Цена на нефть в 10 долларов за баррель противоречит экономическим законам, отметил ФБА «Экономика сегодня» ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков.
Запад рекламирует энергопереход
Аналитики агентства Wood Mackenzie пророчат обвал стоимости нефти Brent до 10 долларов за баррель после перехода глобальной экономики к зеленой энергетике, но есть большие сомнения в осуществимости такого прогноза.
В 2019 году потребление нефти в мире равнялось примерно 100 млн баррелей в сутки. Если бы не случился «коронакризис», данная цифра продолжила бы расти, но из-за карантина на Западе и коллапса международных перевозок пошел обратный процесс.
В кризис западные эксперты начали все больше говорить о зеленой энергетике и насчитали в первой половине 2020 года ее беспрецедентный рост в энергобалансе, но это является следствием остановки экономики в США и государствах ЕС.
Здесь есть два объективных момента. Потребление нефти не ограничивается западными государствами – в странах третьего мира оно продолжит расти по объективным причинам: за счет увеличения населения, количества автомобилей и объема перевозок.
Кроме того, добыча нефти будет обходиться все дороже и дороже. Есть зона Персидского залива, где нефть лежит близко к поверхности и на ряде месторождений достаточно пробурить небольшую скважину, чтобы получить сырье, но существуют арктические и шельфовые разработки, где добыча каждого барреля будет обходиться все дороже – ярким примером является Норвегия.
Нельзя забывать про сланцевую нефть, появление которой на рынке стало причиной обвала цен в 2014 году. Стоимость такой добычи в США уменьшилась, но цены в 10 долларов за баррель недостаточно, чтобы обеспечить существование отрасли.
В апреле-мае 2020 года производители сланцевой нефти на одном из месторождений в США доплачивали потребителям, чтобы они забрали сырье. На высокую стоимость добычи сланцевой нефти наслаивается ее невысокое качество.
Нефть останется и после энергоперехода
«Логика Wood Mackenzie понятна: мир будет переходить на зеленую энергетику, продолжится энергопереход. После этого все начнут ездить на электромобилях и водородных автомобилях, из-за чего нефть никому не будет нужна и станет дешевой», – заключает Юшков.
Однако для этого необходим успешный энергопереход: в такой ситуации усилится конкуренция на нефтяном рынке, а поставщики будут вынуждены начать между собой ценовую конкуренцию за конечного потребителя.
На бумаге все выглядит хорошо, но в действительности для этого нет нужных обстоятельств. В ФРГ говорят о переходе на синтетическое топливо для автомобилей уже к 2025 году, но не существует промышленного производства разрекламированного водорода.
Важным является и то, что бум спроса на «зеленые» технологии совпал с мировым экономическим кризисом. Планировать можно все что угодно, но есть ограничения: в 2020 году западным экономикам был нанесен значительный ущерб, рост госдолга на Западе колоссальный, а «зеленые» решения стоят слишком больших денег, из-за чего они и до кризиса были доступны немногим государствам.
«В случае сохранения на длительный период низких цен на нефть уйдут в историю проекты с низкой себестоимостью. Это американский сланец, шельфовые проекты в Бразилии и Северо-Западной Европе, многие другие начинания», – констатирует Юшков.
В такой ситуации с рынка уйдет огромное число нефтяных компаний, что автоматически выровняет рынок и порядок цен. Были расчеты 2015 года, которые показывали, что при сохранении цен на низком уровне на рынке останутся только саудиты, американцы и россияне.
Шесть лет назад нефтяной рынок пугали концом эпохи высоких цен на нефть, хотя это уже бывало в восьмидесятые-девяностые годы, а теперь пугают зеленой энергетикой, однако из нефти производится не только топливо, но и многие другие продукты, от которых человечество отказаться не сможет. Более того, их номенклатура продолжит расширяться.
Существует пример угля, являющегося «энергоресурсом XIX века», чья добыча до «коронакризиса» продолжала расти.
