В Правительстве заявили о планах продлить сокращение добычи нефти в России на 500 тыс. баррелей в сутки ещё на три месяца. А ведь только в феврале вице-премьер Александр Новак заявил о том, что в марте планируется сократить объёмы добычи на те же 500 тыс. баррелей, чтобы восстановить рыночные отношения на мировом рынке нефти, то есть повлиять на уровень цен. И вот теперь мы видим, что в планах продолжать снижение и дальше. Как скажется такое сокращение на России? Есть ли угроза снижения поступлений в бюджет и угроза занятия освободившегося рынка нефти другими странами? Своим мнением с Накануне.RUподелился аналитик Финансового университета Игорь Юшков:
— Пока мы только выходим на эти 500 тыс. баррелей в сутки. Может быть, по итогам месяца увидим это сокращение, но с 1 марта его не происходило. То есть, по всей видимости, речь идёт о том, что в марте эта программа только начинается, и может быть, мы к концу месяца выйдем на то самое сокращение, а уже дальше этот процесс будет продолжаться. Тем не менее, как раз из-за того, что это сокращение нарастает плавно, нет никакого смысла в апреле возвращаться к прежним объёмам, если только к концу марта их удастся достигнуть.
Наверное, российская сторона попыталась сыграть на двух разнонаправленных тенденциях: с одной стороны, на том, что мы сокращаем предложение на мировом рынке нефти, а с другой, что Китай наращивает объёмы спроса, и в итоге это порождает дефицит и рост цены. Но Китай тоже довольно плавно наращивает объёмы потребления нефти, поэтому пока мы не увидели отражения этих двух противоположных тенденций на ценовых показателях на мировом рынке.
Смысл сокращения как раз и заключается в том, чтобы на бюджете это сказалось положительно. Это попытка толкнуть цены вверх, а государство зарабатывает в большей степени от высокой цены и заинтересовано как раз в том, чтобы цены были высокими, даже если при этом мы экспортировать будем чуть меньше. Именно для бюджета это позитивно, компании тоже зарабатывают больше, когда цена растёт, но основную прибавку в виде пошлины и НДПИ себе забирает государство, поэтому здесь государство рассчитывает, что это будет, наоборот, поддержкой бюджета.
Плюс к тому, у нас часто ограничен торговый флот, которым перевозится российская нефть. Да, его достаточно, и мы даже нарастили объёмы поставок, но всё равно он в дефиците, и поэтому судовладельцы подняли ставку фрахта — аренды танкера — за услуги перевозки нефти они берут много. Если мы сократим экспорт, это уменьшит дефицит флота и даст возможность ценам на фрахт снизиться, и в итоге у российских компаний будет оставаться прибыли больше, они будут меньше платить за перевозку.
Поэтому здесь тоже есть некоторая экономическая логика, но посмотрим, насколько мы достигнем целевых показателей сокращения объёмов добычи нефти, если вообще достигнем. Я думаю, что если цена будет идти вверх, то мы, может быть, и до сентября, и до конца года будем видеть нынешние сокращённые объёмы добычи в России.
Что касается взаимоотношений с другими экспортерами, то, как мне кажется, с ОПЕК+ подобная российская программа по снижению объёмов добычи согласована. Во-первых, мы, как и большинство участников ОПЕК+, и так не выполняли квоты, мы добывали меньше в реальности, чем нам разрешено квотами. Недовыполнение квот идёт большинством участников, кроме Саудовской Аравии, ОАЭ, Ирака и ещё пары государств. Все остальные не могут добыть столько, сколько им можно добывать. Поэтому если мы стали добывать ещё меньше, то это остальных участников ОПЕК+, как правило, не касается.
Во-вторых, этот механизм изначально опробовали именно арабские страны — Саудовская Аравия, ОАЭ и ряд других государств. Они ещё в 2021 году такой механизм применяли и говорили, что добровольно дополнительно снизят объёмы добычи помимо квот ОПЕК+. То есть они и квоты выполняют, и от них отталкиваются, и ещё больше снижают добровольно без изменения квот для других участников. Они уже использовали этот инструмент, мы тогда не возражали, и я думаю, что сейчас, когда мы его начали использовать, другие участники тоже не будут возражать и не будут пытаться заместить нас на мировом рынке. Никому квоту не увеличивают так, чтобы он покрыл сокращение объёмов добычи со стороны России.
В целом, как мне кажется, когда Россия заявляла о своём намерении сократить объём производства, она заранее получила определённые гарантии со стороны ОПЕК+ о том, что её никто даже не попытается замещать, иначе бы Россия это решение не приняла и на это не пошла, не стала бы терять рынок, потому что тогда не было бы смысла: ты сокращаешь для того, чтобы толкнуть цены вверх, а если кто-то увеличивает добычу и тебя замещает, то тогда получается, что ты просто ему рынок подарил.
Источник: Накануне.RU, 23.03.2023
Активизация мирного переговорного процесса между США и РФ очевидна. Многие уже настроили себя на скорое урегулирование конфликта на Украине. Однако это слишком оптимистичный взгляд на вещи. Кроме того, очевидно, что снятие санкций – еще более сложный и долгий процесс. Российские углеводороды - конкуренты нефти и СПГ из США. Было бы наивным считать, что Вашингтон с радостью и оперативно снимет все санкции против российского энергетического сектора. Так что пока все ровно наоборот. Не забудем и о европейском треке. Здесь все еще хуже. Мы видим борьбу с так называемым «теневым» флотом», расширение SDN-листов, ограничение поставок оборудования и трансакций, давление на третьи страны. Все это говорит о том, что нужно не мечтать о снятии санкций, а внимательно анализировать новые рестрикции относительного российского нефтегаза.
«Газпром» и ЕС долгое время оставались важными партнерами. Хотя каждый из них думал о диверсификации покупателей или поставщиков. 2022 год радикально ускорил эти процессы. Но спустя три года после начала СВО можно сделать вывод о том, что и у «Газпрома» не получается быстрый разворот на восток и юг, и ЕС испытывает серьезные перегрузки в энергетике. Что же ждет «Газпром» и европейский газовый рынок? С этим пытается разобраться новый доклад Фонда национальной энергетической безопасности.
Весной 2024 года в России было сформировано новое правительство. Кресло министра энергетики занял С. Цивилев. Первые полгода работы новой конфигурации госуправления ТЭКом уже позади, что позволяет сделать первые аналитические выводы. Поэтому предварительные производственные итоги 2024 года занимают особое место в нашем исследовании. По уже сложившейся традиции мы анализируем ушедший год сразу в двух исследованиях. Газовая индустрия рассматривается в отдельном докладе. Здесь же наш фокус - на нефтянке. Особая его ценность – в данных нашей собственной расчетной модели динамики нефтяного экспорта.
Северный морской путь и в целом арктическая тема еще до начала СВО были возведены в разряд государственных приоритетов. Ключевой вопрос: можно ли перевести СМП из области красивых рассуждений о выгодности и стратегической значимости, о возвращении России в Арктику в плоскость реальных прорывов, которые позволят выполнить хотя бы собственные планы исполнительной власти? Стратегическое наполнение у СМП относительно новое, а вот проблемы во многом старые.
Российская нефть изгнана с рынка Европы, однако она нашла новые ниши. И теперь российский нефтяной экспорт стоит на КИТе - Китай, Индия и Турция. Именно эти три страны выбирают практически всю российскую сырую нефть.
Из нового доклада ФНЭБ Вы узнаете об объеме и стоимости поставок российской нефти и нефтепродуктов на рынки КИТа. Поймете особенности функционирования национальных рынков, а также как и с кем конкурируют российские поставщики.
