Польша признала победу Газпрома

Польский суд во второй инстанции окончательно отменил решение о наложении штрафов на Газпром и на его пять европейских партнеров по строительству «Северного потока – 2», сообщило издание Puls Biznesu.

Польское антимонопольное ведомство UOKiK оштрафовало Газпром на внушительную сумму в 7,6 млрд долларов в 2020 году, а европейских партнеров – еще на 61 млн долларов. Речь идет о французской компании Engie, немецких Uniper и Wintershall Dea, австрийской OMV и англо-голландской Shell.

Польский суд первой инстанции встал на сторону антимонопольной службы Польши, а вот суд второй инстанции – нет. Это конец продолжающегося за закрытыми дверями судебного процесса, в котором российский газовый гигант боролся с решением польского антимонопольного регулятора UOKiK. Теперь решение главы UOKiK не имеет юридической силы и «оказалось в мусорке», отмечает западное издание.

В польском антимонопольном ведомстве сделали мину при плохой игре, заявив, что суд отказался от устного обоснования своего решения, поэтому там ждут письменного обоснования.

Какие у Польши вообще были претензии к Газпрому и его европейским партнерам по проекту «Северного потока – 2»? Ведь эта труба не идет по территории Польши, а польские компании никак не участвуют в этом проекте?

Эта история началась еще в 2018 году – в самом начале реализации проекта «Северный поток – 2» на этапе решения вопроса с финансированием проекта. По аналогии с первым «Северным потоком» Газпром и его пять европейских партнеров хотели разделить финансовые риски между собой. Планировалось создать совместное предприятие Nord Stream AG2, в котором половина акций принадлежит Газпрому, а половина – пяти европейским компаниям по 10%. Это компания-оператор, которая владеет газопроводом и должна была заниматься транспортировкой газа по трубе. Благодаря продаже акций проект получал финансирование от европейцев.

«Но чтобы закрыть сделку по продаже этих акций, необходимо было получить разрешение от антимонопольных органов всех стран, где у компаний, участвующих в сделке, есть какой-то бизнес. В целом это была формальная процедура: все страны выдали это разрешение, и только Польша не выдала. Она уже тогда пыталась вставлять палки в колеса этому проекту», – напоминает эксперт Финансового университета при правительстве и Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.

Так как участники сделки имели бизнес в Польше, то пришлось с ее юридическим мнением считаться. Антимонопольщики Польши решили, что проект «Северный поток – 2» угрожает конкурентной среде на польском газовом рынке, и блокировали создание СП Газпрома с европейскими компаниями. Хотя, конечно, никакого вреда быть не могло, тем более от сделки по созданию СП, говорит Юшков.

Спор можно было решить в суде, но это отняло бы время: деньги нужны были сейчас, чтобы стройка не затягивалась. Поэтому Газпром с европейцами выполнили предписание антимонопольной службы Польши и не стали создавать СП. Компания-оператор «Северного потока – 2» так и осталась принадлежать на 100% Газпрому. Партнеры придумали другой способ финансирования: европейские компании просто выдали Газпрому кредиты, которые предполагалось отдавать за счет работы трубы. То есть Газпром платит Nord Stream AG2 за прокачку газа – и часть этих денег идет на погашение кредитов. 

«Однако польская антимонопольная служба на этом не остановилась и начала штрафовать Газпром и европейские компании за якобы невыполнение ее предписаний. 

Но ведь сделку по созданию СП не заключили, как хотели поляки, а согласовывать с антимонопольной службой Польши выдачу коммерческих кредитов не нужно, это абсурд, такого в европейском законодательстве нет. Поэтому европейские компании возмутились и пошли в суд», – отмечает эксперт ФНЭБ.

Первой была оштрафована французская Engie, и когда французы пошли в суд, поляки потребовали от Газпрома коммерческие документы по взаимодействию с партнером в рамках «Северного потока – 2», то есть помочь им «потопить» французов.

«Газпром, конечно, отказал, так как не обязан делиться коммерческими документами, и за это Польша тоже оштрафовала Газпром. В итоге в этот судебный процесс зашли чуть ли не все участники проекта», – говорит Юшков.

Почему польский суд неожиданно встал на сторону Газпрома и его европейских партнеров и «опустил» собственную антимонопольную службу?

«С самого начала все прекрасно понимали, что дело высосано из пальца: поляки непонятно за что штрафуют и просто пытаются препятствовать реализации российского проекта. 

Думаю, что польский суд понимал, что если бы он вынес вердикт в пользу антимонопольной службы во второй окончательной инстанции, то дальше дело естественно перешло бы в общеевропейскую юрисдикцию. А там дело сразу развалилось бы, и получилось бы, что польские суды либо ошибались, либо были предвзяты к Газпрому и к европейским компаниям. Зачем доводить до такого?» – рассуждает Игорь Юшков.

Польский суд решил не терять имидж, тем более что противостоять по указке США больше нечему, и заокеанский хозяин не рассердится. От решения польского суда запуск «Северного потока – 2» не зависит. Этот газопровод не может быть запущен, так как одна ветка взорвана, да и проекту так и не выдали разрешение на ввод в эксплуатацию, что в нынешней геополитической ситуации вряд ли возможно.

Все эти удары антимонопольной службы Польши были нужны тогда, чтобы помешать финансированию и строительству «Северного потока – 2». Судебная тяжба – это прекрасный способ затянуть реализацию неугодного по политическим причинам проекта. Но теперь в этом нет смысла.

«Газпром, конечно, не собирался оплачивать этот штраф, но тем не менее лучше, когда нет ни судебных разбирательств, ни юридических претензий по деньгам. 

Раньше Газпром был по одну сторону баррикад с европейскими компаниями в борьбе с Польшей – и это объединяло его и европейский бизнес. Теперь и это их не связывает», – отмечает нефтегазовый эксперт.

«Но в целом для Газпрома этот судебный процесс уже не важен, как и для Польши, поэтому она так легко и сдалась. Мы понимаем, что это судебное решение, скорее всего, было согласовано и с руководством страны, и с антимонопольным ведомством Польши», – говорит Юшков.