Россия 2008. Часть 7. Вооруженные силы и военная промышленность

( Фрагмент книги «Россия 2008. Отчет о трансформации» )

Содержание:

• 7.1. Военная реформа и её перспективы в условиях финансового кризиса ↓
• 7.2. Военно-техническое оснащение ВС РФ ↓
• 7.3. Состояние военно-промышленного комплекса РФ ↓
• 7.4. Экспорт вооружений ↓
• 7.5. Финансовый кризис и развитие ВПК ↓

7.1. Военная реформа и её перспективы в условиях финансового кризиса

Ключевым трендом развития вооруженных сил (ВС) РФ в 2008–начале 2009 гг. стала реализации глобального плана по реформированию армии и оборонного потенциала страны, которая встретила серьезное недовольство в военном и «профильном» экспертном сообществах.

14 октября 2008 года на заседании военной коллегии Министерства обороны (МО) РФ его глава Анатолий Сердюков озвучил основные параметры масштабной реформы структуры ВС. Согласно обнародованным планам, к 2012 году войска должны перейти на бригадную структуру при ликвидации дивизионно-полкового звена. Такие нововведения планировались с середины 2007 года (во многом под влиянием опыта боевых действий в Чечне, где главной тактической единицей являлось сводное оперативное объединение формата бригады), однако импульсом для форсирования реформы послужила «пятидневная война» на Кавказе, продемонстрировавшая низкую эффективность оперативной развертываемости 58-й армии, построенной на дивизионной основе.

Формальным объяснением необходимости такой трансформации чиновниками Минобороны выдвигается то обстоятельство, что дивизионно-полковая структура пользовалась популярностью преимущественно во время массовых симметричных войн высокой интенсивности, в частности, Первой и Второй мировых. Их отличительной особенностью являлось четкое позиционирование противостоящих сторон по фронтам и масштабность военных действий (фронты тянулись на сотни километров, что требовало задействования крупных воинских соединений).

По мнению Анатолия Сердюкова и его окружения, в XXI веке конфликты в мире все больше утрачивают свой масштабный характер, превращаясь, во-первых, в ассиметричные (с разным уровнем технической оснащенности сторон), а во-вторых, в протекающие в режиме низкой эффективности. Это затрудняет с учетом ограниченного географического пространства использование крупных оперативных единиц (дивизий, корпусов, армий), а также их быстрое развертывание, которое зачастую во многом определяет успех операции. В силу этого руководством Минобороны было выдвинуто предложение о том, что ключевой тактической единицей для ВС РФ должна стать бригада.

Помимо структурных изменений реформа предполагает и кадровые перестановки. По словам главы Министерства обороны, к 2012 году численность армии должна уменьшиться до 1 миллиона военнослужащих, а самое существенное сокращение придется на офицерский корпус. Он будет насчитывать только 150 тыс. человек вместо нынешних 335 тысяч. При этом резкому сокращению должны подвергнуться центральный аппарат оборонного ведомства и органы военного управления. Численность этих структур будет составлять всего 8500 человек вместо нынешних 10523 и 11290 военнослужащих соответственно. Одновременно с сокращением офицерского состава планируется и «урезание» генералитета – с 1100 в настоящее время до 900 в 2012 году. Согласно планам модернизации, в России количество офицеров будет составлять 15%. Одновременно сократится и число генералов. Помимо генералов уменьшится и количество полковников, подполковников и майоров, но увеличится число лейтенантов и старших лейтенантов - с 50 тысяч, как сейчас, до 60 тысяч. Следует отметить, что с учетом мировой практики такая инициатива частично оправдана. Во многих армиях существуют численные нормативы соотношения солдат и офицеров, которые стараются не превышать. Кроме того, аналогичные пропорции существуют и в отношении младших и старших офицерских должностей. Последние годы существования СССР и на протяжении всей истории постсоветской России происходило увеличение количества высшего офицерского состава, причем не только в армии, но во всех силовых структурах (прежде всего, ФСБ и МВД). Однако в армии это проявлялось особенно ярко, взять хотя бы так называемую «райскую группу» (высшие военные советники-отставники при Министерстве обороны). В частности, если в советское время в ее состав входили маршалы, генералы армии и генерал-полковники, и ее численность едва превышала 100 человек, то в настоящее время только в Москве проживает около 60 маршалов и генералов армии, а также около 330 генерал-полковников и адмиралов.

Примечательно, что большинство сокращений высшего офицерства по планам реформаторов приходится на управления Генерального штаба, который с момента начала работы в Минобороны Сердюкова в феврале 2007 года воспринимается в качестве основного центра оппозиции политике гражданского министра, не имеющего к тому же никакого серьезного опыта работы в военной или разведывательной сфере (его воинское звание – лейтенант запаса).

Кроме того, согласно проектам «команды Сердюкова», через несколько лет в стране не должно остаться так называемых кадрированных частей. Они представляют собой соединения, урезанные, как правило, только до офицерского состава и занимающиеся вспомогательной деятельностью: финансами, заведованием складами и т.п. С учетом намерения главы Минобороны (МО) перевести исполнение этих функций на «гражданские рельсы» данная инициатива вполне понятна, однако она также вызвала недовольство не только у высшего, но и среднего офицерства.

