Застрявшие рупии: действительно ли торговля с Индией обрушила курс рубля

Во вторник, 30 августа, в колонке для РБК бывший министр финансов и экс-глава банков ВТБ24 и «Открытие» Михаил Задорнов напрямую связал летний обвал курса рубля с «зависшими» в Индии рупиями, которыми местные покупатели расплачивались за российские углеводороды. «Россия поставила в Индию нефть и нефтепродукты в первом полугодии на $30 млрд, а наш импорт из Индии оценивается примерно в $6–7 млрд в год. Нам нечего покупать в Индии, но мы не можем эти рупии вернуть, поскольку рупия — неконвертируемая валюта», — утверждает Задорнов, отмечая, что $30 млрд превышает все положительное сальдо текущего счета платежного баланса России.

На заявления экс-министра финансов немедленно отреагировало Минэнерго. «Нефтяные компании возвращают большую часть валютной выручки, местом происхождением которой является Россия, независимо от валюты платежа, — говорится в сообщении министерства. — Задержки не носят системного характера. Таким образом, заявления о том, что проблемы с конвертацией рупий являются причиной ослабления курса рубля, не отражают реальное положение дел».

Товарооборот России и Индии по итогам первого полугодия вырос в годовом выражении в 2,9 раза — до $33,5 млрд, сообщали накануне «РИА Новости» со ссылкой на данные индийского министерства торговли и промышленности. Импорт в Индию российских товаров вырос в три раза, до $31,5 млрд. Основными статьями закупок стали нефть и нефтепродукты — рост в первом полугодии в 4,4 раза, до $25,2 млрд. Также в 1,4 раза, до $1,3 млрд, подскочил импорт российских удобрений и на 35%, до $616 млн, — алмазов. Поставки в Россию индийской продукции, в основном лекарств, увеличились в 1,7 раза, до $1,9 млрд. В результате торговый дефицит Индии с Россией за первое полугодие вырос в 3,3 раза, до $29,6 млрд.

Без оглядки на проблемы

«В условиях, когда ни одна крупная нефтяная компания не была готова существенно сокращать добычу, а круг стран, готовых импортировать российскую нефть в условиях санкций, стремительно сокращался, российским экспортерам ничего не оставалось, кроме как экстренно искать новые рынки сбыта», — объясняет сложившуюся ситуацию старший аналитик Альфа-банка Никита Блохин. По его словам, одним из таких рынков и стала Индия. «Очевидно, что на первых парах нефть хлынула туда абсолютно бесконтрольно, без оглядки на финансовые проблемы и перспективы вывода средств, — рассуждает Блохин. — Вряд ли кого-то из игроков на рынке эти вопросы могли волновать на этапе согласования поставок. На тот момент вопрос стоял остро: найти надежных партнеров и выстроить новые каналы сбыта производимой в России нефти за периметром ценовой сделки и европейского эмбарго, а уже впоследствии выработать какую-то финансовую схему, предполагающую возможность реализации нефти на этих рынках, в частности, в обход доллара США».

Но ряд опрошенных Forbes экспертов не считают торговлю с Индией в рупиях серьезной проблемой. «Тезисы Задорнова не выглядят реалистичными: даже если и были проблемы на первом этапе, то масштабы проблем там вряд ли соответствуют указанным суммам, — утверждает директор по инвестициям «Локо-Инвест» Дмитрий Полевой. — Предполагаю, что доля зависших денег в Индии составляет далеко не $30 млрд, как утверждает Задорнов, а на порядок меньше. Глупо продавать нефть за деньги, которые ты впоследствии не можешь перевести. Если бы это было правдой, то Россия и российские компании постепенно бы сокращали свои поставки в Индию или попросту от них отказывались, чего явно не происходит». По его мнению, в данном вопросе можно доверять Минэнерго, а ключевыми факторами, которые влияют на ослабление рубля, остаются «структурный отток капитала и дисбаланс в торговых потоках».

«Если бы эти цифры [приведенные Задорновым] были реальными, то получается, что значительная доля экспорта Российской Федерации происходит в рупиях, что, конечно, далеко не так, — говорит управляющий директор «Газпромбанк Private Banking» Егор Сусин. — Хотя точных данных у нас нет, можно с уверенностью предположить, что большая часть экспорта оплачивается не в рупиях, а в других валютах. Какой-то объем рупий в торговле, безусловно, есть, но, по моему мнению, он незначителен».

