Украинская труба: бизнес или политика?

Не успели улечься страсти по договору, условно названному «газ в обмен на флот», как в отношениях с Украиной наметился новый поворот. Россия предложила проект слияния «Газпрома» и «Нафтогаза», что произвело эффект разорвавшейся бомбы. Ясно, что эта тема будет ключевой во время визита российского президента Дмитрия Медведева в Киев.

Ряд экспертов после заключения нового газового договора обвинили Россию в том, что она отходит от принципов экономизации отношений с постсоветскими странами. Как видим, это не так. Россия сделала Украине вполне коммерческое предложение, с экономической точки зрения выгодное всем сторонам. Но вот тут-то и выяснилось, что для Украины труба – это не столько бизнес, сколько политика.

Давайте посмотрим, какие выгоды получит Украина при слиянии «Газпрома» и «Нафтогаза». Прежде всего, она сохраняет статус транзитного государства – то есть остается в газовом бизнесе по продаже российского газа в Европу. Украина получает шанс найти деньги на ремонт труб и замену газокомпрессорных станций, а также на выплату внешнего долга. На все про все «Нафтогазу» нужно примерно 7-9 млрд долларов, которых у него попросту нет. И никто их Украине не предоставит. Кроме России. Потому что только России украинская труба и интересна.

Выгодна эта идея и России с Европой. ЕС получает четкое понимание, кто отвечает за транзит – это точно «Газпром», которому будет принадлежать труба. Ну а «Газпром» получает канал экспорта 141 млрд кубометров газа с возможностью довольно быстрого и относительно дешевого его расширения на 30 млрд кубометров. В таком случае мы можем отказаться от строительства дорогого «Южного потока».

Так почему же Украина тянет время и не идет на это соглашение? Все очень просто. Потому что Украина не научилась воспринимать газовую трубу как бизнес. Для Украины это по-прежнему инструмент геополитического влияния на Россию, который никак нельзя потерять.

Конечно, предложения России выглядят предельно жесткими. Мы уже не готовы к компромиссу - ну разве что можем назвать этот процесс слиянием, чтобы Украине не было обидно. Но, конечно, в реальности речь идет о поглощении. Россию уже не может устроить вариант с консорциумом или совместным предприятием. Последние заявления министра иностранных дел Константина Грищенко о том, что интеграция возможна только при сохранении за Украиной контроля за трубой, означают фактический отказ от российских предложений. Из этой же категории и слова президента Виктора Януковича о том, что объединение «Газпрома» и «Нафтогаза» возможно только на паритетных началах.

Но сегодня такой подход Россию не устраивает. И понятно почему. В партнерские отношения мы уже наигрались. Только передача трубы в собственность «Газпрому» дает России гарантии беспроблемного транзита через Украину даже в случае смены политической конъюнктуры в этом государстве. Эту сделку будет крайне сложно оспорить, потому что она будет признана ЕС. Европа четко обозначила свою позицию – ее не волнует, как газ будет доставлен на ее территорию, и все, что происходит с Украиной, ее мало волнует.

У России есть основания требовать от Украины дополнительных гарантий, потому что нас уже кинули с идеей газотранспортного консорциума, и к ней мы не может вернуться. Давайте коротко вспомним эту историю.

В октябре 2002 года руководители НАК «Нафтогаз Украины» и «Газпром» подписали учредительные документы по созданию международного консорциума по управлению и развитию газотранспортной системы Украины на паритетных началах. В январе 2003 года в Киеве на паритетных началах был зарегистрирован консорциум в форме общества с ограниченной ответственностью с уставным капиталом в 1 млн долларов.

Однако переговоры об основных условиях сотрудничества в рамках консорциума очень быстро провалились. Дело в том, что украинская сторона в обмен на передачу консорциуму газотранспортной системы в управление (или концессию) хотела получить для себя право перепродажи всего экспортного объема газа. Но это был нонсенс. Россия не намерена была передавать Украине права на реэкспорт газа. Более того, сегодня это противоречит европейскому законодательству о транзите газа, согласно которому, собственник трубы только оказывает услугу по транзиту, но не может перепродавать газ.

В 2002 году мы уговаривали Украину передать трубу в совместное управление на выгодных Украине условиях. Теперь ситуация поменялась. Семь лет назад варианты обхода Украины казались скорее фантазией. А вот сегодня они же становятся реальностью. Морскую часть «Северного потока» уже начали строить. «Южный поток» развивается крайне быстрыми темпами. Достигнуты соглашения со всеми странами -участниками сухопутной части маршрута. Турция, хоть и требует для себя бонусов, но осенью даст согласие на строительство морской части. Это означает, что через 5-7 лет Украина окажется не нужна как страна-транзитер. И Украина вдруг понимает, что такая угроза реальна. Самым главным доказательством этому служит тот самый контракт, который на самом деле вовсе не обмен газа на флот, а плата Украине за приличное поведение (то есть за отказ от воровства газа). Платим мы большую сумму – но ведь и риски велики. Если по вине Украины произойдет еще одно перекрытие трубы, то это сильно ударит по нашему имиджу. После «газовой войны» 2009 года мы и так пострадали. Да, и Украина себя полностью дискредитировала - но нам от этого не легче. Второго перекрытия транзита мы себе позволить не можем.

И вот теперь мы делаем Украине последнее предложение – конечно, на наших условиях, потому что нас обманывала и «голубая» власть, и «оранжевая». Это предложение дает ей шанс остаться в бизнесе. С экономической точки зрения, предложение Украине выгодно, ведь в противном случае она вообще лишится транзитных платежей через несколько лет.

Однако Украина совершенно не собирается подходить к трубе с экономической точки зрения, демонстрируя, что труба для нее – инструмент воздействия на РФ. Вот поэтому наши переговоры о слиянии «Газпрома» и «Нафтогаза» и идут очень медленно.

Новое украинское руководство также боится честно сказать своему народу, что он, мягко говоря, заблуждался: то, что двадцать лет называли национальной гордостью, на самом деле без российского газа – лишь ржавеющие железяки, и ничего больше. И Европе украинская труба совершенно не нужна – что, кстати, быстро обнаружил Янукович, отправившись в первое турне в качестве президента в Брюссель.

Конечно, украинская элита понимает, что стратегически отказ от слияния проигрышен. Но она не умеет жить категориями 5-7 лет. Да, через такой срок можно вообще потерять весь бизнес, приносящий бюджету несколько миллиардов долларов в год. Но ведь это нескоро. И никто не знает, сколько еще событий произойдет за это время. А объясняться с избирателем, прежде всего на Западной Украине, придется сегодня да еще под крики оппозиции о предательстве национальных интересов. И яйцами в Раде дело тут уже может не ограничиться. Нет, все же страшновато.

Вот этот страх и неумение жить будущим и вызывает сожаление. Поэтому мы и продолжаем развивать проект «Южный поток». В свое время мы готовы были отказаться от «Северного потока» в обмен на создание консорциума. Но Украина на это не пошла. Сегодня мы строим эту трубу и в последний раз ждем, что украинская элита учтет не только конъюнктурные настроение избирателей, но и долгосрочные цели своей страны.

Автор: Константин Симонов, генеральный директор ФНЭБ