На зеленом глазу

«Гринпис» куда больше напоминает бизнес-проект, чем организацию бескорыстных борцов за природу

Поднятый «Гринписом» скандал вокруг задержания его активистов у платформы «Приразломная» может обернуться против его основателей. Россия указала на место шантажистам от экологии. Реальная история «Гринписа» показывает эту организацию далеко не в столь благостном свете, как может показаться на первый взгляд.

О том, что такое «Гринпис», казалось бы, знают все – самая известная в мире экологическая организация. Ученые-экологи, активисты, которые борются за сохранение природы, защищают китов, протестуют против строительства ядерных реакторов.

Но есть и иная позиция по этому поводу, и выражена она теми, кто очень хорошо знает, о чем говорит.

«Гринпис» – это информационные террористы, они намеренно сгущают краски и играют на страхе людей. В основе их кампаний лежат выдумки, они дурачат людей!» – это слова Патрика Мура, одного из основателей организации, 15 лет входившего в состав ее совета директоров. Как теперь вспоминает Мур: «В середине 80-х внезапно я обнаружил, что я единственный из директоров «Гринписа», имеющий профильное образование и занимающийся наукой. Никто из моих коллег не обладал научной степенью в хоть сколько-нибудь близкой области. Это были политические деятели, какие-то публичные фигуры, экологические карьеристы».

Некоторые критики «Гринписа» идут еще дальше и заявляют, что уже в момент его создания в 1971 году основатель организации Дэвид Мактаггарт, канадский бизнесмен, задумывал организацию как инструмент для корпоративных войн. «Учитывая биографию создателя «Гринписа», есть основания полагать, что эта организация создавалась для того, чтобы предлагать услуги по дискредитации конкурентов», – говорит директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Не случайно из соратников Мактаггарта в руководстве организации постепенно не осталось вообще никого. Еще один из основателей и бывший член совета директоров Пол Уотсон говорит, что в «Гринписе» власть захватили бюрократы, юристы и экономисты. При этом Уотсон критикует «Гринпис» за отказ от прямого действия, а сами представители организации называют его экологическим экстремистом.

«Мы создавали «Гринпис», потому что хотели иметь небольшую группу людей, ориентированных на конкретные действия, которые бы прибыли на место и, привлекая внимание средств массовой информации, сделали бы ту или иную проблему спорной, широко обсуждаемой, чтобы добраться до ее корня, – приводит слова Уотсона в своей книге «Эковоины. Радикальное движение в защиту природы» Рик Скаркс. – Так оно и было первые семь лет или около того. Мы успешно делали свое дело. А потом однажды мы проснулись».

«Гринпис» собирает примерно 30 млн долларов в год на борьбу с китобойным промыслом в Антарктике – а в саму Антарктику они даже носа не суют! – говорит Уотсон. – При этом они пытаются убедить людей, что они там постоянно присутствуют, и даже выкладывают постановочное видео, как их суда якобы мешают японским китобоям, хотя этим занимаются только мои корабли, а «Гринпис» этого не делает уже много лет.

По словам Уотсона, цель «Гринписа» – поддержание работы самой организации, превратившейся в лоббистскую структуру.

«Для лоббирования существуют другие организации и институты. И то, что «Гринпис» стал одним из них, уничтожило его главную функцию – защиту природы от варваров. Организация стала просто красивой ширмой для сбора денег, при этом от 70 до 80% всех пожертвований тратится на поддержание работы самой огромной бюрократической машины».

Насчет эффективности лоббирования сказать сложно – по крайней мере в России. Например, сам «Гринпис» считает своей заслугой принятое в 2006 году Владимиром Путиным решение о переносе трубопровода от озера Байкал и защиту серых китов от нефтяников на Сахалине.

«Байкалом занималось множество экологических организаций, так что «Гринпис» участвовал лишь в общей борьбе», – говорит руководитель информационно-аналитического управления экологической партии «Зеленые» Александра Аставина. «В начале нулевых «Гринпис» выступил против сейсморазведочных работ на Сахалине: они угрожали популяции серых китов, – говорит Константин Симонов. – Но на самом деле ареал обитания серых китов достаточно широк, и на нефтяников тогда повесили всех собак, хотя в реальности они сделали для китов больше, чем все экологи вместе взятые».

