Понятно, что между этими двумя событиями есть прямая связь. Но вот вопрос: насколько оправданы действия Москвы, учитывая откровенно благоприятную ценовую конъюнктуру на мировых рынках энергоносителей?
Напомним, еще в начале 2023 года правительство РФ решило добровольно сократить добычу на 500 тысяч баррелей в сутки (примерно 5% от общего объема в 10,2 млн б/с, начиная с 1 марта. Это произошло на фоне введения Западом двух видов новых санкций – эмбарго на поставки нефти из РФ в Евросоюз морским транспортом и ценового потолка в $60 за баррель для третьих стран. На аналогичный шаг пошла тогда и Саудовская Аравия, другие государства-члены ОПЕК объявили о сокращении добычи, но в меньших объемах.
А затем Россия обязалась сократить еще и поставки за рубеж – с 1 июля, на те же самые полмиллиона баррелей в сутки. По данным французской компании Kpler (специализируется на сборе информации о сырьевых рынках), перенаправленные с экспорта объемы пошли на НПЗ, которые завершили в июне профилактические ремонтные работы. То есть на внутреннее потребление. Между тем, сегодня мировые цены на нефть стабильно держатся выше отметки $80 за баррель, а дисконт российского сорта Urals к эталонному Brent резко сократился: в декабре 2022 года он достигал $40, а в июле 2023-го снизился почти до $15.
Есть ли тогда смысл продолжать придерживаться прежних обязательств, связанных с добычей и экспортом, к тому же взятых в добровольном порядке? Каковы нынешние мотивы Москвы? На эти вопросы отвечает эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков.
«В заявлении Новака не зря присутствует формулировка - «в рамках усилий по обеспечению баланса рынка, - говорит Юшков. - Россия в своих действиях по-прежнему солидаризируется с Саудовской Аравией, своим партнером по ОПЕК+. Изначально в Эр-Рияде не планировали продлевать сокращение добычи на август, и, тем более, на сентябрь. Однако в середине лета всем стало ясно, что макроэкономическая обстановка в мире не улучшается, о вероятности реализации такого сценария говорить рано. В частности, и ФРС США, и Европейский центральный банк ужесточают денежно-кредитную политику, повышая ставку. Соответственно, кредиты дорожают, предприятия их не берут, на биржу поступает меньше денег, спрос на биржевые товары падает, включая фьючерсы на нефть. Та дешевеет. Сокращая добычу и экспорт, Россия и Эр-Рияд пытаются противостоять этому монетарному фактору, который толкает цены вниз.
– Почему на сентябрь Россия скорректировала цифру в 500 тысяч б/с в сторону уменьшения, до 300 тысяч баррелей в сутки?
– Этот вопрос был решен на переговорах с сырьевыми компаниями. Правительству достаточно сложно согласовывать такие моменты с нефтяниками: формально у него нет полномочий указывать им, сколько нужно добывать и сколько – экспортировать. Судя по всему, стороны пришли к некоему компромиссу. Во всяком случае, с сентября объем поставок за рубеж вырастет на 200 тысяч б/с по сравнению с августом. Пусть ненамного, но вырастет.
Активизация мирного переговорного процесса между США и РФ очевидна. Многие уже настроили себя на скорое урегулирование конфликта на Украине. Однако это слишком оптимистичный взгляд на вещи. Кроме того, очевидно, что снятие санкций – еще более сложный и долгий процесс. Российские углеводороды - конкуренты нефти и СПГ из США. Было бы наивным считать, что Вашингтон с радостью и оперативно снимет все санкции против российского энергетического сектора. Так что пока все ровно наоборот. Не забудем и о европейском треке. Здесь все еще хуже. Мы видим борьбу с так называемым «теневым» флотом», расширение SDN-листов, ограничение поставок оборудования и трансакций, давление на третьи страны. Все это говорит о том, что нужно не мечтать о снятии санкций, а внимательно анализировать новые рестрикции относительного российского нефтегаза.
«Газпром» и ЕС долгое время оставались важными партнерами. Хотя каждый из них думал о диверсификации покупателей или поставщиков. 2022 год радикально ускорил эти процессы. Но спустя три года после начала СВО можно сделать вывод о том, что и у «Газпрома» не получается быстрый разворот на восток и юг, и ЕС испытывает серьезные перегрузки в энергетике. Что же ждет «Газпром» и европейский газовый рынок? С этим пытается разобраться новый доклад Фонда национальной энергетической безопасности.
Весной 2024 года в России было сформировано новое правительство. Кресло министра энергетики занял С. Цивилев. Первые полгода работы новой конфигурации госуправления ТЭКом уже позади, что позволяет сделать первые аналитические выводы. Поэтому предварительные производственные итоги 2024 года занимают особое место в нашем исследовании. По уже сложившейся традиции мы анализируем ушедший год сразу в двух исследованиях. Газовая индустрия рассматривается в отдельном докладе. Здесь же наш фокус - на нефтянке. Особая его ценность – в данных нашей собственной расчетной модели динамики нефтяного экспорта.
Северный морской путь и в целом арктическая тема еще до начала СВО были возведены в разряд государственных приоритетов. Ключевой вопрос: можно ли перевести СМП из области красивых рассуждений о выгодности и стратегической значимости, о возвращении России в Арктику в плоскость реальных прорывов, которые позволят выполнить хотя бы собственные планы исполнительной власти? Стратегическое наполнение у СМП относительно новое, а вот проблемы во многом старые.
Российская нефть изгнана с рынка Европы, однако она нашла новые ниши. И теперь российский нефтяной экспорт стоит на КИТе - Китай, Индия и Турция. Именно эти три страны выбирают практически всю российскую сырую нефть.
Из нового доклада ФНЭБ Вы узнаете об объеме и стоимости поставок российской нефти и нефтепродуктов на рынки КИТа. Поймете особенности функционирования национальных рынков, а также как и с кем конкурируют российские поставщики.
