до Лахора («Пакистанский поток») никак не затрагивает ни военно-техническое сотрудничество, ни территорию Кашмира. Не думаю, что этот фактор будет играть серьезную роль, хотя и будут определенные индийские комментарии.

«СП»: — Насколько я помню, была идея соединения этого пакистанского газопровода с планируемым к строительству газопроводом ТАПИ, который должен был пройти по территории четырех стран региона — Туркменистан, Афганистан, Пакистан и Индию. Каковые перспективы?

— О ТАПИ речь идет уже лет 25, но пока в Афганистане ничего не налажено, говорить ни о чем не приходится. Если ситуация в Афганистане наладится, а это очень большое и ненадежное «если», то, возможно, ТАПИ реализуют. В нем заинтересованы и Пакистан, и Индия. Он мог бы стать пунктом сближения.

По словам ведущего эксперта Фонда национальной энергетической безопасности, преподавателя Финансового университета при правительстве РФ Станислава Митраховича, Пакистан нуждается в энергоносителях:

— Страна до сих пор терпит масштабные отключения электроэнергии, им нужен газ для решения этой проблемы. Трубопроводные поставки в Пакистан проблемные. Например, газопровод из Ирана, который должен был называться «трубопровод мира», не смогли построить по разным причинам, в том числе из-за американского давления на Иран. Проект ТАПИ также не реализован из-за непрекращающейся в Афганистане гражданской войны. Остается сжиженный газ.

Насколько России выгодно участие в этом проекте, покажет будущее, когда Пакистан начнет платит за понесенные Россией затраты. По крайне мере, платит страна, которая строит газопровод, тогда как «Северный поток-2» (его подводная часть) построен на российские деньги. Западные кредиторы давали деньги, но их надо возвращать. Это же касается «Турецкого потока».

Для России реализация «Пакистанского потока» — возможность заработать деньги и усилить свое влияние. Сейчас там очень сильно китайское влияние в разных его аспектах, они там строят различные объекты, поэтому если мы разбавим китайское присутствие, то будет неплохо.

Кроме того, это отвлечет часть сжиженного газа с других рынков. Не думаю, что Россия будет поставлять газ в Пакистан — далековато, хотя на каком-то этапе это возможно.

Конечно, выгода есть, вопрос лишь в том, как Пакистан будет платить за российскую часть, надежный ли партнер. Но все-таки Пакистан — это важный региональный игрок.

«СП»: — Пакистан — сильный игрок. Не приведет ли его еще большее усиление, в том числе за счет строительства газопровода и энергостабильности, к росту недовольства соседей, с которыми Россия пытается поддерживать или выстраивать конструктивные и добрые взаимоотношения?

— Индия, разумеется, будет не в восторге от этой истории, потому что Индия и Пакистан находятся в состоянии стратегической конфронтации. Но это же гражданский энергетический проект. Это даже не атомная станция. На фоне военно-технического сотрудничества России с Пакистаном, которое вызывает недовольство Индии, опасаться проекта в сфере гражданской энергетики не стоит. Не думаю, что Индия из-за этого с нами поссорится.

Скорее наоборот, Индия будет более лояльна в военно-технической сфере. Мы покажем, что имеем в регионе возможность работать с разными странами.

«СП»: — С СП-2 и «Турецким потоком» тоже все начиналось спокойно, а потом последовали задержки, санкции и, как следствие, потеря времени и денег. Не получится ли здесь такая же история, и мы вновь потеряем деньги?

— Чтобы ввести санкции, долго думать не нужно. В чем Россию уже только не обвиняли. Думаю, надо не опасаться санкционного давления, а готовиться к этому в силу политической данности.

Меня больше волнует договор с Пакистаном, нет ли в нем каких-нибудь закорючек, согласно которым они смогут сказать, что деньги отдадут попозже.

Автор: София Сачивко

Источник: Свободная пресса, 03.06.2021