В России есть представительства и других экологических организаций, например «Всемирного фонда дикой природы», напоминает Симонов, и с ними мы постоянно находимся в диалоге, с ними можно спорить, это абсолютно адекватные, вменяемые, профессиональные люди.

«Они приводят цифры, а не бегают по офисам российских компаний, переодевшись белыми медведями. Они пытаются доказывать свою правоту, и по многим вопросам у них получается, их успехи в России очевидны. А «Гринпис» у нас не был заметен, и разговаривать с ними не о чем, да и к диалогу они не стремились. Видимо, это их стиль. Удивительно, как вообще они ведут себя по арктической теме. Ведь как раз в последние два года Россия начала разбираться с советским наследием в Арктике – были заброшенные станции и свалки. Сейчас их стали разгребать и чистить – тут, казалось бы, «Гринпису» и поддержать нас, сказать, что вот молодцы, двадцать лет ничего не делали, а теперь начали. Вместо этого опять истерики, что Россия все загадила, а в принятой в прошлом году арктической программе «Гринписа» Россия становится целью номер один, основной удар приходится именно на нас».

С одной стороны, «Гринпис» обвиняют в бюрократии и лоббизме, а с другой – в отсутствии серьезных достижений и склонности к ярким, но бессмысленным акциям. В этом, кстати, нет особого противоречия. Организация, озабоченная количеством собранных пожертвований, должна постоянно поддерживать популярность своего бренда – а за собственные достижения всегда можно выдать то, чего удалось добиться национальным экологическим организациям. «Наши экологи – гораздо более вменяемые люди, чем западные, они действительно понимают проблемы и выступают с конкретными предложениями», – говорит Симонов.

«Ситуацию всегда лучше понимают местные, те, кто живет в этом регионе, – подтверждает Александра Аставина. – А работу «Гринписа» можно сравнить с работой заезжих политтехнологов, которые приезжают на выборы в какой-нибудь регион, делают свою работу и уезжают. К сожалению, все смирились с этим».

По мнению Аставиной, даже набирая международную команду «Арктик санрайз», в «Гринписе» наверняка рассчитывали на то, что в случае ареста активистов каждое государство, чьи граждане были на ледоколе, вступится за своих – и тем самым история получит максимально широкий международный резонанс. А российские экологи для акции в принципе не нужны – как стало известно газете ВЗГЛЯД,  даже Иван Блоков, руководитель российского отделения «Гринписа», на днях, выступая на одном из мероприятий партии «Яблоко», признал, что акция на «Приразломной» была международной и не согласовывалась с российским отделением организации.

Наручники как оружие эколога

«Гринпис» начинался с борьбы за спасение китов, и до сих пор в его деятельности большое место уделено этой проблеме, как и в целом ситуации с загрязнением Мирового океана. Но она все больше превращается в борьбу с конкретными нефтяными компаниями в конкретных регионах. Так, «Гринпис» не проявлял особой озабоченности в связи с работой нефтяной платформы «Бритиш Петролеум» в Мексиканском заливе, пока в 2010 году взрыв на ней не привел к тяжелейшей экологической катастрофе. Но зато в 1995 году «Гринпис» активно протестовал против намерения компании «Шелл» затопить  устаревшую нефтяную платформу. Подробности этой показательной истории на днях красочно изложила публицист Юлия Латынина в своей программе на «Эхе Москвы»:

«В это время довольно неприятная проблема была у «Гринписа», потому что в 1991 году был скандал с германскими деньгами. В 1991 году в германском «Гринписе» было 700 тыс. членов, из которых 320 тыс. автоматически позволяли «Гринпису» снимать со своего счета годовые взносы по 50 марок. После истории о том, что происходило с этими деньгами, упало членство, надо было что-то сделать. Там почти на 10% пришлось срезать бюджет, и вот тут в 1995 году Shell топит эту платформу.