Предвидя возможную консолидацию недовольного офицерского корпуса, власти сделали ставку на смягчение негативной реакции увеличением бюджета на оборонные нужды и социальных расходов на содержание личного состава ВС. В частности, были одобрены поправки в бюджет, согласно которым в 2009 году, по сравнению с первоначальными планами, на 100 млрд. рублей возрастет государственный оборонный заказ – до 1,3 трлн. рублей. При этом власти предпочитают оперировать финансовыми показателями, в то время как количественные выглядят не столь впечатляюще. Например, из-за дороговизны «штучного» производства армейской техники российской армии она зачастую обходится дороже, чем иностранным покупателям и поставляется в куда меньших размерах.

Кроме того, пока неясно, какую часть из этих средств получит в свое непосредственное ведение генералитет. Согласно обнародованным МО планам, обслуживание и перевооружение армии также будет постепенно переходить к гражданским структурам, так что вполне возможно, что военным придется заниматься исключительно боевыми, а не хозяйственными операциями.

В пользу утверждения о том, что военная реформа стала приоритетом оборонной политики президента Дмитрия Медведева с момента прихода к власти в мае 2008 года, свидетельствует кадровая политика, проводима Сердюковым в подконтрольном ему ведомстве с июня того же года. Ее целью стало ослабление оппозиции внутри «Арбатского округа». Так, 3 июня 2008 года был отправлен в отставку начальник Генерального штаба, генерал армии Юрий Балуевский. Бывший военачальник, переведенный на пост заместителя секретаря Совета безопасности России, являлся центром консолидации так называемой «генеральской оппозиции», объединившей высшее руководство ВС, недовольное перспективами возможных реформ, которые с мая вовсю обсуждались в кулуарах МО. Показательно, что конфликт между гражданским министром Анатолием Сердюковым и его «правой рукой» обострился ещё зимой-весной 2008 года, когда Балуевский вышел в публичное пространство. Нельзя исключать, что в этот период параметры реформирования ВС РФ находились в стадии предметного согласования в Минобороны. При этом тогда стороны обозначили видимость компромисса – руководство МО заявило о готовности отложить проведение части реформ. Скорее всего, эта временная уступка была направлена на обеспечение лояльности генералитета во время процедуры переформатирования власти.

Отставка Юрия Балуевского стала признаком того, что все намеченные гражданской «командой» реформы состоятся уже в ближайшее время, что и подтвердили события конца 2008 года. Вместе с тем ротация руководства Генштаба прошла по уже обкатанной схеме на уровне руководства МО – на смену Балуевскому пришел также кадровый офицер, прошедший все ступени служебной лестницы – генерал армии Николай Макаров. Таким образом, «генеральская оппозиция» лишилась возможности утверждать, что к власти в «мозговом тресте» армии пришел «чужак». Тем не менее, Макаров (и его первый заместитель – начальник Главного оперативного управления Генштаба генерал-майор Сергей Суровикин, назначенный на эту должность в конце октября 2008 года вместо уволенного в запас ещё в июле ставленника Балуевского генерал-полковника Александра Рукшина) будут проводить более лояльную политику по отношению к «гражданским» в министерстве. Скорее всего, это найдет свое отражение в «разделении труда»: министр занимается финансово-хозяйственной деятельностью, а Генштаб – стратегическим планированием без претензий на участие в решении материальных вопросов.

Примечательно, что в сообщении о кадровых перестановках подчеркивалось, что замена руководства Генштаба является инициативой Сердюкова, а Дмитрий Медведев с ней лишь «согласился». Таким образом, впервые была публично продемонстрирована поддержка руководства страны министру обороны в осуществлении кардинальных реформ ведомства. Следует отметить, что косвенно и непублично большая часть инициатив министра обороны (особенно в части реализации неиспользуемых земель) получила поддержку со стороны Владимира Путина и Дмитрия Медведева еще в феврале-марте 2008 года. Таким образом, судьба Юрия Балуевского и его окружения была решена, и вопросом являлись лишь даты отставки.

Сердюков за почти два года «чистки» в МО разработал схему, которая должна минимизировать недовольство отставников, а также возможные разговоры на тему «все должности захватили гражданские». Двумя ее основными элементами являются: принцип плавной «нисходящей» социальной мобильности и замена нелояльных «паркетных» генералов «боевыми» или хотя бы имеющими долгосрочный опыт службы в удаленных гарнизонах. Примерами назначений по такой схеме являются начальник Главного управления боевой подготовки и службы ВС РФ генерал-лейтенант Владимир Шаманов, главком Сухопутных войск генерал армии Владимир Болдырев, главком ВВС генерал-полковник Александр Зелин, главком ВМФ адмирал Владимир Высоцкий, заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ, генерал-полковник Анатолий Ноговицын и уже упоминавшиеся Николай Макаров и Сергей Суровикин. В то же время ряды армии покинули начальник вооружений Алексей Московский (формально он был уволен по причине достижения предельного срока службы - 60 лет, хотя пребывание в должности можно было продлить решением президента), главком ВВС Владимир Михайлов, главком ВМФ адмирал Владимир Масорин, а также начальник Главного автобронетанкового управления (ГАБТУ) генерал-полковник Владислав Полонский. Кроме того, лишился своего поста и первый замминистра Александр Белоусов. Примечательно, что многие из них получили «синекуры». В частности, «пенсионер» Масорин был назначен советником министра, а не дослуживший до пенсионного возраста Белоусов (55 лет) стал начальником Военной академии Генерального штаба, что является хотя и не «стратегической», но достаточно почетной и статусной должностью в системе МО. Таким образом, Анатолий Сердюков зарекомендовал себя приверженцем одного из базовых постулатов кадровой политики Владимира Путина - плавной нисходящей социальной мобильности.

