Станислав Митрахович: Если цены на нефть и газ дальше будут расти, это может повлиять на настроение в Европе

После начала ирано-израильского конфликта и ударов по энергетической инфраструктуре, мировые цены на нефть резко поднялись, а МИД Ирака предположил, что они могут вырасти до $200-300 за баррель.

Мнением о долгосрочных последствиях и возможной выгоде России от текущей ситуации поделился с Агентством нефтегазовой информации научный сотрудник Финансового университета при правительстве РФ Станислав Митрахович:

- Рост цен до $200-300 за баррель – это все-таки сценарий максимальной эскалации. Если представить, что Иран пытается перекрыть Ормузский пролив, его собственная нефтегазовая инфраструктура будет разрушена. При этом страна в отчаянии, посчитав, что политический режим находится на грани краха, нанесет удары по государствам в регионе, которые может посчитать американскими союзниками. Среди них те, куда президент США Дональд Трамп недавно ездил с ближневосточным турне, то есть Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Катар.

В таком случае, конечно, на панике нефть может уйти к упомянутым ценовым параметрам. Но это все-таки сценарий крайний и маловероятный. Потому что Иран большую часть времени за последние десятилетия показывал стремление договориться, пойти на компромисс.

Сейчас очевидная уступка, которая может быть со стороны Ирана – это возможность обогащения урана для атомной мирной программы за пределами территории самого Ирана. Например, в арабских странах, в России или в Китае. Такой вариант будет компромиссным: возникнет меньше подозрений, что обогащение может быть использовано для военного сегмента атомной программы.

Я считаю, что такой сценарий пока более вероятен. Но на всякий случай России и всем остальным странам нужно готовиться одновременно ко всем вариантам событий.

При этом даже в случае деэскалации, цены на нефть все равно будут выше, чем за предыдущие месяцы. В апреле и мае 2025 года было снижение мировых цен на нефть из-за опасений, что тарифные войны Дональда Трампа приведут к снижению объемов мировой торговли, особенно между США и КНР, а также Европейским Союзом. Соответственно ожидания снижения спроса на энергию приводили к падению цен.

Для России это означало, что наша экспортная нефть Urals, в портах отгрузки на Балтике и в Черном море, стала стоить чуть больше $50 в мае, что, конечно, для нас некомфортно. И это с учетом дисконта к мировым бенчмаркам из-за необходимости преодолевать санкции за счет, грубо говоря, премии для посредников, покупателей и судовладельцев, страховщиков, которые готовы рисковать и работать с нами.

Долгосрочные последствия конфликта зависят от интенсивности ударов и повреждений. До сих пор, на четвертый день конфликта, Израиль воздерживался от масштабных ударов по нефтегазовой инфраструктуре Ирана. Было несколько эпизодов по заводу в районе Тегерана, Южному парсу. Хотя они могли нанести мощный удар по месторождению Южный парс, по его инфраструктуре. И тогда ситуация была бы иная для рынка углеводородов. В итоге все зависит от уровня эскалации: что сделает Израиль, чем Иран ответит.

Кстати, арабские страны, конечно же, осудили удары Израиля по Ирану, но на самом деле они находятся в сложных отношениях и рассматривают друг друга как очевидных конкурентов в регионе за влияние в исламском мире. Поэтому, на самом деле, эти страны за пределами официальной риторики даже рады, что Иран может быть ослаблен и военным образом, и как конкурент на рынке углеводородов.

Как Россия воспользуется ситуацией? Что касается энергетики, то растет цена на нефть, в том числе и на российскую. Естественно, для РФ это выгодно, у нас много экспортеров. И возможно, если цены на нефть и на газ будут расти, это повлияет на настроение в Европе, и европейские страны образумятся и скорректируют свою линию в отношении России.

Источник: Агентство нефтегазовой информации, 16.06.2025