К. Симонов о газовом конфликте Украины и России

Константин Симонов, генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности:

По новой, но не доброй традиции Новый Год Россия встретила очередным серьезным газовым конфликтом с Украиной. Впервые конфликт зашел столь далеко. Если в прошлые годы случались локальные перебои с поставками газа, то в этот раз проведены полномасштабные отключения от поставок, что имеет достаточно серьезные последствия как для рядовых граждан, так и для промышленных предприятий и экономик ряда восточноевропейских государств.

Действительно, перебои с поставками газа оказались весьма значительными. Развитие ситуации сопровождается огромным количеством версий - и политических, и экономических, и конспирологических, так что в принципе все их затронуть вниманием и оценить достаточно сложно. Самое же главное заключается в том, что, может быть, в основе конфликта лежат две-три локальные причины, а вот дальнейший ход дела сплел воедино, в единый «снежный ком» мнения и интересы всех вовлеченных игроков. Политика и экономика перемешались. И теперь это уже не только конфликт Украины и России, но конфликт Украины, России, Старой и Новой Европы, Америки, Центральной Азии. То есть все это превращается из «снежного кома» проблемы коммерческого долга, как казалось еще в середине декабря, в глобальную проблему, которую и нужно решать. Иными словами, сейчас, когда мы наблюдаем развитие кризиса, важны уже не его причины или предпосылки (потому что достоверно вряд ли мы сможем сказать, что же было основной причиной этого кризиса – попытка получить деньги от Украины в период кризиса, или усилия направлены на то, чтоб экономическим путем заставить Украину продать газотранспортную систему, или, может, имеют значение личные мотивы Путина, не симпатизирующего Ющенко). Не знаю, с чего все началось - куда важнее, чем все это закончится.

Нужно искать решения, а пути поиска на сегодня выглядят очень и очень сложно. Мы видим, что создана трехсторонняя комиссия по контролю за ситуацией в области прокачки газа через территорию Украины в Европу, в которой участвуют европейские и российские компании, представители украинских властей. Есть ощущение того, что в ближайшие несколько дней поставки газа в Европу будут восстановлены, ведь основные стороны конфликта – Россия, Украина и Европа – все они находятся в очень неприглядной ситуации. Европа страдает из-за отсутствия поставок газа. Фактически рухнула вся украинская внешняя политика, которая была ориентирована на то, чтобы продемонстрировать курс интеграции Украины в европейские структуры. Интеграция в ЕС и в НАТО – ведь это основные лозунги Ющенко, а сегодня мы видим, что впервые за многие годы Европа признает Украину ответственной за неблагополучную ситуацию. Раздаются открытые заявления, что Украина является угрозой для транзита и что она  доказала статус ненадежного транзитера газа. Все это важно, но и Россия тоже страдает, потому что ее также обвиняют в том, что она не может быть надежным поставщиком газа. Тема энергобезопасности и обеспечения поставок энергоресурсов все равно будет возникать, как бы российские власти ни пытались переложить всю ответственность на Украину. России все равно «достанется», мы не может назвать себя полностью выигравшими. Хоть мы и заставили Европу задуматься, но ответственность мы разделим с Украиной. В Америке есть такое выражение «win-win-situation», когда ситуация оценивается как взаимовыгодная, а сейчас, на мой взгляд, этакая «loose-loose-situation», то есть все в проигрыше в той или иной степени.

Конечно, все заинтересованы в том, чтоб эти поставки были восстановлены. Но как будет определена цена на газ для Украины? Этого пока никто не может понять. А за этим следуют и более фундаментальные вопросы, которые мы пытались задавать в прошлом году и обретшие сейчас неоспоримую актуальность. Каково должно быть ценообразование на мировом рынке газа? Ведь ситуация газовой войны с Украиной показала, что у каждой стороны и у каждой страны есть свой взгляд на то, как должна формироваться цена на газ. Этот конфликт – не просто вопрос коммерческих отношений России и Украины. Конфликт еще раз показал, насколько сейчас ситуация на так называемом рынке газа не определена. Именно неопределенность порождает постоянные конфликты. Нет на сегодняшний день на евразийском пространстве полноценной и окончательной методики, формулы расчета цен. Пожалуй, есть одна, но и она несовершенна. Обратите внимание, Украина признает, что цена на газ должна быть рыночной. Да, но какой? Ющенко и Тимошенко предложили весьма забавную цифру в 201 доллар за тысячу кубов газа. Затем ряд украинских экспертов начали эту тему активно развивать. Их логика такова: рыночная цена по-украински – это та цена, которую экономика Украины может заплатить за газ. Один из украинских экспертов прямо призвал перейти на рыночную цену на газ, указав при этом, что это та цена, которую Украина может заплатить, плюс стоимость простоя российского флота на базе в Севастополе, плюс еще что-то… Фактически, он призвал говорить про экономику, но сам же вовлек в обсуждение абсолютно политические темы. Но ведь само заявление о том, что рыночная цена должна быть такой, которую кто-то в состоянии заплатить, вообще кажется странным, потому что к рынку это никакого отношения не имеет. Не все продавцы даже на обычном рынке у метро согласятся на предложение покупателя взять столько денег за товар, сколько у того есть. А ведь цифра 201 берется из понимания, что больше 200 долларов экономика Украины платить не может.

