Налог на дыхание и нищета: как богатые станут богаче за счёт новой климатической повестки

Еврокомиссия опубликовала на своём сайте проект трансграничного углеродного регулирования. На разработку ушло больше года. Ожидалось, что проект будет соответствовать нормам ВТО, сейчас в этом возникают сомнения.

Цель регулирования заявлена как предотвращение рисков «углеродных утечек». Однако на практике это борьба с переносом промышленного производства из ЕС в другие страны.

Когда будут окончательно приняты углеродные пошлины, товар в ЕС можно будет ввозить только при условии, что каждая тонна выбросов CO2, образовавшаяся при производстве товара, будет оплачена. Это коснётся российских товаров на сумму 7,6 млрд долларов США.

Но пока что документ не закрепляет чётко расчёт и верификацию углеродного следа продукции, то есть, реальный эффект для сокращения эмиссии парниковых газов просчитать нельзя!

Российские предприятия в этом году увеличили свои траты на экологию на 1,3 млрд долларов, общие траты составили 11,27 млрд. долларов. Россия уделяет всё больше внимания окружающей среде и присутствует на международных площадках, обсуждающих различные климатические инициативы.

О том, как Россия будет в дальнейшем приспосабливаться к новой климатической повестке, «Журналистской правде» рассказал эксперт по энергетике Игорь Юшков.

«В целом эта климатическая история России ничего выгодного не сулит. По ней всем предлагается перейти на возобновляемые источники энергии (ВИЭ), а наше конкурентное преимущество – ископаемые источники энергии. Это значимая статья экспорта, и если никто не будет их покупать или они существенно подешевеют, это почувствуется.

А европейцы пытаются найти своё конкурентное преимущество. У них добыча падает, собственные запасы ископаемых источников энергии истощаются, поэтому они пытаются что-то менять. Потреблять много угля или углеводородов становится сложнее, потому что возрастающий средний класс выдвигает требования к экологии.

Европа столкнулась с тем, что производители уходят из их стран. Они развивают ВИЭ, а ВИЭ – это дорогая энергия. Соответственно, их товары, произведённые из дорогой энергии, неконкурентоспособны на мировом рынке в сравнении с аналогичными товарами, которые производятся в Китае, Юго-восточной Азии, где используются дешёвые источники энергии. Из-за этого европейцы испытывали большие экономические проблемы, они не могли конкурировать на глобальном рынке.

А климатическая риторика ставит все эти программы с ног на голову: кто использует дешёвые источники энергии, теперь вынужден платить углеродный налог. А те, кто использует ВИЭ, с тех налог не берут. Получается, теперь европейские товары станут дешевле по сравнению с товарами, которые раньше были дешевыми. Теперь ископаемое топливо становится обременением, а не преимуществом.

Теперь климатические соглашение – не про экологию, а про деньги.

С каждым годом количество отраслей, на которые будет налагаться углеродный налог, будет возрастать, а сам налог увеличиваться. Сейчас уже заговорили про то, что надо домохозяйства обкладывать углеродным налогом. Скоро, наверное, логично придут к тому, что человек выдыхает в большей степени углекислый газ, а это парниковый газ, поэтому если хотите дышать – платите налог. Не удивлюсь, если скоро мы и к этому придём, к тому, что надо регулировать численность населения, потому что население является первопричиной парниковых газов: мы и дышим, и потребляем, и ездим. И, вполне возможно, к такой кровожадной истории придём.

Может показаться, что это перебор, но уже сейчас есть много вопросов к этим климатическим соглашениям, к энергопереходу с гуманистической точки зрения. Ведь на планете сотни миллионов людей, которые не имеют доступа вообще ни к какой энергии. Они, в лучшем случае, жгут дрова или помёт животных, как в Африке, никакой электроэнергии не имеют, горячей воды не имеют, а тут нам говорят, что надо делать энергопереход. Так может, кому-то разрешить делать не третий энергопереход – переход к возобновляемым источникам энергии, а хотя бы первый – к углю?

Так что здесь много вопросов. Получается, что энергия становится недоступной, становится дороже, чем была раньше, потому что ВИЭ – дорогая энергия. Не приведёт ли это к тотальной глубокой бедности в некоторых регионах, если запретят использовать дешёвые источники энергии?

Причём европейцы же прошли все энергопереходы, сначала от дров к углю, потом от угля к нефти и газу. А остальным они запрещают тот же самый путь. Говорят, что надо сразу от дров к возобновляемым источникам или от угля к возобновляемым источникам.

Как мы можем приспособиться к этому?

Европейцы говорят, что они сталкиваются с проблемой хранения энергии. От возобновляемых источников хранить энергию очень сложно. Либо вы строите огромные аккумуляторы (это, кстати, тоже своеобразная вещь – для их производства нужны литий, кобальт, и их в мире гораздо меньше, чем нефти и газа, и они сосредоточены гораздо более сконцентрированно только в нескольких странах, и добыча их очень грязная, плюс никто не знает, как массово перерабатывать аккумуляторы), либо вы берёте ненужное (например, по ночам) электричество и делаете водород методом электролиза воды. Но европейцы уже сейчас признают, что водорода им не хватит, они будут его импортировать. Самый простой способ сделать водород – из метана, из природного газа, который мы и сейчас продаём европейцам. Мы можем делать из него водород и продавать его.

С нефтью скорее произойдёт переориентация рынка, потому что нефть гораздо проще перевозить. Нефть уйдёт на азиатские рынки, уйдёт на производство химии, пластика, полимерных материалов».

Источник: Журналистская правда, 15.07.2021