Народный капитализм с электрическим кнутом

Три сценария второй волны приватизации

В Послании Федеральному собранию Дмитрий Медведев отметил, что «органы власти должны избавляться от имущества, не имеющего прямого отношения к их непосредственным обязанностям». Правительство по его поручению «приняло масштабный план приватизации крупных компаний». В общем, страну накроет вторая после Чубайса волна приватизации.

Сеятели акций

Алексей Кудрин недавно уточнил, что правительство рассматривает возможность продажи даже контрольных пакетов в приватизируемых компаниях. Если первый этап (избавление от «надконтрольной» доли) пройдет успешно, через три года — приблизительно в 2014–2015 годах — государство, возможно, предложит инвесторам еще по 26% акций, сохранив за собой, таким образом, блокирующие (25% плюс одна акция) пакеты. По словам министра, трехлетний период нужен для того, чтобы лучше оценить рыночную конъюнктуру. «Мы считаем, что лучше подготовим приватизацию. Когда будем продавать контроль, мы на этом еще хотим заработать», — пояснил он.

Глава Минфина добавил, что своим примером правительство призывает и региональные власти передавать в частную собственность пакеты местных компаний. Однако одним примером дело не ограничивается. Алексей Кудрин дал понять, что тем регионам, которые не последуют совету, будет отказано в бюджетных дотациях. Министр экономического развития Эльвира Набиуллина поддержала коллегу по правительству, заявив, что регионам не стоит давать денег, пока они не начнут бороться с коррупцией.

Впрочем, сейчас не до регионов, хотя в самое ближайшее время ими (вернее, их собственностью) Кремль наверняка займется вплотную. Утверждают, что первой жертвой второй волны приватизации падет ТВЦ. Ведь Дмитрий Медведев настроен против частных владельцев «газет». Но схема перевода телестанций и прочих СМИ в другие руки далека от завершения. Придется подождать года два-три. Впрочем, с общими планами столичного правительства в сфере приватизации более или менее ясно. В будущем году московские власти запланировали продать госсобственности на 14 млрд. рублей. Предполагается для начала пустить с молотка госакции в тех предприятий, в которых город не обладает контрольными пакетами. В частности, речь идет о терминале «Внуково-3», Гостином Дворе, Моспромстрое и прочих активах.

Однако федеральное правительство пошло дальше — оно готово расстаться с контролем в 10 крупнейших российских компаний:

«Роснефти» (84,5% акций у государства), Сбербанке (57,6%), ВТБ (85,5%), Россельхозбанке (100%), «РусГидро» (57,96%), Федеральной сетевой компании (ФСК — 79,11%), Российской железнодорожной компании (РЖД — 100%), Совкомфлоте (100%), Росагролизинге (100%) и Объединенной зерновой компании (100%).

Бросается в глаза, что в «большую десятку» вошли исключительно лидеры в своих отраслях — от банковской до электроэнергетики и морских перевозок. Так что сомневаться в их привлекательности для будущих инвесторов не приходится. Уже в 2011 году по предложению ведомства Эльвиры Набиуллиной первыми на торги выставят 7% акций Сбербанка и 10% ВТБ. Правда, конкретные сроки будут утверждены правительством не ранее конца декабря. Кроме того, предлагается часть акций «Роснефти» и РЖД не продавать, а обменять на акции потенциальных стратегических инвесторов. Например, стратегом РЖД могли бы стать немецкие железные дороги. Впрочем, насколько далеко могут зайти иностранцы, сказать сейчас трудно. Так, одна из крупнейших в мире энергокомпаний — немецкая E.ON — готова, наоборот, продать принадлежащие ей 3,5% акций «Газпрома» самой российской газовой монополии.

