Уголь преткновения. Почему страны Запада не могут быстро отказаться от ископаемого топлива

В шотландском Глазго недавно завершилась конференция по климату. Саммит продолжался две недели, еще сутки участникам понадобились для согласования итогового документа – Климатического пакта Глазго. Наибольшие разногласия вызвала формулировка относительно отказа от использования угольной энергетики.

В первоначальном проекте содержался призыв «ускорить постепенный отказ от угля и субсидий на ископаемое топливо». Однако в следующих вариантах декларации говорится, что страны должны выступать за «постепенное сокращение темпов использования энергетики на основе неослабленного угля и неэффективного субсидирования ископаемых видов топлива». В итоговый документ также было по просьбе Индии (второго в мире импортера угля) добавлено уточнение – не любого угля, а только такого, который не предусматривает нивелирования вредных выбросов через технологии улавливания углекислого газа.

Кроме того, первоначальные черновики соглашения предлагали призвать к постепенному отказу от субсидий для производства и потребления ископаемого топлива. Итоговая же версия ограничилась призывом к сокращению «неэффективных» топливных субсидий. По оценкам Международного валютного фонда, субсидии для углеводородного сырья по всему миру составили $5,9 трлн в 2020 году. А если бы в 2025-м удалось перевести мир на рыночное ценообразование топлива – без субсидий, то глобальные выбросы парниковых газов сократились бы на 36%, что помогло бы удержать рост общемировых температур в пределах 1,5 градуса Цельсия, утверждает МВФ.

В начале ноября около 50 стран подписали заявление, в котором обозначили намерение полностью отказаться от угольной энергетики к 2030 году (для развитых стран) или 2040-му (для развивающихся). Если же обозначенные сроки будут сорваны, то подписанты обязуются справиться с такой задачей «как можно быстрее». При этом среди государств, представители которых поставили свои подписи под заявлением, были и те, которые входят в двадцатку стран – лидеров по объемам угольной генерации, в том числе Южная Корея, Польша и Украина. Документ не подписали США, Россия, Китай, Индия и Австралия. В то же время группа из 25 стран, включая США, Италию, Канаду, Данию, Швейцарию, присоединилась к разработанному Великобританией совместному заявлению: они обязуются прекратить поддержку выработки энергии на ископаемом топливе и перенаправить эти ресурсы на развитие солнечной, ветряной и геотермальной энергетики.

Характерно, что смягчение формулировок касательно использования угля в энергетике возмутило западных климатических активистов. «Подобные определения полностью подрывают цель. Это настолько крупные лазейки, что сквозь них мог бы проехать грузовик», – сказал Алекс Рафалович, глава группы защитников окружающей среды «Инициатива по договору о нераспространении ископаемого топлива». В свою очередь шведская активистка Грета Тунберг заявила, что, пока главной целью будет поиск оправданий и лазеек вместо принятия реальных мер, эта встреча не принесет больших результатов. А генсек ООН Антониу Гутерриш назвал утвержденные документы компромиссными. «Они принимают важные шаги, но, к сожалению, коллективной политической воли было недостаточно, чтобы преодолеть некоторые глубокие противоречия», – говорится в заявлении главы этой организации.

Эксперты отмечают, что «зеленая» повестка, которую в основном продвигает Европа, далеко не всегда соответствует экономическим реалиям, при которых возобновляемые источники не могут обеспечить достаточную генерацию энергии. По мнению ведущего аналитика Фонда национальной энергетической безопасности Игоря Юшкова, в стратегическом плане будущее угля как источника энергии очень ограничено и постепенно все страны будут снижать его потребление. Однако быстрый переход к возобновляемой энергетике может вызвать проблемы для энергосистемы страны, как это произошло в ФРГ. «Немецкий пример показывает, что если вы создаете перегибы, например, ускоренный энергопереход, и с удовольствием взрываете старые угольные электростанции, говоря, что это все в прошлом и у нас теперь будет только возобновляемая энергетика – ветряки и солнечные панели, – то вы создаете риски для нормальной работы энергосистемы. Если вдруг будет меньше светить солнце или дуть недостаточно сильный ветер, то у вас нечем будет подстраховаться, нет резерва в виде традиционной угольной энергетики, поэтому очень осторожно надо относиться к закрытию этих активов», – считает эксперт. «Несостоятельность нынешней повестки перехода на «зеленую» энергетику заключается в том, что этот переход предлагается сделать очень быстро, без просчета последствий», – добавил Юшков.

Более общим проблемам климатического саммита посвящает свой комментарий Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике». «В результате компромисс, который достигнут – прежде всего по требованию Индии, но не только, конечно, – связан с тем, что многие экономики не в состоянии и не хотят резко отказываться от угля. Поэтому то, что достигнуто, очень разочаровало наиболее последовательных экологистов. Но, думаю, ничего другого и невозможно было, поскольку вообще такого рода формы требуют консенсуса, а консенсус при почти диаметральных позициях достигается с большим трудом», – полагает эксперт.

По словам Лукьянова, эта конференция продемонстрировала в очередной раз, что кроме символического значения прикладной смысл такого рода подхода невелик. Каждое государство все равно будет решать так, как ему удобнее и выгоднее. «Был путь с начала 1990-х годов, когда на подъеме и экономической, и политической глобализации возобладала точка зрения, что глобальные проблемы могут иметь только глобальные решения, то есть все собираются, о чем-то договариваются. Такова философия Киотского протокола, который был в 1990-е годы, принципиально это не изменилось и в Парижском соглашении. То есть это именно рамочный подход – все должны о чем-то договориться и этому следовать. Жизнь показала, что он не работает, то есть это было в идеале замечательно, но это не работает. Работает только то, что учитывает эгоистические интересы государств, поэтому, собственно, мы возвращаемся к классическим международным отношениям», – резюмирует аналитик.

Автор: Александр Казаргин

Источник: Санкт-Петербургские ведомости, 19.11.2021