Газпром достаточно осведомлен об экономике сланцевого газа, чтобы вести себя соответствующим образом

Игорь Юшков, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности:

Вместе с началом добычи сланцевого газа с середины 2000-х годов пошла и информационная кампания о том, что сланцевый газ – это такая панацея от энергозависимости, которая подходит для всех. В России тоже появились панические настроения, что никому наш газ больше не нужен. И эта тема также активно муссировалась на Украине. Мол, сланцевый газ находится в недрах любой страны, и это такой источник вечной энергии. В реальности все совсем не так. Сланцевая революция оказалась региональным явлением – произошла она только на рынке США. А вообще эксперименты с масштабным производством сланцевого газа начал Джордж П. Митчелл еще с середины 80-х годов 20 века. Дело в том, что где-то в середине прошлого века производителям нефти и газа из нетрадиционных источников в Соединенных Штатах Америки были даны налоговые льготы. И сланцевая революция началась, в том числе и потому, что цены на традиционный газ были довольно высокими. США импортировали газ, и власти искали как раз вариант, как уйти от импортной зависимости. Поэтому кроме льготных налогов были введены и льготные кредиты, которые для производителей в США по доступности выше, чем в Европе. Плюс надо учитывать систему права, когда вы покупаете или арендуете участок, при этом все, что под ним и над ним принадлежит вам и добывать можно сколько угодно. Кроме того, там нет такого дефицита территорий, как в Европе. И еще не известны все последствия для экологии после гидроразрыва пласта, который происходит с использованием химикатов. Все это у нас обсуждалось не так активно, как информация о ненужности нашего газа. Волна алармизма нас сильно затронула. Плюс многие российские эксперты зачастую критически относятся к Газпрому, руководство которого упрекают в том, что они проглядели сланцевую революцию. Даже если бы она произошла во всем мире, то подготовиться к ней, по моему мнению, невозможно. Это то, что сейчас называют термином «черный лебедь» – некое событие, которое изменяет наше представление о чем-либо, но мы его не можем предсказать. Дело не в том, что Газпром оказался не готов. К технической революции нельзя подготовиться. Хотя добыча сланцевого газа сегодня происходит благодаря соединению двух технологий, известных в течение всего 20 века – гидроразрыв пласта и горизонтальное бурение. Но простой перенос их на другие территории такого результата не дает. Например, пробовали в Польше в режиме какой-то жесточайшей секретности, причем на интерпретацию данных, полученных в ходе бурения, уходит обычно где-то полтора месяца. В Польше лишь через полтора года опубликовали отчет, что газ был получен – это преимущественно метан, но без четкого указания его доли – 51% или больше, как например в России, 98%. В итоге данные эти не оправдали надежд компании, проводившей бурение. Но до сих пор не понятно, что именно там произошло. Кстати, в США лидер в производстве сланцевого газа Cheasepeake опубликовал последние данные еще в 2009 году, прошло уже с тех пор 4 года, но никаких новых данных не появилось. Геологическая служба США в сравнении с нашим ТЭК публикует намного меньше цифр. Соединенные Штаты в этом смысле похожи больше на какую-нибудь арабскую страну с закрытыми данными о компаниях, где либеральным рынком и прозрачностью вовсе не пахнет.

Угрозы Газпрому со стороны США я не вижу. Но есть опасность обрести еще одного «черного лебедя» от Китая, если там найдут способ добычи сланцевого газа, но без использования воды. Обычно же, как говорится, для одной скважины нужно одно озеро, т.е. надо закачивать в землю очень много воды с химикатами. Глава китайской компании по добыче сланцевого газа уже сказал, что технология, применяемая США, им не подходит, но не объяснил, почему. Хотя и так понятно, что Китай на внутреннем рынке испытывает дефицит воды – она у них очень дорогая. И если китайцы изобретут вариант добычи сланцевого газа или нефти без использования воды, тогда Газпром может начинать волноваться. Так как Китай имеет все остальные показатели, благодаря которым сланцевая революция произошла в США: кредиты, лояльное отношение к экологическим рискам. Но пока есть дефицит воды, добычи газа из сланца не будет. При этом очень трудно прогнозировать появление тех или иных технологий.