Однако стоит все же уточнить, насколько удачный период для массовой распродажи госсобственности предложили Минфин и Минэкономразвития. В июле этого года, когда был опубликован первоначальный список G10 (в первом варианте в него включили также «Транснефть» и «Аэрофлот», но затем их заменили на аграрные компании), примерная стоимость продаваемых госакций оценивалась в 856 млрд. рублей. Вскоре цену приподняли до 1 трлн. Наконец, сейчас, когда речь идет о реализации чрез три-четыре года уже контрольных пакетов, Минфин надеется в конечном итоге выручить до 2 трлн. рублей. Сумма немалая. Ею можно полностью закрыть дефицит федерального бюджета в 2011 году или треть бюджетной трехлетки (2011–2013). Но в условиях улучшающейся конъюнктуры на мировых сырьевых рынках (особенно нефтяном — баррель уже пересек психологический рубеж в $90) одна «Роснефть» могла бы представить в бюджет не менее 1 трлн. рублей. Про РЖД даже предположить страшно. В 2011 году материнская железнодорожная компания готова продать 75% акций одной из своих «дочек» — Первой грузовой компании, владеющей 200 тыс. вагонов. По первоначальной, явно заниженной оценке, РЖД намерена выручить $3,87 млрд. Но столько примерно стоят только вагоны. На самом деле грузовую «дочку», по оценке независимых экспертов, вполне реально можно «толкнуть» минимум за $5–6 млрд., или за 150–180 млрд. рублей. Иными словами, буквально 2–3 компании из «большой десятки» могут обеспечить повышенный финплан Кудрина. Хотя сам министр в интервью «МК» (см. номер от 12 октября 2010 года) сомневался, что в ближайшие 4–5 лет рыночные предложения будут так уж богаты. Придется продавать госакции по довольно скромной цене.

Тогда зачем правительство затевает чуть ли не вторую волну приватизации, не рассчитывая на приличный барыш?

Собиратели акций

Здесь можно рассмотреть два связанных с собой сценария возможного развития событий: государство созрело для того, чтобы избавиться от излишней и поэтому неважно управляемой собственности (что помимо прочего раскручивает и коррупцию), масштабная приватизация к тому же приведет к созданию реальной рыночной экономики и появлению многочисленного класса мелких собственников ценных бумаг.

Алексей Кудрин давно говорит о том, что у государства скопилось слишком много собственности. По его оценкам — до 50% от всех национальных активов. Ряд независимых экспертов утверждают, что все три четверти. Интересно отметить, что собирание активов под государеву руку началось не во время мирового кризиса, что было оправдано необходимостью спасти тонущие предприятия и банки (что, кстати, и делали все ведущие страны), а намного раньше. По данным ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития), госсобственность (причем только на федеральном уровне) в 2003 году доходила до 20% от всей остальной, а в 2006 — 30%. Бросается в глаза тот факт, что государственный спрут стал раздуваться именно после арестов Платона Лебедева и Михаила Ходорковского и разгрома ЮКОСа. Соответственно, эксперты ОЭСР еще три года назад предупреждали, что даже с тогдашним объемом госсобственности правительство не справится, и поэтому предлагали срочно избавиться от лишних активов. Однако президент Владимир Путин пренебрег рекомендациями специалистов и, наоборот, учредил еще 7 совершенно непрозрачных для любого контроля государственных корпораций. Правда, в 2008 году, уходя с президентского поста, он обещал акционировать ГК, чтобы затем реализовать на рынке часть их бумаг. Заговорили даже о ренессансе народного капитализма, вспоминая при этом, с каким успехом в 2006–2007 годах проводились народные IPO (первичные размещения акций) «Роснефти» и Сбербанка. Но пока на путь акционирования осторожно вступила только ГК «Роснано».

Анализируя причины и последствия второй волны приватизации, стоит обратить внимание и на особенности российского имущественного законодательства. Владеть акциями еще не значит ими реально управлять. В принципе, во всех развитых странах главную скрипку на предприятиях играют топ-менеджеры, а не акционеры. Но в России владелец — государство — вообще практически утерял реальный контроль над большинством предприятий за исключением естественных монополий, инвестпланы которых ежегодно утверждаются на заседаниях правительства и рассматриваются в Госдуме. В результате дивиденды госпредприятий не зачисляются в бюджет. Единственное исключение — российско-вьетнамское СП «ВьетСовпетро» ежегодно перечисляет в федеральный бюджет $1 млрд. Более того, Минфин ни в коей мере не может повлиять даже на такой ключевой вопрос, как объемы и условия кредитования госпредприятий. В результате накануне кризиса госкомпании набрали за границей до $400 млрд. долгов, что почти в три раза превышало максимальный объем госдолга начала «нулевых» — около $140 млрд. (сейчас — немногим более $40 млрд.).

Так что лучше избавиться от плохо управляемой части госсобственности, с тем чтобы подстегнуть развитие свободного рынка. Не случайно и Дмитрий Медведев в Послании признался, что «управление избыточной собственностью требует много сил, времени, а зачастую… немало средств, но, что хуже всего, нередко становится источником коррупции».