Вклад «рупиевой проблемы» в ослабление валютного курса переоценен, соглашается экономист Bloomberg по России Александр Исаков. «По нашим сведениям, проблемы с рупиевыми остатками испытывали небольшие неэнергетические экспортеры, не вполне знакомые с особенностями рынка Индии и действующими ограничениями на вывод капитала», — отмечает эксперт. Крупные же экспортеры используют для расчетов финансовые центры с меньшими ограничениями по финансовому счету, а именно — расчеты в дирхамах, юанях, долларах и евро, продолжает он. «Масштаб проблемы сложно оценить, но он почти наверняка не превышает нескольких миллиардов долларов и сформировался в 2022 или начале 2023 года. Это не тот фактор, который влиял на курс рубля в последние месяцы», — заключает экономист. В мае агентство Reuters сообщало, что Россия и Индия приостановили переговоры об урегулировании взаимных расчетов в рупиях, отметив, что часть платежей за российские товары осуществляется в дирхамах ОАЭ, но основная оплата проходит в долларах через третьи страны.

В заявлениях о зависших в Индии рупиях есть изрядная доля лукавства, считает эксперт Финансового университета и Фонда национальной энергетической безопасности Станислав Митрахович. «Конечно, рупии не такая удобная валюта, как доллар, но вместе с тем сейчас мы живем не на экономическом глобусе 1993 года, а на экономическом глобусе 1923 года, — говорит он. — Сейчас роль других валют на самом деле велика. И компании, в отличие от 1993 года, знают, что делать с рупиями. Да, это не так удобно, да, это не сразу делается, да, [компании] пытаются часть торговли вернуть в доллар. Компании думают, куда эти рупии потратить, как воспользоваться торговлей Индии с другими странами, может быть, эти рупии конвертировать в инвестиции. Так или иначе что-то они придумывают».

Российские компании в состоянии вернуть выручку, но это сопряжено со сложными финансовыми схемами и дополнительными расходами, согласен эксперт по фондовому рынку «БКС Мир инвестиций» Евгений Миронюк. «Видимо, это [заявления о сложностях репатриации выручки из Индии] используется как аргумент, чтобы ее не возвращать, — полагает эксперт. — Ведь возможности использования и хранения средств за пределами России в дружественных юрисдикциях для крупных компаний важны. Поэтому, вероятно, «экспортное лобби» и противится введению конкретных нормативов продажи экспортной выручки».

О происходящих процессах их участники не любят рассказывать, поскольку не хотят, чтобы об этом узнали США и смогли бы найти способ этому воспрепятствовать, добавляет Митрахович. При этом, отмечает он, российские компании продолжают производственную деятельность, продолжают платить налоги и покупать оборудование. «Да, это требует усилий, но это не конец света, — считает Митрахович. — То, что компании пытаются спекулировать: мы торгуем не за доллары, а за рупии, это сложно... Это же просто способ торговли с российским правительством: не повышайте нам налоги слишком быстро, не пытайтесь на нас давить, войдите в наше положение».

Запертые деньги

Иного мнения придерживается аналитик ФГ «Финам» Александр Потавин. Что делать с зависшими в Индии рупиями, на которые нечего купить и которые невозможно обменять, сейчас неясно, этот вопрос относится к сфере интересов Резервного Банка Индии, сообщил он Forbes. «Индия и нефть получает, и деньги за нее оставляет в стране, а у России растет минус по притоку валюты от экспорта ключевого энергетического товара, — говорит Потавин. — Задача по возврату зависших в Индии рупий — это важнейшая задача, решение которой может привести к укреплению курса рубля. Чем быстрее будет решена эта ключевая проблема, тем всем будет лучше, поскольку, чем выше сумма замороженных в Индии средств, тем меньше шансов на то, что они когда-то будут конвертированы в приемлемые формы валюты». По оценке Потавина, если не удастся найти какое-то решение, то по итогам года объем запертых в Индии российских денег может вырасти до $50 млрд.

Миронюк из «БКС Мир инвестиций» считает, что выходом из ситуации мог бы стать переход на расчеты в рублях. «Рупия не является свободно-конвертируемой валютой и индийский регулятор не хочет, чтобы она покидала страну, — говорит эксперт. — Поэтому вопрос конвертации — политический и, отчасти, бюрократический. Его необходимо обсуждать с финансовыми властями Индии, так как речь идет о крупных суммах, которые могут повлиять на курсообразование рупии. Возможно, ликвидность для этих операций будет представлена напрямую от Резервного банка Индии или квазигосударственных финансовых институтов».