Тем не менее, говорить о том, что «кадровая революция» Сердюкова позволила полностью уничтожить генеральскую фронду преждевременно. Подтверждением сохраняющегося недовольства политикой гражданского министра стала циркуляция в СМИ информации о том, что в знак протеста против проводимых реформ прошения об отставке в ноябре 2008 года подали сразу несколько высокопоставленных руководителей МО, в том числе и начальник Главного разведывательного управления (ГРУ), генерал армии Валентин Корабельников. Помимо него в числе потенциальных отставников оказался начальник Центрального командного пункта Вооруженных сил генерал-лейтенант Владимир Гошкодера, а также шесть начальников управлений Главного оперативного управления Генштаба. И хотя эта информация оперативно была опровергнута представителем Минобороны, о сохранении заметной «шероховатости» по линии генералитет-министр обороны свидетельствует тот факт, что тогда же, в ноябре Сердюков инициировал новый этап кадровых перестановок, в числе которых стало назначение Дмитрия Чушкина заместителем министра обороны. Его переход в МО оказался вполне закономерным – до последнего времени он работал в должности замглавы ФНС – основного поставщика кадров для ведомства Анатолия Сердюкова.

А уже в начале декабря 2008 года стало известно об отставке начальника Тыла ВС РФ генерала армии Владимира Исакова. Позиции Исакова – «долгожителя» ведомства – были весьма прочны, поэтому, видимо, он и оставил свой пост одним из последних высокопоставленных чинов МО «досердюковского» призыва. В то же время его отставка (а фамилия Исакова фигурировала в числе тех, кто планировал покинуть МО еще в ноябре в знак несогласия с реформой в ВС) является подтверждением сохранения напряженных отношений между главой Минобороны и «генеральским пулом», которые сохранились и в начале 2009 года. Нельзя исключать, что их полное «искоренение» будет возможно лишь в случае тотального пересмотра кадрового состава высшего руководства «Арбатского округа», а также устранения наиболее самостоятельных и авторитетных фигур на местах.

В пользу этого свидетельствует отказ Дмитрия Медведева продлить срок службы после достижения предельного возраста командующему Дальневосточного военного округа, Герою России, генерал-полковнику Владимиру Булгакову, который был освобожден от занимаемой должности 31 декабря 2008 года. Булгаков – ключевая фигура второй Чеченской кампании, один из наиболее независимых военачальников, сумевший за время работы на Дальнем Востоке заметно укрепить потенциал подконтрольного ему округа (поддерживавший тесные связи с московским генеральским пулом), в то же время весьма негативно оценивал перспективы реформ. Нельзя исключать, что следующими в списке уволенных окажутся Шаманов (хотя его назначение ранее лоббировалось Сердюковым) и первый заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками ВС РФ генерал-полковник Владимир Молтенской, также обладающие собственным мнением и чрезмерной самостоятельностью (оба генерала – активные участники второй Чеченской кампании). Ещё одним отставником может стать и начальник ГРУ Корабельников, который занимает свою должность уже более 10 лет. В последнем случае, если «преемник» главного военного разведчика окажется не из этой среды и даже не из ближайшего окружения своего предшественника, последствия для российской разведывательной системы могут быть весьма негативными, особенно с учетом намерений руководства МО осуществить заметное сокращение рядов военных разведчиков и спецназовцев (подчинены ГРУ). Расформированию, в частности, подлежат две бригады специального назначения из-за отсутствия необходимости их содержания в формально «мирное» время.

В целом, несмотря на исключительно высокий уровень сохраняющегося недовольства в частях и соединениях ВС РФ и жесткое сопротивление «генеральского лобби», руководство МО, судя по всему, не намерено отступать от первоначальных реформаторских планов. В частности, в середине декабря 2008 года была окончательно решена судьба Главного штаба (ГШ) ВМФ, который начал перебазирование в Санкт-Петербург. Данная структура МО разместится в здании Адмиралтейства, из которого в Кронштадт был переведен штаб Ленинградской военно-морской базы (ВМБ). Полностью переезд ГШ ВМФ РФ в Санкт-Петербург завершится во втором квартале 2009 года.