К тому же на современном рынке не нужны более 50% акций, чтобы реально контролировать предприятие. Блокирующего пакета (25% + одна акция) вполне достаточно. Можно даже и меньше. Причем соответствующее доказательство есть даже не за бугром, а на родной земле. В 1990-х годах правительству Виктора Черномырдина было вполне достаточно 35% госпакета, к тому же отданных под доверительное управление тогдашнему главе «Газпрома» Рему Вяхиреву, чтобы вполне надежно контролировать газовую монополию. Во всяком случае, по меткому выражению Вяхирева, тогда газовики «любили Минфин, плакали, но любили».

Электрошокер

Однако, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Вместо создания по-настоящему цивилизованного рынка и элементов народного капитализма (кстати, число физических лиц-игроков на фондовом рынке ежегодно удваивается и им явно не хватает бумаг для собственной капитализации) на выходе вновь получится монополия. Только не государственная, а частная, что еще опаснее.

Ведь правительство не намерено распылять свои акции. Оно ищет для G10 стратегических инвесторов. И вряд ли иностранных. Практически все выставляемые на торги предприятия и банки относятся к стратегической сфере, куда доступ иностранного капитала ограничен согласно законодательству спецразрешениями правительства.

Больше всего шансов завладеть основными пакетами акций у отечественных монополий или аффилированных с ними компаний. Показательна в этом плане судьба электрореформы по Чубайсу. На место одной госмонополии — РАО «ЕЭС» — пришли две другие: «Газпром», сосредоточивший в своих руках до четверти всех электроактивов, и прямой наследник РАО — ОАО «Интер РАО ЕЭС». Последнее формально контролируется государством, а на самом деле — близким к Путину владельцем банка «Россия» Юрием Ковальчуком. Получилось это так. «Интер РАО ЕЭС» задумывалось в 1997 году как экспортер-импортер электроэнергии. В какой-то мере это была проекция большого РАО «ЕЭС», но в экспортном варианте. В «Интер РАО ЕЭС» на момент кончины «родителя» в 2008 году на балансе было 20 крупных энергопредприятий в 14 странах (сейчас уже 25 в 15 странах). Среди них были и генерирующие, и передающие, и сбытовые предприятия. В частности, несмотря на российско-грузинскую войну, «Интер РАО ЕЭС» владеет 75% плюс одна акция «Теласи», крупнейшей грузинской сбытовой компании. В октябре этого года в «Интер РАО» включили все нераспроданные энергоактивы (речь, в частности, идет о 65,8% акций ОГК-1, 41% «Иркутскэнерго», 26,43% ОГК-5, а также госпакетов акций «Кузбассэнерго», «Башкирэнерго», ТГК-6, ТГК-7, ТГК-11). Независимые аналитики прогнозируют, что к 2015 году, когда произойдет модернизация сегодняшних мощностей, стоимость активов «Интер РАО ЕЭС» может составить более 400 млрд. рублей (все бывшее «РАО ЕЭС» тянуло на 1 трлн рублей).

Константин Симонов, гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности, еще весной этого года предположил, что банк «Россия» Юрия Ковальчука может заинтересоваться энергетическими активами. И не ошибся. После катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС 17 августа 2009 года в «РусГидро» полетели головы. Ставленника Чубайса Василия Зубакина сменили на Евгения Дода, бывшего председателя правления «Интер РАО ЕЭС». Кресло Дода занял сын Юрия Ковальчука Борис (он же стал членом совета директоров «Интер РАО»). Симонов подчеркивал, что вхождение Бориса Ковальчука в руководство второй по счету электрокомпании «может говорить об интересе Ковальчуков к электроэнергетике».

Это не значит, что Юрий Ковальчук уже скупил контрольные энергопакеты (хотя какой-то небольшой пакет ему наверняка принадлежит). Суть в другом. Ковальчук-отец использует стратегию Бориса Березовского, который руководствовался принципом: приватизировать надо не компанию, а ее менеджмент.

Теперь очередь может настать для Федеральной сетевой компании. Вполне вероятно, что ее контрольный пакет акций приобретут аффилированные с «Россией» лица. И все — новая монополия (только не государственная, а частная) налицо. Что тогда будет к электротарифами, думаю, объяснять уже не надо. Хотя к 2015 году электричество и без новых приватизаторов подорожает до явно неприемлемых уровней. КВт/час для населения достигнет минимум 5–5,5 рубля.

Источник: Московский комсомолец, 08.12.2010