Вероятность военной операции Израиля против Ирана очень высока, заявил министр обороны США Ллойд Остин, посетивший до этого с визитом Тель-Авив.
В регионе такой сценарий, похоже, также считают крайне вероятным. Посол Азербайджана в Тель-Авиве Мухтар Мамедов, к примеру, заявил, что его страна не намерена представлять какие-либо аэродромы Израилю в случае, если он решит атаковать иранские ядерные объекты, сообщает «Спутник-Азербайджан».
Показательно и заявление израильского премьера Биньямина Нетаньяху — в начале марта он отверг заявления главы МАГАТЭ Рафаэля Гросси о незаконности потенциального удара по иранским ядерным объектам. «Разрешено ли нам защищать себя? Ясно, что нам это разрешено, и ясно, что мы будем это делать», — заявил тогда Нетаньяху.
Слухи о возможном военном ударе Израиля по Ирану появляются регулярно — и регулярно никакой войны не происходит. В худшем для Ирана случае происходят теракты против иранских физиков-ядерщиков, ядерных объектов или же кибератаки в отношении ядерной инфраструктуры. Это уже не говоря о регулярных ударах израильской авиации по иранским военным объектам в Сирии.
Но ни один из этих ударов не стал прологом для масштабной израильской или американской военной операции против Ирана и ни один из них не был использован Ираном как casus belli — повод к войне, для нанесения полноценного ответа возмездия. Даже совершенное по личному приказу Трампа в 2020 году убийство знаковой для Ирана фигуры — генерала Касема Сулеймани.
Способы нанести взаимный критический ущерб
Логика сторон была очень проста. Да, Иран и Израиль являются врагами. Как идеологическими, так и геополитическими (иранцы финансируют и снабжают противников Израиля из ХАМАС и «Хезбаллы»). Однако война между ними чревата неприемлемым ущербом не только для проигравшего, но и для победителя.
Так, иранские города могут быть подвергнуты как конвенциональной, так и ядерной бомбардировке — Израиль официально не признает наличие ядерных боеголовок, но они у него, по мнению абсолютного большинства экспертов, есть. И число их уже не двузначное, а трехзначное.
Что касается Ирана, то у него ядерного оружия пока нет, однако есть иные средства нанесения Израилю критического ущерба. «Иран сегодня демонстрирует мускулы — и это не бутафория, не блеф, а реальные возможности исламской республики. Иран смог вопреки санкциям нарастить свой ВПК до состояния современной высокотехнологичной боеспособной армии. Это и ПВО, и огромный парк беспилотников. У них есть аналоги топовых западных (американских) ПЗРК, ПТРК. С помощью России они запускают спутники. У иранцев сегодня есть все, кроме ядерного оружия. И все в хорошем состоянии. Ничто не мешает им все это применить в случае агрессии», — поясняет ИА REGNUM политический обозреватель Аббас Джума.
На стороне Ирана находится и география — к югу от исламской республики расположен Ормузский пролив. Узкое бутылочное горлышко, через которое проходит значительная часть мировой торговли нефтью и сжиженным природным газом (СПГ).
«Основная опасность для мирового рынка в том, что Иран неоднократно заявлял о своей возможности перекрыть Ормузский пролив. Если он это сделает, то нефть из Саудовской Аравии, Кувейта, самого Ирана, Ирака не сможет поступать на мировой рынок в прежнем объёме», — сказал ИА REGNUM преподаватель Финансового университета, эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
Кроме того, будет полностью блокирован выход СПГ из Катара, который является одним из крупнейших в мире экспортером сжиженного газа. Так что даже непродолжительный период блокировки Ормузского пролива вызовет шок на мировом рынке нефти и взлет цен, если Иран пойдет на перекрытие.
Тегеран, естественно, всячески дает понять, что пойдет — причем дает понять каждый раз, когда над ним нависает угроза военной операции. Оказывая тем самым давление не столько на Израиль, сколько на его внешних партнеров — тех же Соединенных Штатов.
