Игорь Юшков: Ограничивая импорт СПГ из России, Европа сама лишает себя выгодных цен на топливо

Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.

 

Европейский союз изучает способ блокирования импорта российского сжиженного природного газа (СПГ) без введения новых энергетических санкций.

 

— Игорь, насколько сильно это ударит по российскому экспорту СПГ? 

— Может быть, снизится прибыльность экспорта нашего СПГ с Ямала, но это не будет убыточно. Эти риски просматриваются до декабря 2023 года. 

Сейчас СПГ с Ямала везут в Европу или на азиатские рынки в Японии, Китае или Южной Кореи и там выгружают в порту конечного покупателя либо для перегрузки.

Но в декабре 2023 года в Мурманской области и на Камчатке предполагается пустить перевалочные СПГ-комплексы, чтобы танкеры ледового класса ходили только туда и возвращались обратно, перегружаясь в обычные танкеры-СПГ.

После того, как эти терминалы запустят, экспорт российского СПГ облегчится. Хотя зимой, с ноября до мая, в восточном направлении по Северному морскому пути затруднительно идти, и в этот период российский СПГ с Ямала все равно будет уходить в западном направлении.

Только раньше он перегружался в Европе, а теперь может и не перегружаться, обходить Европу и проходить через Суэцкий канал на азиатские рынки.

Европейцы своими же руками создают дополнительный дефицит газа, потому что Россия является вторым по объему поставщиком СПГ на европейский рынок, уступая только США. Мы даже Катар и Алжир обогнали. 

Это то же самое, когда они запрещали поставки российского трубопроводного газа. Это дефицит и рост цен. Европейцы идут по тем же самым граблям.

 

— Новый механизм запретов лоббируют в основном Литва, Латвия, Эстония, а также Польша и Финляндия. Почему именно эти страны?

 

— Это исключительно политически ориентированное действие. Эти страны тоже покупают российский СПГ, но со среднетоннажных заводов в Ленинградской области. Это «Криогаз-Высоцк» и «СПГ-Портовая».

Посмотрим, дойдет ли до реального запрета, но они сами себя лишают возможности выбора поставщиков СПГ и выгодных цен. 

— Заменить российский газ европейцы планируют увеличением атомной генерации, а также наращиванием возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Это реально?

 

— В краткосрочной перспективе это нереально. Может быть, к 30—40 годам XXI века часть этого газа можно будет заменить возобновляемой энергетикой.

С атомной энергетикой все гораздо сложнее, потому что последние 10 лет говорили о том, что АЭС по всей Европе будут закрывать. В Германии продлили работу последних трех энергоблоков, хотя должны были закрыть еще 2022 году. 

Но до бесконечности делать это невозможно. Чтобы вводить в эксплуатацию новые энергоблоки, нужно сейчас принять решение о строительстве и лет через пять-семь вы получите первую электроэнергию с него. 

Поэтому я бы не делал ставку на рост атомной энергетики в Европе. Возобновляемую энергетику они развивают, но на это нужны годы и инвестиции, чтобы заместить не то что газ, а хотя бы уголь. Это заявлялось как первоочередная задача в начале.

 

— Вице-премьер Александр Новак озвучил ключевые цели: наращивание объемов производства и экспорта СПГ до 100 млн тонн к 2030 году. Какие есть препятствия на этом пути? Отсутствие технологий, блокировка поставок?

 

— Сейчас отсутствие технологий создает большие проблемы, потому что в затруднительном положении оказались уже те проекты, которые реализуются. Например, проект «Арктик СПГ-2».

Первую очередь, по заявлениям «Новатэка» они смогли доделать и в декабре она уже должна заработать. А еще две очереди этого проекта находятся под вопросом, потому что они проектировались под западное оборудование, которое запрещено поставлять в Россию. 

Все остальные крупнотоннажные проекты также заморожены, потому что подразумевались западные технологии. В порту Усть-Луга завод по сжижению газа планировался на оборудовании немецкой «Линде».

Ресурсная база — меньшая из проблем. Там, скорее, идет борьба за месторождения. Например, «Новатэк» хочет получить контроль над Тамбейской группой месторождений, которая сейчас находится у «Газпрома». То есть это корпоративные споры. Их разрешение позволило бы реализовать новые СПГ-проекты.

Но независимо от того, как разрешится спор, без технологий, западных или отечественных, завод не построить.

— России удалось полностью переориентировать поставки нефти на Восток. Как это скажется на нефтяных рынках? 

— Мы поменялись рынками сбыта с ближневосточными производителями — Саудовской Аравией, ОАЭ, Ираком и Кувейтом. Раньше они направляли большие объемы на Запад Африки, теперь мы туда заходим со своей нефтью.

Также ближневосточные производители сняли с индийского рынка свою нефть и перенаправили ее в Европу вместо нашей.

Это неэффективно для всех, становится больше транспортное плечо, за это заплатит конечный потребитель. По объему мы полностью перешли на азиатские рынки, не потеряв показателей экспорта.

Но нам пришлось дать дополнительную скидку на каждый баррель. Сейчас перед правительством стоит задача постепенно сокращать эту скидку, чтобы повысить маржинальность, то есть доходность российского экспорта нефти. 

— А какие есть пути для этого?

 

— Минфин принуждает компании, чтобы они работали с клиентами, выторговывая меньшую скидку. Минфин, по сути, инициировал пересмотр правил расчета экспортной пошлины и налога на добычу полезных ископаемых.

То есть Минфин говорит, что с 1 апреля максимальная скидка составит 35 долларов на каждый баррель. С мая будет считать, что 31 доллар, потом 28, потом 25. То есть каждый месяц на три доллара будет снижать максимальный уровень скидки, тем самым принуждая нефтяные компании договариваться с потребителями о реальном снижении скидок.Плюс инициировано сокращение объемов добычи, что должно толкнуть цены на мировом рынке вверх. То есть российская нефть даже с учетом скидки будет стоить дороже. Кроме того, нужно находить все новых и новых потребителей и среди азиатских стран, и среди африканских.