Несогласие с переносом штаба ВМФ из Москвы в Санкт-Петербург стало первым заметным признаком появления в МО «генеральской фронды» во главе с уже бывшим главой Генштаба Юрием Балуевским. Еще в начале 2008 года генерал, выступая на одной из конференций, выразил свое несогласие с такого рода преобразованиями. Позднее на эту же тему составили свое открытое обращение группа высокопоставленных военоначальников-отставников, в том числе и ряд «символических фигур» еще советской эпохи. Тогда такая консолидированная позиция, которой руководство МО не ожидало, заставило «команду Сердюкова» имитировать отступление. В частности, было объявлено, что никаких переносов руководящих и учебных структур министерства из Москвы в другие города не будет. «По-тихому» удалось лишь перенести из Москвы в Калугу Академию химической защиты, что негативно сказалось на ее кадровом составе. В частности, большинство из статусных сотрудников этого учебного заведения предпочло остаться в столице.

Пример с ГШ ВМФ продемонстрировал, что руководство МО не намерено отказываться от прежних планов по «увеличению эффективности использования имущества», а все заявления о недопустимости переноса объектов военной инфраструктуры за пределы столицы носили тактический характер. Любопытно, что частично все-таки позиция военных будет учтена. В частности, первоначально заявлялось, что перенос штаба ВМФ из Москвы в «Северную столицу» будет крайне затратным по причине необходимости проложить линию спецсвязи, с помощью которой осуществляется управление флотом. Согласно предварительным расчетам, стоимость подобных работ могла перечеркнуть все материальные выгоды от реализации освободившихся помещений.

Теперь, по предварительной информации, никакого переноса самого узла связи из столицы не ожидается. Поэтому управление флотом будет осуществляться по весьма оригинальной схеме – из Петербурга через Москву. Однако и такая полумера выглядит разумной, особенно в контексте ситуации, сложившейся в ходе «пятидневной войны». В августе 2008 года к моменту начала боевых действий профильные управления Генштаба были переведены под предлогом необходимости ремонта из одного здания в другое, однако не были обеспечены спецсвязью. В итоге, по неофициальной информации, генералы были вынуждены руководить операцией российских войск из Москвы по открытым каналам связи.

Наличие устойчивой оппозиции среди военных заставило руководство Минобороны и гражданские власти имитировать уступки и пытаться задобрить офицерский корпус. Рост финансирования расходов на оборону по докризисным предложениям в 2009 году должен стать самым значительным в новейшей истории России — почти 27%, а всего в ближайшие три года расходы на национальную оборону в России составят 4,15 трлн. рублей. На встрече с командующими военных округов Дмитрий Медведев заявил, что задача реформирования ВС будет решена в установленные сроки и на это будут выделены необходимые средства. Таким образом, президент продолжил осваивать роль «сильного» верховного главнокомандующего, олицетворяющего собой «милитаризацию бюджета».

Тем не менее, серьезные коррективы в реализацию планов президента и министра обороны по реформированию ВС РФ внес финансовый кризис, значение негативных последствий которого стало сказываться на экономике России с ноября 2008 года. Это заставило власти отказаться от «кавалерийских» темпов трансформации армии. Так, 13 января 2009 года появилась информация о том, что Дмитрий Медведев подписал указ, определяющий численность вооруженных сил России с 2016 года. Согласно документу, штатный состав ВС РФ с 1 января 2016 года будет составлять 1 млн. 884 тыс. 829 человек, в том числе 1 млн. военнослужащих. В настоящее время в российской армии служат около 1,2 млн. военнослужащих. Тем самым сокращение численности ВС и выход на новые количественные показатели перенесен по сравнению с первоначальными планами на 4 года – до 2016 года. Помимо этого, согласно пока неофициальной информации, сроки структурных изменений под воздействием возникших финансовых проблем будут также существенно скорректированы. Таким образом, реформы, касающиеся численности и структуры ВС, оказались уже в январе 2009 года фактически заморожены.

При этом от части намерений, связанных с распродажей военного имущество, власти, скорее всего, отказываться не собираются. В пользу этого свидетельствует решение председателя правительства РФ Владимира Путина о предоставлении МО права самостоятельно распоряжаться имуществом воинских частей, что может ускорить этот процесс. Ранее на аукционах уже была реализована часть недвижимости МО, расположенной в Москве. Правда, в условиях кризиса, который сопровождается резким падением цен на недвижимость, ее реализация не принесет ожидаемых дивидендов.

7.2. Военно-техническое оснащение ВС РФ

Одним из основных направлений военной реформы, проводимой МО стало повышение оснащенности ВС РФ новыми образцами военной техники. Сокращение численного состава армии увязывается высшим военным руководством с одновременным повышением степени военно-технического обеспечения сохраняющихся частей и соединений.

В конце декабря 2008 года на заседании правительства РФ состоялось обсуждение государственного оборонного заказа на 2009 год. По его итогам было принято решение увеличить закупки государством военной техники на 28%. Это должно позволить, с одной стороны, повысить обороноспособность, а с другой, поддержать предприятия ВПК на фоне экономического кризиса. В ближайшие три года войска должны получить 70 стратегических ракет, 30 комплексов «Искандер», 48 боевых самолетов, 60 вертолетов, 14 кораблей, 300 танков и более двух тысяч автотранспортных средств.

Причем, ставку правительство сделает на межконтинентальные баллистические ракеты («Тополь-М»), баллистическая ракеты, размещаемые на подводных лодках (БРПЛ) «Булава» и ракетные комплексы (Искандер-М). Программа оснащения войск комплексами «Тополь-М» стартовала в 2006 году. Согласно планам к 2010 году должно быть произведено 300-400 «Тополей-М».