Была та же самая история. Забаррикадировались на платформе, оккупировали ее три недели. «Гринпис» призвал к бойкоту Shell, поступали угрозы сотрудникам Shell, понятное дело, неизвестно от кого, неизвестно кто пытался поджечь бензоколонки. И как вы понимаете, Shell при этом был грязными империалистами и капиталистами, а «Гринпис» был мирным. И Shell сдался. Понимаете? Стух. Сказал, что разберет платформу на земле.

А потом знаете, что случилось? Кампания «Гринпис» была основана на обвинении в том, что платформу хотят затопить с 5500 тоннами нефти. И выяснилось, что это полная фигня, и даже «Гринпис» был вынужден это признать. И журнал Nature опубликовал статью, в которой было сказано: «Решение Shell не затапливать использованную платформу в море было бессмысленным пренебрежением здравым смыслом».

Я вам процитирую сэра Джона Вейна, лауреата Нобелевской премии по медицине. Он написал, что ученые провели годы, вырабатывая решение, и что все их научные изыскания были перечеркнуты, цитирую, в течение нескольких часов группой террористов, которые апеллировали не к разуму, а к невежеству и шантажу. Это сказал лауреат Нобелевской премии, а не Бастрыкин. Я вам процитирую еще одного человека – его зовут Тони Блэр: «Мы должны противостоять тирании групп давления. Из того, что организация называет себя зеленой, еще не следует, что мы должны делать то, что она указывает».

Подобных историй с нефтяными компаниями у «Гринписа» множество – активисты приковывали себя наручниками к якорям платформы «Бритиш Петролеум» в 1997 году, требуя отказаться от нефтедобычи и вложить средства в разработку солнечной энергии, мешали выходу платформ в 2001 году, под лозунгом «Нефть убивает» откручивали гайки на заправках БП в Лондоне в 2010 году – просто чтобы взбодрить нового главу компании и заставить его отказаться от бензина.

Еще две популярные темы для «Гринписа» – атомные электростанции и генномодифицированные продукты.

«Война с генетически модифицированными продуктами базируется на сплошных суевериях, – говорит Патрик Мур. – «Не открывайте зонт в помещении», «не проходите под лестницей» или «не пересекайте дорогу черной кошке» – это предупреждения примерно того же уровня, что «не покупайте товары с ГМО». И ведь при этом миллионы людей боятся ГМО, хотя нет никаких доказательств того, что они приносят хоть какой-либо вред».

А вот некоторые акции «Гринписа» за последние годы, после многих из которых у их участников были проблемы с законом. О самых крупных из них напоминается в статье на сайте BBC.

В январе 2001 года восемь активистов арестованы при попытке забраться на неисправную атомную подводную лодку HMS Tireless, которую организация считала источником потенциальной угрозы радиоактивного заражения. Экологов обвинили в незаконном вторжении на британскую территорию.

В июне 2009 года шестеро активистов были арестованы, после того как забрались на борт грузового судна и остановили разгрузку угля, предназначенного для электростанции Kingsnorth в Великобритании, призывая сократить выбросы в атмосферу. Они были арестованы по подозрению в сговоре о нанесении ущерба и в несанкционированном пребывании на борту торгового судна.

В сентябре 2010 года экологи повисли на цепи якоря крупного бурильного судна компании Chevron, помешав ему начать бурильные работы в районе Шетландских островов. Обвинения им предъявлены не были.

В мае 2011 года состоялись сразу две акции против угля в США – восемь активистов были арестованы, после того как поднялись на дымовую трубу работающего на угле завода в Пилсене, протестуя против загрязнения окружающей среды. Активисты написали на трубе «Нет углю». Им предъявили обвинения в нанесении незначительного ущерба частной собственности. А другая группа активистов была арестована за то, что повисла на веревках с моста над каналом. Целью акции было помешать угольной барже пройти по каналу. Участников акции обвинили в безответственном поведении и осуществлении трюков в воздухе без страховочной сети.