С другой стороны, будем откровенны, и цена России за тысячу кубов в 450 долларов совершенно не ясно откуда берется. И здесь любые формулы могут оказаться странными, потому что не надо забывать, что цепочка конфликта тянется не из России, а из Центральной Азии. Мы закупаем там более 55 миллионов кубометров газа в год, и 80% этого газа идет как раз Украине. Вот и получается, что цепочка конфликта берет свое начало в центральноазиатском регионе. Но ведь переговоры-то с Туркменией и Узбекистаном не завершены, контракты еще не подписаны ни на объемы зхакупок, ни на цены. Неожиданно Путин во время своей пресс-конференции иностранным журналистам назвал цену в 340 долларов за тысячу кубов, которую вроде бы мы должны платить Туркмении. Откуда взялась эта цифра - не понятно. Какая бы цена ни была названа, объяснить ее появление вряд ли кто-то сможет в Туркмении или в «Газпроме». Это и есть один из самых важных моментов. В свое время, напомню, при Туркменбаши цена была совсем другой – 50 долларов. Он говорил: «Хочу 100!» Почему 100? Тоже никто не мог объяснить. Просто ему захотелось повысить цену, и была названа круглая цифра в сто долларов.

Мы знаем, что существует система долгосрочных контрактов с Европой. Россия поставляет газ в Германию, Францию, Австрию по долгосрочным контрактам, которые имеют длительность 25-30 лет. Но там есть формула цены, фактически цена на газ привязана к стоимости корзины нефти и нефтепродуктов с лагом в 5-6 месяцев. В течение прошлого года вокруг этой формулы тоже велось много споров, неслучайно ведь возникла идея так называемой «газовой ОПЕК». Есть соблазн сейчас пойти по цепочке от покупателя и дальше эту цепочку продлять на Украину и в Туркмению. Например, вот как определить стоимость газа для Украины? Одна из идей: взять стоимость газа в Германии, вычесть стоимость транзита, и вот по такой цепочке дальше идти – какова будет стоимость газа для Украины, для российских потребителей и затем уже для туркменских производителей. То есть мы будем от Германии вычитать стоимость транзита и получать стоимость газа по всему маршруту. Получается, мы пойдем от покупателя к первичному производителю, который не на Ямале только находится, а еще и в Туркмении, и в Узбекистане.

Правилен ли такой путь? Вроде бы он выглядит сейчас логичным, но насколько он адекватен? Ведь мы же видим, что газ и нефть – разные товары, и если сохранить эту привязку цены газа к корзине нефти и нефтепродуктов, то мы, тем самым, создадим фундаментальную проблему. С другой стороны, есть понимание, что без долгосрочных контрактных отношений с Украиной мы ничего не добьемся. И тогда каждый год мы будем наступать на одни и те же грабли, когда каждая из сторон будет предлагать собственную цену и все это будет напоминать не экономический спор, а полемику с напоминанием обо всех исторических обидах, которые мы когда-либо нанесли друг другу. Получается, что сейчас комиссию надо создавать не на тему «как вентиль открыть и обеспечить прокачку», а нужно найти ответ на два фундаментальных вопроса: как на ближайшие 50-60 лет должна строиться система ценообразования на газ и как в современном мире должна обеспечиваться проблема безопасности транзита. Ведь это сейчас проблема касается Украины, а когда построят трубу Nabucco через Турцию, эта проблема встанет в Турции. Повторю: локальный конфликт, касавшийся украинской задолженности, приобрел очень серьезный масштаб. Фундаментальные вопросы нужно решать именно сейчас, не откладывая.