Несмотря на меньшую мощность в сравнении с возможными аналогами, «Тополь-М» обладает рядом принципиальных преимуществ. Так, в состав боевой части входят специальные средства преодоления системы ПРО противника. В связи с прекращением действия договора СНВ-2, запрещавшего создание многозарядных межконтинентальных баллистических ракет, активизировались работы над оснащением «Тополей-М» разделяющимися головными частями индивидуального наведения. Эти ракеты могут преодолевать любую систему ПРО. Причем, как на начальном этапе полета, так и на завершающем.

Вторым направлением развития вооруженных сил станет закупка небезызвестных комплексов «Искандер-М».

Перспективы приобретения «Искандеров» стали активно обсуждаться после заявления Дмитрия Медведева о возможном развертывании комплексов в Калининградской области в ответ на развертывание третьего позиционного района глобальной системы противоракетной обороны (ПРО) США на территории Польши (10 противоракет) и Чехии (радара дальнего обнаружения). Максимальные преференции от активизации государственных закупок получат базовые производители «Тополей» и «Искандеров». Прежде всего, речь идёт о Воткинском заводе, который помимо данных ракетных комплексов, производит ещё и «Булаву». Данное предприятие уже вошло в перечень системообразующих, в отличие от другого производителя «Искандеров» - коломенского КБ машиностроения.

Помимо этого ключевыми проектами отечественного ВПК в ближайшие годы станет строительство ударного многофункционального истребителя и стратегического бомбардировщика пятого поколения на базе решений «ОКБ Сухого» (проект ПАК ФА) и «ОКБ Туполева» (проект ПАК ДА), ударных вертолетов (Ка-52 и Ми-28), оснащение бронетанковых войск новыми танками (Т-95), БМП (БМП-3 и БМП-4) и иностранными электронными системами связи и коммуникаций. Реформа Минобороны, инициированная Анатолием Сердюковым, должна привести к увеличению госзакупок высокотехнологических вооружений.

При этом в процессе переоснащения ВС РФ Минобороны не отказывается и от приобретения далеко не всегда современных систем вооружений, прежде всего предназначавшихся на экспорт. Фактически «Арбатский округ» следует принципу остаточного оснащения армии при декларируемых амбициозных планах. Так, в феврале 2009 года стало известно, что российская армия получит 24 истребителя МиГ-29, которые ранее предназначались Алжиру. Общая стоимость партии составила 25,5 млрд. руб. По контракту 2006 года Алжиру планировалось поставить 28 МиГ-29СМТ и 6 МиГ-29УБТ по схеме trade in в обмен на такое же количество алжирских МиГ-29, закупленных в 1999-2001 годах в Белоруссии и России. До мая 2007 года было поставлено 15 машин. Однако затем российской стороне были выдвинуты претензии по их качеству. Алжир в одностороннем порядке приостановил финансирование контракта по поставкам самолетов МиГ-29 и по ряду других соглашений на общую сумму около 8 млрд. долл. В итоге «забракованные» алжирской стороной самолеты купило отечественное Минобороны.

7.3. Состояние военно-промышленного комплекса РФ

Реформирование ВС РФ и предполагаемое увеличение ассигнований на приобретение вооружений проходят на фоне трансформации структуры военно-промышленного комплекса. Во многом это связано с тем, что реформа армии в среднесрочной перспективе должна изменить подход к формированию ВПК и к военно-техническому оснащению армии. Последние несколько лет российские вооруженные силы взяли курс на развитие Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), как основного механизма военного сдерживания. При этом существенно снизились инвестиции в традиционные виды вооружений, бронетанковые войска и авиацию. Причем, на внешнем рынке именно российские авиация и бронетанковые войска пользуются традиционно высоким спросом.

Так, доля авиационной составляющей в общем объеме экспорта российских вооружений и военной техники превышает 50%. Прежде всего, это ключевые советские бренды «Су» и «МиГ», вертолеты «Ми»; из техники сухопутных войск ? танки, в первую очередь Т-90С; легкая бронетехника ? бронетранспортеры (БТР-90), боевые машины пехоты (БМП-3). Также существует большой спрос на стрелковое оружие, противотанковые ракетные комплексы. Кроме того, особой популярностью пользуются российские зенитно-ракетные системы С-300 и «Печора». Предприятия, их производящие, уже загружены заказами до 2012 года.

Как показал южноосетинский конфликт при подавляющем преимуществе в артиллерии и бронетанковых войсках «ахиллесовой пятой» российских ВС стали системы связи и разведки. Так, например, армия РФ до сих пор не внедрила беспилотные летательные аппараты, которые уже имеются на вооружении членов НАТО и Грузии. Последняя активно использовала беспилотный летательный аппарат Hermes 450, произведенный израильской фирмой Elbit Systems.

