Миллиарды зарыты в землю: что значит для России «потолок» цен на газ

Внеочередной совет министров энергетики стран ЕС, намеченный на 13 декабря, должен определить предельный уровень стоимости газа, выше которого он не сможет торговаться на биржах в Европе. Накануне встречи европейцы так и не пришли к единому мнению относительно величины «потолка»: одна половина стран союза согласна на лимит в $3000 за тысячу кубометров, другая требует снизить ограничение до $2400. Смогут ли европейцы найти компромисс, и чем это грозит России?

Первоначальный план по ограничению биржевых цен на газ, предложенный Еврокомиссией в конце ноября, предусматривал приостановку сделок на сырьевых торговых площадках, если стоимость углеводородов на протяжении двух недель будет превышать €275 за МВт/ч ($3000 за тысячу кубометров). Но рекомендованный уровень удовлетворяет не всех участников союза — коалиция из 12 европейских государств, в том числе Бельгии, Греции, Италии, Польши и Чехии, считает такой лимит неприемлемым для собственной экономики и требует снизить «потолок» до 220 евро за МВт в час ($2400 за тысячу «кубов»). Пока предпосылок для достижения компромисса между спорящими сторонами не наблюдается.

Как полагает эксперт ИК «ИВА Партнерс» Артем Клюкин, ценовые уровни, о которых спорят европейцы, выглядят довольно абстрактными: стоимость тысячи кубометров балансирует в районе $1400-1500 и пока далека от достижения даже пониженного лимита биржевых котировок — в преддверии зимы страны ЕС постарались накопить максимальные запасы энергоресурсов, которых будет достаточно для преодоления отопительного сезона.

Тем не менее уже в январе обсуждаемые пределы могут оказаться востребованы. По данным ассоциации Gas Infrastructure Europe, расход из подземных хранилищ континента под влиянием холодной погоды уже превысил средние значения, что служит первым тревожным звоночком о будущем топливном дефиците.

В связи с этим, как полагает эксперт Финансового университета при правительстве РФ и Фонда национальной энергобезопасности Игорь Юшков, ценовой «потолок» так или иначе будет согласован. Вполне возможно, что страны ЕС примут предельные рамки котировок, которые устроят всех участников потребительского рынка и будут вводиться в определенных условиях. Например, биржевые торги можно остановить, если цены в течение недели будут зашкаливать за $3000, или же вводить аналогичные меры, когда стоимость газа будет превышать $2400 на протяжении более длительного периода.

Между тем, как полагают эксперты, принципиальной разницы между двумя рассматриваемыми пределами котировок не существует. «В любом случае, если на одном крупном сбытовом рынке цены будут регулироваться «в ручную», то поставщикам сырья придется гораздо избирательнее относиться к контрагентам: преимущество будет отдано тем покупателям, кто способен предложить более высокую цену на энергоресурсы», — считает глава аналитического департамента AMarkets Артем Деев. В результате рынок окажется дестабилизирован: партии сжиженного природного газа, которые до последнего момента оседали в Европе, поплывут в Азию, где цены зимой в отсутствие искусственных ограничений будут стабильно расти, предоставляя всем мировым производителям возможность для получения дополнительной прибыли. В такой ситуации у европейских потребителей все больше претензий будет возникать к производителям сжиженного топлива, в частности, к Катару, а не к России, экспорт которой преимущественно осуществляется посредством трубопроводов.

В свою очередь, потери России от введения потолка цен на голубое топливо могут оказаться не столь масштабными, как рассчитывают инициаторы этой меры. По словам ведущего аналитика Freedom Finance Global Натальи Мильчаковой, каждая страна-потребитель трубопроводного сырья заключает сделки с «Газпромом» напрямую, а не через биржу, причем, свой верхний предел всегда существовал в контрактах российской монополии с европейскими покупателями. Отечественный федеральный бюджет получает наиболее значительную часть доходов от экспорта нефти, а не газа. Поэтому ценовые лимиты в первую очередь испортят финансовые показатели «Газпрома», тогда как потери государства окажутся не столь катастрофичны.