Накануне в режиме видеоконференции состоялись переговоры министра энергетики России Александра Новака и его белорусского коллеги Виктора Каранкевича, в ходе которых они обсудили взаимодействие двух стран в газовой сфере. Центральный вопрос переговоров ни для кого секрета не составлял: цена на российский газ для соседней страны.
Минск, как подтвердили представители белорусского Минэнерго, наставил на снижении обговоренной ранее цены, мотивируя это резким падением стоимости «голубого топлива» в Европе. Действительно, в марте средняя стоимость российского сырья снизилась к февралю на 9%, до $125 за тысячу кубометров, что меньше льготной цены для Белоруссии ($127 за тысячу кубометров). А на днях Минэнерго республики Беларусь направило в Москву письмо, предложив пересмотреть два момента - условия поставок природного газа на 2020 год и методику ценообразования на 2021-й. Между тем, министр энергетики России Александр Новак заявил, что все для Минска останется по-прежнему. Тем более, что и в «Газпроме» предупредили: мы готовы начать переговоры с белорусскими партнерами только после погашения ими долга за газ в размере $165,57 млн. В свою очередь, в Белоруссии существование долга не признают, делая акцент якобы на низком качестве получаемого из России газа.
Существует ли хоть какой-то шанс сблизить позиции сторон? В торгово-экономической плоскости компромисс не просматривается, считает эксперт по энергетическим вопросам Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков. По словам собеседника «МК», когда Минск говорит, что «тенденция по снижению стоимости российского газа для Европы продолжится и дальше», он не открывает Америки. Всем ясно, что по объективным, независящим от Москвы обстоятельствам, так и будет. Во-первых, цены на европейских спотовых рынках формируются исключительно за счет баланса спроса и предложения, и сейчас они откровенно убыточные для «Газпрома» - от $40 до $70 за тысячу кубометров (точка нулевой рентабельности российской газовой монополии считается $100). Во-вторых, около 45% долгосрочных газпромовских контрактов имеют привязку к нефтяным ценам, причем с лагом в шесть-девять месяцев. В марте-апреле нефть резко подешевела, соответственно, где-то в октябре-ноябре подешевеет и газ, поставляемый в Старый Свет российским монополистом.
Уже почти полтора года российская нефтяная индустрия живет в условиях жесточайших санкций. Ключевыми из которых стало эмбарго на морские поставки нефти и нефтепродуктов в ЕС и страны G7, а также механизм price cap. Они заработали с конца 2022 года. За более чем 8 месяцев функционирования этих ограничений можно подвести предварительные итоги того, насколько успешно наши нефтяники справляются с этим вызовом. И как он сказался на объеме экспорта и на ценах.
После февраля 2022 года зелёная повестка была радикально переписана. Западные компании стали массово уходить из России, экономические отношения с Западом были радикально сокращены, а российскую экономику стали выпихивать из глобального экономического пространства, обкладывая масштабными санкциями. Все это было, мягко говоря, не лучшим фоном для рассуждений о ESG. Тем более что в экономике на первое место вышли задачи выживания и сохранения устойчивости под беспрецедентным давлением.
Однако уже с конца 2022 года стали очевидны попытки реанимировать ESG-повестку. Настойчиво проводится мысль, что она актуальна для России вне зависимости от внешнеполитической конъюнктуры. Если раньше зеленый поворот рассматривался как возможность привлечь в Россию западных инвесторов и их технологические решения, то теперь говорится о кейнсианской ставке на собственное производство.
Европейские санкции и политика Брюсселя по отказу от российских энергоносителей, взрывы балтийских газопроводов заперли в России солидный объем трубопроводного газа, который нельзя оперативно направить на альтернативные рынки. Это вроде бы является сильным аргументом в пользу развития производства СПГ в России. Новый доклад ФНЭБ дает ответ на вопрос о том, какую часть планов по резкому росту производства СПГ в России можно считать реалистичной.
Большая политика является рамкой энергетических отношений. Но непосредственно энергетические проекты и сделки осуществляются на корпоративном уровне. Именно компании формируют те нити, которые связывают страны в энергетическом бизнесе. Поэтому важно провести анализ отношений межу РФ и Западом в разрезе корпораций. И пока концерны из «коллективного Запада» остаются в России, еще есть варианты с продолжением сотрудничества. Которое все еще приносит России бюджетные доходы и рынки сбыта.
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.
