Чем больше труб, тем агрессивнее Турция

Турция никогда не была «энергетическим братом» России. Скорее, Анкара – источник головной боли и для Москвы, и для Брюсселя. 

Турция постаралась подстроиться под ЕС. Видит, что в Европе проводят обыски в офисах «дочек» «Газпрома», и думает: «Дай-ка тоже попробую на Россию поднажать».

Контракт у Турции истекает 31 декабря 2011 года и касается он только примерно 6 млрд. кубометров газа поставок в год. Т.е. это где-то примерно треть от объема поставок по итогам 2010 г. Кстати, говорить о том, что Турция не будет продлять контракт, рано. У нас есть заявление турецкого правительства, но юридическая процедура все-таки требует, чтобы это решение принималось на уровне коммерческой компании. Контракт же не между правительством России и правительством Турции, а между «Газпромом» и Botas. Скорее всего, пока мы имеем дело с эмоциональным давлением Анкары, типа, «ребята, смотрите, вот европейцы вас душат, мы тоже».

Но говорить о том, что Турция может отказаться от российского газа, не приходится. Давайте посмотрим на газовый баланс Турции. В прошлом году потреблено было чуть более 30 млрд. кубов, из которых 18 млрд. – поставки из России, чуть более 5 млрд. – из Ирана;, 4,5 – из Азербайджана, и порядка 4 млрд. кубометров пришлись на сжиженный газ. Собственная добыча в Турции смешная – менее 1 млрд. кубов, т.е. фактически отсутствует. Да, с одной стороны, есть баланс в виде нескольких разноплановых поставщиков, но такой баланс есть и в Европе, у которой сейчас четыре крупных поставщика – Россия, Норвегия, Алжир, Катар, и, в отличие от Турции, есть очень серьезная собственная добыча газа. Понятно, что Турция, в силу географического положения, берет новый каспийский газ, который Европа взять не может. Тот же азербайджанский газ как раз идет в Турцию и в Россию, в том числе. До Европы пока азербайджанский газ в желаемых объемах не доходит, а вторая очередь Шах-Дениза будет запущена, как известно, только в 2017 году. И иранский газ, который Европа не может брать по политическим мотивам, Турция берет спокойно, потому что у нее никаких проблем с Ираном нет.

Главный вопрос, который возникает: с чего мы в свое время решили, что Турция – наш энергетический брат? Активно говорить об этом начали где-то еще в 2009 году. Из Турции в 2009-2010 годах «лепили» нашего нового энергетического союзника. Да, поверить в это было не сложно, потому что в планах было несколько крупных энергетических проектов, которые мы должны были совместно реализовать: это и «Южный поток», согласие на который г-н Эрдоган обещал дать еще осенью 2010 года; это и нефтепровод Самсун - Джейхан, инвестиционное решение по которому так и не принято. На фоне той эйфории, которая вдруг, на ровном месте, возникла в 2009 году, вдруг такое отрезвление: как же так, Турция – наш энергетический брат и вдруг подставляет нам ножку?! На самом деле, будем откровенны, Турция никогда не была нам энергетическим братом.

Прекрасно помню, как в мае 2008 года на Стамбульском экономическом форуме, как раз по теме газа, стоило мне только заикнуться о зачастую не всегда адекватном поведении Турции как транзитера, как на меня полетел град упреков, суть которых заключалась в том, что Россия не хочет дать Турции заработать на транзите нефти и газа с Каспийского и Центрально-азиатского региона; что Россия сидит, как собака на сене, и контролирует весь транзит из Туркмении, Казахстана, а надо бы это все переключать на Турцию... Напоминание же о том, что Россия давно предлагала построить трубу в обход проливов, вы звало крики, мол, «мы живем на Босфоре, да это такая экологическая катастрофа может быть, да никакую трубу там нельзя строить». Хотя, на самом деле, труба в этом плане куда более безопасная вещь, чем танкер. Нет. Было сказано решительное «нет».

Поэтому-то общее резюме было понятно, и человек, который хоть немного понимал наши с Турцией отношения, должен был сделать вывод, что Анкара крайне отрицательно относится к партнерству с Россией, что Турция будет любым путем выжимать из нас уступки.

Кстати, обратите внимание, что явилось разменной картой  в «Южном потоке». Что Турция сказала? «Хотите Южный поток? Хорошо. Во-первых, дайте нам дешевого газа, а во-вторых, постройте нефтепровод Самсун – Джейхан». А что такое Самсун - Джейхан? Вот есть турецкие проливы Босфор и Дарданеллы. Там Турция создает искусственные препятствия для расширения транзита, нужно как-то эти проливы обойти. Возникла идея построить трубопровод Бургас - Александруполис, соответственно, из Греции в Турцию, из Черного моря – в Средиземное. Самсун - Джейхан – это все равно что идея Виктора Януковича построить «Южный поток» по территории Украины. Ведь суть «Южного потока» - избавиться от Украины как транзитера. То же самое и Самсун - Джейхан. Идея строительства трубы из Черного моря в Средиземное именно в том, чтобы обойти Турцию. А Турция говорит: «А постройте эту трубу через меня!» Цена - примерно 2 млрд евро, но не решает ни одной политической проблемы, а только усугубляет нашу зависимость от Турции как транзитера за наши же собственные деньги.

Что касается пожеланий Турции получить более дешевый газ, хотелось бы сперва понять, когда она даст согласие на строительство «Южного потока».

Наконец, важный момент: Турция всячески поощряет все трубы, которые альтернативны России и входят в так называемый «Южный коридор» – «Набукко», TPI, ITGI. Все эти трубы идут через территорию Турции. Мы прекрасно понимаем, что эти трубы для России являются определенной проблемой, но тут важно понять, что Турция - головная боль для всех. Для Европы это такая же головная боль. За согласие на «Набукко» Турция требует принятия в ЕС. Хочет права напрямую продавать газ на европейском рынке, хоть и не добывает его. У Анкары аж трясутся руки от открывающихся политических и экономических перспектив. Из России Турция выбивает деньги, из Европы она выбивает политику. Такова сегодня энергетическая стратегия Турции. Что делать - не понятно, но, к сожалению, Турция – типичное воплощение транзитной страны, которая скорее паразитирует на своем транзитном статусе, чем пытается честно извлекать экономические дивиденды. Ей хочется больше, хочется использовать трубу как способ давления, а труб-то все больше и больше.

Повторю: для тех, кто понимал, что такое современная Турция, никакой сенсации не произошло, а тем, кто создал и поверил в образ Турции как серьезного энергетического партнера, да, теперь нужно объяснять, что нам с этой Турцией делать. Может, это и слабое утешение, но страдаем от Турции не только мы.

Автор: Константин Симонов, генеральный директор ФНЭБ

Опубликовано: Эксперт online, 04.10.2011