Зеленое продолжение голубых

Некоторое затухание протестной активности, подмеченное Уотсоном, было с лихвой компенсировано в последние месяцы. Возможно, среагировав на критику одного из своих бывших руководителей, «Гринпис» провел несколько акций прямого действия – так, в июле 21 активист был арестован по обвинению в незаконном проникновении на территорию атомной станции Tricastin на юге Франции, а шесть активисток попытались забраться на самое высокое здание Лондона, протестуя против планов компании «Шелл» вести добычу нефти в Арктике. Но резонанс от этих акций был явно невелик.

Зато когда отправившийся в августе к берегам России ледокол «Арктик Санрайз» все-таки был арестован, для «Гринписа» начался звездный час. Учитывая, что еще год назад с «Приразломной» еле отогнали пытавшихся закрепиться на ее бортах гринписовцев, расчет на обострение конфликта был сделан верно.

Москва не раз просила Нидерланды остановить действия судна «Арктик Санрайз», однако этого не было сделано, заявил на днях заместитель главы МИД России Алексей Мешков. Провокация привела к аресту 30 активистов и задержанию ледокола.

«Я не поклонник конспирологии, но чем больше происходит историй, подобных нынешней с «Гринписом», тем больше вопросов возникает, – говорит Константин Симонов. – До этого была шумная история с правами сексуальных меньшинств, и все лето западные СМИ катком проходились по России в связи с этой темой. Было такое ощущение, что в России повесили тысячу геев. Все это попадало в топы западных СМИ – точно так же это происходит и сейчас с делом «Гринписа». «В кровавой России мучают экологов!» Это очень похоже на сознательную информационную политику в отношении России – особенно в преддверии Олимпиады».

Хороши и некоторые российские интерпретаторы этих событий, говорит Симонов:

«Одни и те же люди сначала говорят, что в России не уважают частную собственность, что все захватила «кровавая гэбня», а с другой стороны, когда гриписовцы лезут на частную собственность и их задерживают, они кричат: зачем вы их задержали, это же мирные люди, они же просто хотели повесить плакаты».

Но учитывая, что в прошлом году они уже пытались прицепить палатки к платформе, и тогда их отпустили с миром, мы должны понимать, говорит Симонов, что если сейчас более жестко им не разъяснить неправомерность их действий, то в следующий раз придет четыре корабля, там будет тысячи человек, как на рок-фестивале.

По мнению Симонова, доводить суд до тюремных сроков не стоит, важно, чтобы активисты осознали, что нарушили Уголовный кодекс и это влечет санкции: «Даже сейчас, после того как они посидят под следствием, набрать добровольцев в следующий раз будет труднее».

При этом даже понимание, что представляет из себя «Гринпис», не останавливает русофобского пафоса Запада.

«Логика Запада примерно такая, – говорит Симонов.  – «Мы, конечно, понимаем, что «Гринпис» – сомнительные ребята, но вы такие твари, что с вами все средства хороши». На фоне того, что они считают нас негодяями, «Гринпис» кажется им ангелами. Дальше к этой истории будут подключаться все более и более крупные фигуры, как это было в истории с геями. Этот маховик только начинает раскручиваться – теперь оттаптываться на России будут по полной и как можно дольше. Суд будет превращаться в пиар-акцию против нас».

«Когда в самом начале этой истории меня спрашивали о тайной руке, стоящей за этой акцией, я отвечал, что ее нет, просто «Гринпис» грамотно поднимает свою капитализацию, – говорит Симонов. – Мне в голову не приходило, что кто-то может «заказать» Россию по арктической теме. Но то, что происходит сейчас, заставляет задуматься. Самое смешное, что никакой добычи на «Приразломной» не было, добыча еще не начиналась. А исследования ведутся и на Аляске, и в море Бофорта, но никто там никаких платформ не атакует. Естественно, что возникает вопрос о двойных стандартах – почему здесь, в России, прицепились, а там ничего не делают?

И это не игра компаний-конкурентов, не корпоративная война – все иностранные компании допущены к работам на российском шельфе, им не за что воевать, они заинтересованы работать в российской Арктике. Это более серьезная история. Здесь уже влияют иностранные государства, речь идет о борьбе с Россией, а не с Газпромнефтью.

Автор: Петр Яковлев

Источник: Взгляд, 08.10.2013