Для того, чтобы существенно укрепить позиции РФ на рынке обычных видов вооружений, федеральный Центр инициировал консолидацию ВПК на базе «Ростехнологий», что стало главной вехой в трансформации оборонно-промышленной системы страны в 2008-м – начале 2009 года. В результате госкорпорация получила контроль на 400 предприятиями. Среди них — госпакет акций КамАЗа (37,8%), 31,13% «Оборонпрома», 25,179% «ОКБ Сухого», доли России в российско-монгольских СП «Эрдэнэт» и «Монголросцветмет».

По оценкам самих «Ростехнологий», примерно 80% полученных активов приходится на оборонные. В дальнейшем эти предприятия будут объединены более чем в 30 отраслевых холдингов. Этим холдингам будет поручено форсировать развитие ВПК России. Причем, контроль за госинвестициями в «Ростехнологии» будет осуществлять Наблюдательный совет госкорпорации. Он же будет утверждать все программы деятельности «Ростехнологий» и ее холдингов, принимать решения об их создании, согласовывать кадровые решения, определять систему показателей эффективности управления организациями госкорпорации. В случае необходимости при совете могут создаваться специализированные комитеты по основным направлениям деятельности.

Переформатирование ВПК для обеспечения нужд ВС РФ посредством слияния прослеживается и в области авиационной промышленности.

Так, с 1 января 2009 года гендиректором РСК «МиГ» стал председатель совета директоров «ОКБ Сухого» Михаил Погосян. На этом посту топ-менеджер сменил Анатолия Белова. Кроме того, Погосян сохранил пост первого вице-президента Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) по координации программ. Именно на базе ОАК будет сформирована новая бизнес-единица «Боевые самолеты» (предполагается, что это произойдет не ранее июля-августа 2009 года), куда войдут «МиГ» и «ОКБ Сухого». Ключевой целью организации «Боевых самолетов» в рамках ОАК является консолидация усилий и ресурсов для создания истребителя пятого поколения (проект ПАК ФА). Технологическая подоплека объединения объясняется тем, что Минобороны не заинтересовано в создании двух отдельных истребителях данного класса в силу их высокой стоимости. В рамках этого проекта «Боевые самолеты» будут работать в тесном взаимодействии с «ОКБ Яковлева», на которое возложена задача по созданию морской модификации истребителя.

Помимо этого, создание объединенной бизнес-единицы позволило закрепить контроль над крупными авиапромышленными активами за Погосяном, создавая условия для повышения его личного влияния в системе отечественного ВПК.

ОАК контролируется так называемым «иркутским кланом», базовыми активами которого являются «Иркут», «Сухой» и «МиГ». Первые два актива уже находятся в составе корпорации, а «МиГ», как отмечалось выше, должен войти туда в ближайшее время. Наибольшая задолженность среди базовых активов именно у «МиГа» - она составляет более 40 млрд. рублей. Без ее реструктуризации путь в ОАК компании заказан. Собственно решение о предоставлении госгарантий позволит частично решить финансовые проблемы «МиГа» и «слить» его в «Боевые самолеты».

7.4. Экспорт вооружений

На фоне реформирования армии и укрупнения структуры ВПК Россия сохранила устойчивые позиции на мировом рынке вооружений. Связано это, прежде всего, с тем фактом, что практически все новейшие отечественные разработки в первую очередь ориентированы на продажу за рубеж, что оправдывается экспортной прибылью, являющейся основной статьей доходов оборонных предприятий.

На протяжении 2008 года и в начале 2009 года партнерами РФ в области военно-технического сотрудничества (ВТС) являлось порядка 80 стран мира. В более чем в 60 стран осуществлялись поставки продукции военного назначения (ПВН). Основными партнерами в этой сфере стали Китай, Индия, Вьетнам, Греция, Алжир, ОАЭ, Венесуэла, Малайзия и ряд других стран. На долю Китая и Индии приходится около 70% российского военного экспорта.

Общий объем поставок за рубеж военно-технической продукции в течение последних пяти лет ежегодно увеличивается на 1 млрд. долл. В целом с 2001 года экспорт продукции военного назначения вырос практически в два раза. По итогам 2007 года уровень продаж вооружения и военной техники составил 7,5 млрд. долл. А по результатам 2008 года Россия получила от экспорта вооружений уже более 8,5 млрд. долл. При этом общий портфель заказов на поставку военной техники российской «оборонки», включая и отечественные заказы, составил на конец 2008 года 33 миллиарда долларов.

По данным Организации по обороне и безопасности (DSO), в последние годы Россия прочно заняла третье место в мире по экспорту обычных вооружений после США и Великобритании. По данным комиссии американского Конгресса, Россия 2007 году получила 28% мировых доходов от продажи оружия.

В целом тенденции экспортной активности отечественного ВПК привели к тому, что он оказался просто не в состоянии обеспечить качественное расширение контрактов с зарубежными клиентами в условиях ограниченности собственных мощностей. Производственные мощности военно-промышленных предприятий просто не успели «угнаться» за темпами роста экспорта вооружений. В итоге экспортные заказчики оказались вынужденными стоять в очереди за новой военной техникой и вооружениями, создаваемыми в РФ. По данным Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству на середину 2008 года в числе таких «очередников» оказалось 10-15 государств, в том числе Китай, Индия, страны ближневосточного региона, Алжир, Марокко и Венесуэла.