 До сих пор не ясны результаты сланцевой революции для экологии в США. Поэтому, я думаю, европейцы не рвутся добывать сланцевый газ на своих территориях. С этой стороны Газпрому, пожалуй, бояться тоже нечего. Опасение вреда для экологии в Европе берет верх. Плюс себестоимость добычи сланцевого газа не так уж мала, как нам преподносят американцы. По многим подсчетам на выходе получается порядка 6 долларов за миллион британских термических единиц. Поэтому не известно, стоит ли самим идти на риски и подвергать им густонаселенную Европу, где каждый клочок земли на счету, отвлекая на себя внимание «зеленых», занятых Арктикой. Тем более поставщиков газа там хватает – Россия, Катар, Норвегия, Алжир. Думаю, что экология – это наиболее уязвимая тема для европейцев в вопросе добыче сланцевого газа.

 Газпром, заявивший, что сланцевый газ – это мыльный пузырь, с самого начала подвергался нападкам с разных сторон. На самом деле Газпром объявлял конкурс между институтами и консалтинговыми компаниями на изучение проблемы добычи сланцевого газа, возможностей его воздействия на мировой газовый рынок. Думаю, что Газпром и его глава Алексей Миллер знают об экономике сланцевого газа достаточно, а не просто отмахиваются от надоевшей темы. Допускаю, что они не ожидали такой информационной активности в освещении данной темы. Но многие компании, кстати, материально пострадали, пойдя на поводу у шумихи о сланцевом газе. Вспомните – ВР понес убытки, купив компанию по добыче сланцевого газа. Exxon Mobil тоже – 41 млрд долларов ушли на его покупку и плюс 10 млрд на уплату долгов этой добывающей компании. А сам Газпром не так давно упал в цене до цифры меньше 100 млрд. Чувствуете масштаб покупки? Это все результаты раздутого мыльного пузыря на почве сланцевого газа. Биржевой рынок тогда совсем неверно оценивал добывающие компании, а кто-то, как видим, на это повелся. При этом нельзя было остановить добычу, иначе придется платить за арендованный участок еще дороже, если не ведется добыча. Таковы условия в США. Поэтому, чтобы не увеличивать объемы добытого газа, производителям пришлось переключиться на газовый конденсат и сланцевую нефть, которые стоили дороже упавшего в цене сланцевого газа. Перепроизводство привело главную добывающую компанию к банкротству – об этом все чаще говорят в последнее время. Причем обратная атака против сланцевого газа пошла не так давно. До этого Газпром отмалчивался, и эта его тактика была, на мой взгляд, не самой удачной. Все-таки, если вы обладаете информацией, то надо людей просвещать – что это за зверь сланцевый газ, какие у него особенности и какова его экономика. Отсидеться, образно говоря, в башне из слоновой кости не удалось. И только когда капитализация Газпрома упала меньше 100 млрд долларов, стала понятна необходимость отвечать на возникающие вопросы и вообще объяснять свою позицию и бездействие в отношении сланцевого газа. Случись это раньше, то критики, например, со стороны телеведущего Михаила Леонтьева о том, что Миллера враг народа и его надо забрать в психушку, мы бы и не услышали. Интересно, что нет данных, сколько именно сланцевого газа добывается из той доли возросшей добычи. Потому что наряду с льготами для производителей сланцевого газам были льготы и инвестиции для добытчиков традиционного газа. Но данных по объемам сланцевого газа и газа из других труднодоступных источников нет, а в целом добыча выросла, но чего именно в этой общей добыче в США – не понятно. Для понимания всех аспектов данной ситуации как раз не хватает информационной открытости, хотя бум произошел, рынок закрылся. И Газпром испытал удар, когда Катар направил свой газ в Европу. Это самое большое последствие для нашей российской компании.

Опубликовано: Центр энергетической экспертизы, 16.04.2013