Ядерная угроза — от критической до неприемлемой
Но есть фактор, который провоцирует Израиль на первый удар — угроза появления у Ирана ядерного арсенала.
Ракеты для доставки ядерного заряда в израильские города у него уже есть, а в обозримом будущем может появится и сам заряд. После выхода США из ядерной сделки с Ираном и отказа ЕС соблюдать условия сделки без США Иран снял все ограничения на ядерную программу и системно ее развивает. По данным Bloomberg, в феврале иранские ядерщики смогли довести процент обогащения урана до 84% — лишь на 6 пунктов меньше, чем уровень, необходимый для бомбы.
Когда Иран создаст ядерную бомбу, критический ущерб для Израиля от конфликта с ним превратится (учитывая небольшую территорию государства и фактор ядерного заражения) в неприемлемый. «Я как премьер-министр Израиля никогда не позволю Ирану заполучить ядерные средства для проведения геноцида против Израиля», — обозначил угрозу премьер-министр Нетаньяху.
Наличие у Ирана ядерной бомбы сделает автоматически невозможным любое силовое давление, в том числе с целью прекращения поддержки Тегераном вооруженных группировок в Палестине. Уменьшается возможность Израиля нанести ракетно-бомбовые удары по иранским базам или складам в Сирии (через которые, по мнению Тель-Авива, оружие получает ливанская Хезболла).
Шансы на дипломатическое урегулирование конфликта минимальны. США по внутриполитическим причинам не готовы вернуться к ядерной сделке на условиях полного снятия санкций в обмен на заморозку программы. Конгрессмены, как и Израиль, требуют полной денуклеаризации. Иран не соглашается ни на какие условия, кроме как полное снятие санкций со всех своих институтов (включая Корпус стражей исламской революции).
Точечные теракты против ядерных объектов Ирана позволяли замедлить атомную программу, но сейчас этого уже недостаточно, ведь она близка к завершению. Международная коалиция по изоляции Ирана рушится — показателем стало недавнее иранско-саудовское соглашение. Следовательно, у Израиля не остается иных вариантов, кроме военной операции.
Сами не сдюжат
Проблема в том, что масштаб потенциальной операции против Ирана потребует куда больше сил, чем в 1981 или даже в 1967 годах. Отчасти из-за мощи ПВО исламской республики, а отчасти из-за готовности Ирана к полномасштабной войне. Поэтому Израиль не сможет начать операцию без прямой военной поддержки со стороны США, считают эксперты.
Сейчас Тель-Авив пытается ее получить — глава минобороны страны Йоав Галант вел об этом речь во время приезда Ллойда Остина в Израиль, сообщает сайт минобороны США. Остин обозначил свои акценты. Он уделил больше внимания «растущему стратегическому партнерству Ирана с Россией», называя именно это «угрозой для региона и для мира».
Но и сама вероятность получения Ираном ядерного статуса беспокоит Вашингтон, ведь аналогичное оружие захочет (хотя бы ради восстановления баланса) получить Саудовская Аравия, Турция и ряд других государств. Откуда это оружие вполне может попасть в руки террористов.
В Израиле надеются, что эти риски перевесят для США риски от войны, включая блокаду Ормузского пролива и нанесение иранцами ударов по американским базам на Ближнем Востоке, в частности в Катаре. Что США вступят в войну в том числе и для того, чтобы не отдавать Ближний Восток Китаю, который проспонсировал ирано-саудовскую сделку и тем самым добавил своему экономическому влиянию в регионе еще и политический фактор.
Судя по всему, окончательное решение в Вашингтоне еще не принято. На него будут влиять не только новые риски от ядерного Ирана, но и новые риски войны с Ираном. Например, внутриполитическая ситуация в США накануне предвыборной кампании (где среди демократов растут пацифистские настроения), а также наличие и перспектива эскалации конфликта на Украине.
Автор: Геворг Мирзаян