В период с 2000 по 2008 год в структуре российского оборонного экспорта лидирующие позиции занимали поставки истребителей, на долю которых пришлось 14,4 млрд. долл., или около 40% от общего объема. Самолеты других типов были экспортированы примерно на 1,4 млрд. долл. Поставки вертолетов оценивались более чем в 4,3 млрд. долларов. Экспорт военно-морской техники составил около 5,6 млрд. долларов. На долю бронетехники и артиллерии пришлось более 2,6 млрд. долл. Стоимость контрактов на поставку зенитно-ракетных комплексов составила около 5,6 млрд. долл.

Кризисные явления в мировой экономике не слишком заметно отразились на рынке вооружений. Так, на февраль 2009 года портфель заказов «Рособоронэкспорта» составил 20 млрд. долл. При этом большая часть заказов приходится на Китай и Индию, а доля арабских стран (также входящих в число традиционных импортеров российских вооружений) оказалась не слишком значительной. При этом страны Ближнего Востока и Магриба наибольший интерес проявили к авиации, ее доля составляет в структуре заказов 50%.

О высоком уровне активности российского ВПК на внешнем рынке даже в кризисных условиях свидетельствует тот факт, что с начала 2009 года «Рособоронэкспорт» заключил два новых контракта на поставку вооружения и запчастей, один из которых касается экспорта БМП-3М. По информации РОЭ, мировой финансово-валютный кризис не привнес каких-либо изменений в выполнение договоров по поставкам вооружений за рубеж. Все ранее согласованные заказы выполняются, более того, российская «оборонка» планирует в 2009 году не только сохранить текущий уровень военного экспорта, но и частично расширить его несмотря на неблагоприятную конъюнктуру. По предварительным данным, доходы от экспорта российских вооружений и военной техники (ВВТ) в 2009 году могут составить порядка 9 млрд. долл.

Сохранение высоких объемов продажи военной продукции зарубежным странам принципиально важно для российского ВПК. Связано это, прежде всего, с ограниченным уровнем прямой финансовой господдержки стратегических и градообразующих предприятий (несмотря на декларируемые правительством цели), а также с относительно невысоким государственным заказом на покупку новых систем вооружений.

При этом в условиях кризиса гособоронзаказ и поступления от продаж за рубеж станут важнейшими факторами, обеспечивающими выживаемость российской «оборонки» и сохранения ее производственных мощностей.

В то же время нельзя не отметить, что общая конъюнктура на рынках вооружений в долгосрочной перспективе работает против РФ. Уже в ближайшие 2-3 года российскому ВПК придется столкнуться с фактором резкого роста конкуренции в традиционных для себя секторах (таких как авиация и бронетехника), что в состоянии обернуться постепенным снижением количества заключаемых сделок. Это связано с расширением присутствия американских оборонных концернов в Азии (прежде всего, в Индии) и началом экспансии на рынке ВВТ предприятий из Китая.

Ратификация Конгрессом США Соглашения 123 (о сотрудничестве в области мирного атома), открыла американскому ВПК возможности для наращивания собственного присутствия на индийском рынке и начала активной конкуренции с российской стороной. Также следует учитывать, что выстраивание стратегического партнерства между Вашингтоном и Нью-Дели рассматривается в Белом доме в качестве альтернативы и возможного противовеса росту военно-политического и экономического потенциала Китая. Одним из ключевых экономических сегментов выстраивания такого партнерства (наряду с атомной энергетикой) должна стать область военно-технического сотрудничества (ВТС). При этом, несмотря на то, что Америка находится лишь в начальной стадии борьбы за индийский оборонный рынок, это уже создает серьезные проблемы для российской стороны. Наглядным подтверждением этому является заявление, сделанное начальником группы военных советников, работающих в Индии, генерал-майором Виктором Соболевым на Международной авиакосмической выставке AERO INDIA’2009, прошедшей в феврале 2009 года. В нем он в частности сказал, что работать в Индии трудно, так как «американцы лезут во все щели».

Не меньшую угрозу представляет и Китай. Главной особенностью его поведения на мировом рынке вооружений является то, что он выходит туда с образцами оружия, созданного на базе сотрудничества с РФ в традиционно российские секторы военной торговли и, что самое главное, в традиционных географических зонах влияния отечественной «оборонки». Предлагая более дешевую по качеству продукцию, не уступающую при этом российским разработкам, китайская сторона постепенно расширяет свое присутствие в тех регионах, где традиционно сильны позиции российского ВПК. Речь, прежде всего, идет о странах Ближнего Востока, Персидского залива и Африки. В перспективе нельзя исключать, что расширение активности Китая и Соединенных Штатов в российской зоне экспортных интересов станет ключевым фактором снижения объемов продаж российским ВПК. Отечественная продукция просто не сможет конкурировать по качеству или цене с аналогичными разработками конкурентов.

7.5. Финансовый кризис и развитие ВПК

Тот факт, что кризисные явления в мировой экономике в состоянии негативно сказаться на российских ВС и ВПК уже в ближайшей перспективе, свидетельствует появление в феврале 2009 года слухов о том, что правительство РФ начало готовить секвестр бюджета страны. Проект закона на эту тему должен в марте поступить на рассмотрение Государственной Думы. Пока точно неизвестно, насколько будут сокращены все финансовые расходы РФ, однако для национальной обороны они могут составить от 15 до 25%.

