«Свой человек» или «темная лошадка»: почему назначение Николая Шульгинова главой Министерства энергетики раскололо рынок

Новый министр энергетики оказался для нефтяного рынка темной лошадкой. «Я его не знаю совсем, — говорит Forbes менеджер крупной нефтяной компании. — И никто из нефтяников, кажется, не знает. Это «электрик» чистой воды». «Он электроэнергетик советского склада ума, человек болеющий за свое дело, но абсолютно ничего не понимающий в нефтегазе», — сказал Forbes источник, близкий к Минэнерго. Пока все считают, что все равно Новак будет определять политику в топливно-энергетическом секторе, поэтому с ним по-прежнему будут стараться поддерживать контакт, говорит член совета директоров «Роснефти» Олег Вьюгин. Он полагает, что новому министру потребуется время, чтобы освоиться и принимать стратегические решения. «Роснефть» же — крупнейший игрок на этом рынке, поэтому при принятии крупнейших решений топ-менеджмент работает не только с министерством, но и с вышестоящими структурами государственного управления», — поясняет Вьюгин. Характеризовать нового министра он не стал. 

Один из собеседников Forbes в крупной нефтяной компании говорит, что теперь ключевой вопрос для сектора заключается в том, будет ли новый министр менять команду и останется ли в ней замминистра энергетики Павел Сорокин. А если останется, то с какими полномочиями. Нефтяники надеются, что Шульгинов сработается с Сорокиным и тот продолжит заниматься проблемами их отрасли, говорит Forbes один из собеседников. «По сути, позиция Сорокина при министре, который не разбирается в нефтегазе, ключевая: именно через Сорокина будут проходить ключевые решения. Но как чиновнику ему не хватает политического веса, чтобы успешно лоббировать интересы отрасли», — сказал Forbes один из консультантов Минэнерго и крупных энергетических компаний.

«Я предполагаю, что Шульгинов с Новаком поделят направления: Новак продолжит курировать нефтегаз, а Шульгинов займется сектором электроэнергетики», — считает аналитик группы корпоративных рейтингов АКРА Денис Красновский, бывший начальник управления корпоративного финансирования «Русгидро». Для энергетиков же Шульгинов — свой человек, способный решить старые проблемы в отрасли. «Я считаю, нам очень сильно повезло, что Минэнерго возглавил энергетик с таким стажем и опытом», — заключил Красновский.

«Вряд ли в электроэнергетике после перестановок что-то поменяется», — убежден директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин. По его мнению, Шульгинов был поставлен на этот пост, чтобы навести порядок после эпизода с заместителем министра энергетики Анатолием Тихоновым, которого в сентябре 2010 года Следственный комитет обвинил в организации мошеннической схемы, с помощью которой были похищены деньги, предназначавшиеся на реализацию госконтракта на 600 млн рублей. Тихонов тогда работал директором ФГБУ «Российское энергетическое агентство». 

Почему энергетики любят Шульгинова

Шульгинов до прихода в министерство возглавлял «Русгидро». Он пришел туда в 2015 году на смену Евгению Доду, который в одном из интервью называл нынешнего главу «Роснефти» Игоря Сечина своим «старшим товарищем». Но у Дода, как писал РБК, в итоге испортились отношения и с Сечиным, и с вице-премьером Юрием Трутневым, и он покинул компанию по собственному желанию осенью 2015 года. А в 2016 году стал фигурантом уголовного дела о мошенничестве в особо крупном размере — по версии следствия, он завысил себе премии (в итоге следственный комитет прекратил уголовное дело в отношении Дода, так как не нашел состава преступления).

Кто именно лоббировал назначение Шульгинова на пост главы «Русгидро», неизвестно. Издание «Коммерсантъ» писало со ссылкой на источники, что он был «креатурой силовых структур» и его назначали на пост главы «Русгидро» «для стабилизации ситуации и улучшения контроля над расходованием бюджетных средств на строительство новой дальневосточной генерации». До его назначения крупные подряды на строительство дальневосточных электростанций получила компания ТЭК «Мосэнерго», которую сейчас контролирует Игорь Ротенберг F 154. Шульгинов был «ничей» и не представлял никакую группу влияния, уверяют источники VTimes. Он «решал вопросы, но не лоббировал сторонние интересы», писало издание. Сам Шульгинов в январе 2020 года говорил о себе в интервью «Коммерсанту» так: «Кому-то я не нравлюсь с первого дня, наверное, тем, кого оттащил от кормушки...».

В «Русгидро» Шульгинов начал наводить порядок. В первую очередь он урезал премии, «чтобы люди не купались в роскоши, а зарабатывали деньги», говорит Красновский. Когда проходило объединение «Русгидро» и РАО «ЕЭС Востока», многие не захотели переходить в «Русгидро», так как зарплаты там были меньше, хотя, по сути, это была материнская структура, вспоминает он. «В «Русгидро» его все боялись и ходили по струнке. Но при этом он был справедлив: если хорошо работаешь, то вопросов нет, если недорабатываешь, то он на это укажет», — описывает Красновский нового министра энергетики. 

«В 2020 году мы смотрим на совсем другую компанию «Русгидро», чем пять лет назад», — говорит заместитель группы «Корпоративные рейтинги» S&P Сергей Горин. За пять лет под руководством Шульгинова компания обновила активы мощностью более 3,4 ГВт. Инвестировала в 2015-2019 годах 354 млрд рублей, уменьшила финансовый долг на 11 млрд рублей. Из портфеля ушли все валютные кредиты. «Русгидро» увеличил дивидендные выплаты с 5,2 млрд рублей в 2014 году до 15,7 млрд рублей в 2020-м.

Чего отрасль ждет от нового министра

Энергетический сектор ждет от Шульгинова решения застарелых проблем. В их числе перекрестное субсидирование, чрезмерное количество нерыночных надбавок к цене электроэнергии, необходимость обновления энергетического комплекса Дальнего Востока, полагает Красновский. 

Задачи в сфере нефтегазовой индустрии стоит разделить на три категории — краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные, говорит руководитель Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. В первую очередь нужно будет бороться с последствиями коронавирусного влияния на экономику. «Нефтяной сектор серьезно пострадал из-за снижения цен на нефть, и ему нужна серьезная поддержка. Если рынок начнет восстанавливаться, сразу возникнет вопрос, как нам реанимировать добычу и вернуть назад утраченные экспортные рынки», — считает Симонов. Заодно, по его словам, надо быть готовым к тому, что сценарий сокращения добычи может повториться.

В мае Владимир Путин поручил правительству создать фонд нефтяных скважин на 300 млрд рублей, чтобы поддержать российские нефтесервисные компании. Компании могли бы получить финансовую поддержку от государства для бурения, чтобы после выхода России из сделки ОПЕК+, предполагающей сокращение добычи, быстро ее наращивать. Но эта идея в итоге забуксовала, напоминает он.

Если говорить про среднюю долгосрочную перспективу, то тут остаются актуальными вопросы налогообложения нефтяников, продолжает Симонов. По его словам, после очередной налоговой реформы новому министру придется выработать свою позицию: как влиять при помощи налогов на переработку и экспорт российских углеводородов. Достаточно большая и обширная тема — российская газовая индустрия, заключает Симонов. «Тут надо решить вопрос с конкуренцией между российским трубопроводным экспортом и экспортом СПГ, а также понять, как решать задачу с бесплатной для населения газификацией», — резюмирует он.