Отличительной чертой спора за Транссахалинский газопровод является чрезмерная напористость главы Роснефти

Игорь Юшков, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель кафедры «Прикладная политология» Финансового университета:

Конфликт Роснефти и Газпрома по вопросу доступа к Транссахалинскому газопроводу не является уникальным явлением. Компании представляют интересы разных, конкурирующих между собой номенклатурно-политических группировок. Поэтому не стоит удивляться противостоянию двух государственных компаний. Каждая из них отстаивает свои интересы. 

Причем проблема сахалинского газа встала уже давно. Роснефть и ExxonMobil, разрабатывая проект «Сахалин-1», надеялись самостоятельно экспортировать газ в Китай. Однако тогда Алексей Миллер убедил Владимира Путина в том, что газ «Сахалина-1» нельзя экспортировать, так как потребление на Дальнем Востоке будет расти и сырье потребуется для покрытия этого спроса. Газпром был готов покупать газ «Сахалина-1» по внутренним российским ценам. Для акционеров Exxon Neftegas такой вариант был неприемлем, поэтому почти весь объем добываемого газа (добыча газа в 2013 году 9,9 млрд. куб. м.) закачивался обратно в пласт для поддержания давления при добыче нефти.

Ситуация изменилась в 2013 году, когда совместными усилиями НОВАТЭК и Роснефть смогли убедить президента в необходимости либерализации экспорта СПГ. Причем право самостоятельных поставок на мировой рынок получили только два проекта: «Ямал СПГ» и «Дальневосточный СПГ». Идеологическим обоснованием был аргумент о закрывающемся окне возможностей: на рынке АТР растет спрос на энергоресурсы и газ, в частности, если Россия сейчас не начнет строить СПГ заводы, то конкуренты займут рынок навсегда. Такая идеология нейтрализовывала главный страх президента о «газовом каннибализме», при котором конкуренция российских компаний между собой приведет к снижению цен на рынке, а, следовательно, и поступлений в бюджет. Ведь рынок АТР пока настолько широк, что сможет поглотить весь российский газ.

Стоит отметить, что газ «Сахалина-1» мог экспортироваться и без внесения изменений в законодательство, так как Соглашение о разделе продукции было подписано до вступления в силу ФЗ N 117-ФЗ «Об экспорте газа» от 18 июля 2006 г. Однако политическим конкурентам Миллера необходимо поэтапно продвигаться к полной отмене экспортной монополии Газпрома. 

Инициатива Сечина по допуску независимых производителей в «Силу Сибири» является тому подтверждением. Кроме того, либерализация экспорта СПГ позволяет ставить вопрос о равноправном использовании сахалинской газовой инфраструктуры. Газопровод нужен для транспортировки сырья с месторождений на севере Сахалина к будущему СПГ заводу в южгной части острова. Однако Транссахалинский газопровод является собственностью компании Sakhalin Energy и она не обязана допускать в него какие либо компании. 

Роснефть же подала жалобу в ФАС и иск в суд с требованием признать Sakhalin Energy субъектом естественной монополии. Это позволит применить к Транссахалинскому газопроводу правила недискриминационного доступа. Однако газопровод не является частью ЕГС. 

Кроме того, как рассказывал губернатор Сахалинской области Александр Хорошавин, по условиям СРП инфраструктура «Сахалина-2» переходит в собственность государства после погашения кредитных обязательств. Газопровод сейчас находится в залоге у японского JBIC до 2021 года. При досрочном погашении кредитасобственником газопровода станет Сахалинская область. В этом случае Роснефть гарантированно получит доступ к трубе, так как Хорошавин имеет налаженные контакты с Роснефтью со времен руководства компанией Сергея Богданчикова. 

Отличительной чертой нынешнего спора за Транссахалинский газопровод является чрезмерная напористость главы Роснефти. Он пытается продавить решение о «Дальневосточном СПГ» несмотря на сомнения президента. В апреле 2013 года Путин посоветовал Роснефти присмотреться к другим площадкам размещения СПГ завода, помимо Сахалинской области. Президент дал ясно понять, что поддерживает проект расширения СПГ завода в рамках «Сахалина-2», ведь месторождений на шельфе острова хватит на загрузку только одного завода. Поэтому альтернативным вариантом реализации газа с месторождений «Сахалина-1» является его продажа Sakhalin Energy по экспортным ценам. 

В апреле 2014 года Путин в ходе встречи с главой Royal Dutch Shell Беном ван Берденом пообещал оказать Sakhalin Energy административную поддержку по строительству третьей очереди СПГ завода. Однако Сечин, вопреки словам Путина, продолжает лоббировать свой «Дальневосточный СПГ» на Сахалине. На июньском заседании президентской комиссии по ТЭК он попросил президента помочь Роснефти получить доступ к Транссахалинскому газопроводу Газпрома.

Конфликт Роснефти и Газпрома крайне сложен. Президент должен разрешить его так, чтобы не усилить ни одну из политических групп слишком сильно. Однако сделать это будет очень не просто, так как компании борются еще и за доступ к «Силе Сибири». И тут уже поражение Газпрома может поставить вопросы о целесообразности существования концерна и необходимости реформы газовой отрасли.

Источник: Центр энергетической экспертизы, 10.07.2014