Формально намерение пересмотреть оборонные затраты связано с ухудшением экономического положения России. Однако такой ход в состоянии не только ослабить позиции ВПК, но и больно ударить по темпам реформы. Серьезное повышение финансовых расходов на содержание армии было важнейшим «компенсирующим» фактором, обосновывающим необходимость её сокращения. В условиях же когда этот фактор может перестать работать, нельзя исключать и начала поэтапного свертывания реформы в целом.

В условиях отказа от повышения денежного довольствия офицерам, Минобороны не может рассчитывать на снижения уровня их недовольства реформой. А возникновение задержек или свертывание программ по и без того ограниченным поставкам новых образцов ВВТ, может поставить вопрос о целесообразности уменьшения численного состава ВС.

Наиболее вероятно, что власть планировала оставить неизменным финансирование по закупкам вооружений и военной техники, а также по выполнению социальных обязательств перед 200 тыс. увольняемых офицеров, но пойти на разработку планов по урезанию финансирования ее вынудили финансовые затруднения (и, прежде всего, дефицит бюджета). При этом в качестве ограниченного сценария может быть реализована схема не с сокращением закупок ВВТ, а с уменьшением закупок техники для тыловых служб, а также долгосрочных резервов топлива и других материалов. Также Минобороны может сэкономить за счет строительства новых военных гарнизонов и городков.

Еще одним предметным полем для сокращений выступит оптимизация в сфере научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). В пользу этого свидетельствует заявление Николая Макарова, сделанное на Международной выставке вооружений в Абу-Даби 23 февраля. В частности, начальник Генштаба ВС РФ заявил, что МО решило закрыть все НИОКР длительностью более 10-15 лет, оптимизировав срок разработок до двух-трех лет. Предполагается, что в 2009 году Минобороны рассмотрит возможность закрытия всех долгосрочных НИОКР, которые в 2009-2010 годах не приведут к получению финальных образцов. Тем самым руководство военного ведомства демонстрирует не только повышение внимания к интенсификации темпов создания новых систем вооружения, но и проявляет готовность найти внутренние возможности для смягчения последствий от сокращения оборонных статей бюджета на ход реформирования ВС.

В то же время нельзя забывать, что степень внутренней (Минобороны) и внешней (правительства) гибкости по проблеме сохранения текущего уровня реформы и финансирования (посредством оптимизации затрат) вряд ли можно расценивать как позитивное явление, которое позволит создать «подушку безопасности» в военной сфере. ВС РФ даже при нынешнем уровне государственных ассигнований находятся в далеких от оптимальных условиях, а их последовательное урезание, на фоне формального сохранения реформы, приведет к негативным последствиям для поддержания боеспособности армии. Вне зависимости от характера и профиля возможного снижения оборонных «аппетитов», сама идея пересмотра военных статей расходов остается на повестке дня, что, так или иначе, отразится на темпах военного реформирования.

При этом трудности начали возникать не только у государства, но и у ключевых субъектов ВПК. Так, в начала февраля 2009 года в СМИ появилась информация о том, что гендиректор госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов попросил у правительства России 7,22 млрд. долл. в виде денежных средств и госгарантий. В письме министру экономического развития Эльвире Набиуллиной Чемезов сообщил, что «Ростехнологиям» необходим новый имущественный взнос со стороны государства в капитал госкорпорации, задолженности предприятий которой превышают 630 млрд. рублей. Данный факт подтверждает складывание кризисных явлений в оборонке и некотором торможении темпов построения государственных корпораций как основы российского ВПК.

На этом фоне заявления начальника Генштаба о том, что к 2020 году в ВС РФ по частям постоянной боевой готовности будет до 100% новой техники и вооружения, в остальных – не менее 70%, звучат слишком оптимистично и вряд ли будут в конечном итоге соответствовать реальности.

Вне всякого сомнения, перевооружение армии в 2009-2010 годах будет продолжено, несмотря на кризис и рост финансовых проблем у ряда ведущих оборонных концернов. Однако объемы этого вооружения и темпы появления качественно нового (а не модернизированного и уже успевшего морально устареть) оружия в частях, по всей видимости, останутся на текущем уровне. Политика «точечных закупок», являвшаяся базовым принципом перевооружения ВС РФ с 2001 года, останется в неизменности.

Этот факт не только в состоянии ограничить видимые результаты военной реформы (потому что главного ее результата – качественного повышения боеспособности войск – достичь не удастся), но и может способствовать ее медленному сворачиванию. Нельзя исключать, что в условиях невозможности проведения интенсивного перевооружения Минобороны откажется от выхода на уровень в 1 млн. военнослужащих даже к 2016 году, так как сохранение текущей оснащенности войск при их уменьшении негативно скажется на обороноспособности страны. Такой сценарий вполне вероятен, в случае если негативные воздействия глобального финансового кризиса сохранят свою актуальность для экономики России до конца 2009 года.

» Часть 1. Политическая система России – эпоха «дуумвирата»