«Легкодоступные месторождения нефти в мире заканчиваются, а энергопереход будет идти десятилетиями. Даже ЕС, который находится в авангарде «зеленых» процессов, заявляет, что откажется от ископаемого топлива только к 2050 году», – резюмирует Юшков.
Остаются огромные перспективы роста потребления нефти: в Индии люди пересели со слонов на мопеды и готовятся к переходу на автомобили.
«Спрос в глобальном масштабе сохранится, пусть и несколько перераспределится. Кроме того, продолжат развиваться нефтехимия, пластики, полимерные материалы и все остальное, что делается из нефти. Даже если человечество перестанет пользоваться бензином и дизелем, спрос на нефть останется на высоком уровне», – констатирует Юшков.
Американцы являются крупнейшим потребителем нефти в мире, но пик потребления в США был в середине нулевых годов XX века, затем начали давать результат «зеленые» и экологические программы, благодаря которым цифры стабилизировались.
Только мировой рынок нефти прекрасно рос и без США, и пока не видно предпосылок для прекращения этого процесса. Развивающиеся страны растут быстрее развитых, а «зеленая» программа является попыткой Запада сохранить доминирующее положение в мире.
Энергостратегию до 2050 года (ЭС-2050) первоначально хотели утвердить до 15 сентября 2022 года. Однако и в декабре 2023 года она еще только обсуждается. И рабочая версия ЭС-2050 пока публично не предъявлена. С одной стороны, это наглядно показывает отношение к стратегическим документам в области энергетики. Получается, что отрасль в целом справляется с беспрецедентным санкционным давлением и без официальных стратегий. С другой стороны, российский нефтегаз столкнулся с действительно серьезными вызовами, к которым нельзя относиться легкомысленно. И оперативные проблемы являются отражением и долгосрочных угроз.
Уже почти полтора года российская нефтяная индустрия живет в условиях жесточайших санкций. Ключевыми из которых стало эмбарго на морские поставки нефти и нефтепродуктов в ЕС и страны G7, а также механизм price cap. Они заработали с конца 2022 года. За более чем 8 месяцев функционирования этих ограничений можно подвести предварительные итоги того, насколько успешно наши нефтяники справляются с этим вызовом. И как он сказался на объеме экспорта и на ценах.
После февраля 2022 года зелёная повестка была радикально переписана. Западные компании стали массово уходить из России, экономические отношения с Западом были радикально сокращены, а российскую экономику стали выпихивать из глобального экономического пространства, обкладывая масштабными санкциями. Все это было, мягко говоря, не лучшим фоном для рассуждений о ESG. Тем более что в экономике на первое место вышли задачи выживания и сохранения устойчивости под беспрецедентным давлением.
Однако уже с конца 2022 года стали очевидны попытки реанимировать ESG-повестку. Настойчиво проводится мысль, что она актуальна для России вне зависимости от внешнеполитической конъюнктуры. Если раньше зеленый поворот рассматривался как возможность привлечь в Россию западных инвесторов и их технологические решения, то теперь говорится о кейнсианской ставке на собственное производство.
Европейские санкции и политика Брюсселя по отказу от российских энергоносителей, взрывы балтийских газопроводов заперли в России солидный объем трубопроводного газа, который нельзя оперативно направить на альтернативные рынки. Это вроде бы является сильным аргументом в пользу развития производства СПГ в России. Новый доклад ФНЭБ дает ответ на вопрос о том, какую часть планов по резкому росту производства СПГ в России можно считать реалистичной.
Большая политика является рамкой энергетических отношений. Но непосредственно энергетические проекты и сделки осуществляются на корпоративном уровне. Именно компании формируют те нити, которые связывают страны в энергетическом бизнесе. Поэтому важно провести анализ отношений межу РФ и Западом в разрезе корпораций. И пока концерны из «коллективного Запада» остаются в России, еще есть варианты с продолжением сотрудничества. Которое все еще приносит России бюджетные доходы и рынки сбыта.
