Сколько ждать обещанного? Почему затягивается запуск единого рынка нефти и газа

«Без прорыва в области политической интеграции вряд ли мы увидим и прорыв в экономический интеграции».

Официальные представители Минска и Москвы называют большим интеграционным прорывом решение к декабрю 2023 года создать единые рынки газа, нефти и нефтепродуктов, а также электроэнергии. Однако по мнению ряда независимых экспертов, ничего принципиально нового в этих договоренностях нет.

Многие комментаторы вообще сомневаются, что эти единые рынки заработают в намеченные сроки.

Москва не торопится выдавать плюшки

10 сентября премьер-министры России и Беларуси одобрили 28 союзных программ и «Основные направления реализации положений Договора о создании Союзного государства на 2021–2023 годы». Накануне эти программы согласовали Александр Лукашенко и Владимир Путин.

Но почему, хотя программы одобрены, создание единых рынков газа, нефти и нефтепродуктов, электроэнергии откладывается на два года?

Игорь Юшков, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, эксперт Финансового университета при правительстве РФ, считает, что стороны не до конца доверяют одна другой — после подписания союзных программ Россия будет «внимательно следить, не начнет ли Беларусь делать обратные шаги на пути интеграции, и если нет, то последует новая выдача экономических плюшек и бонусов».

«Без прорыва в области политической интеграции вряд ли мы увидим и прорыв в экономический интеграции», — заявил эксперт в комментарии для Naviny.by. В любом случае, считает Юшков, «сверхпозитивного результата по энергетике белорусам ожидать не стоит». 

Кредит вместо компенсации?

Отношения России и Беларуси в нефтегазовой сфере всегда были непростыми, поэтому при согласовании союзных программ больше всего споров было по программе № 16. Она предусматривает (правда, в заявлении премьеров не указаны сроки) принятие международного договора об объединении рынков газа, нефти и нефтепродуктов, электроэнергии и гармонизацию национальных законодательств по этим вопросам.

А пока договорились, что в 2022 году цену на газ для Беларуси сохранят на уровне текущего года — 128,5 доллара за тысячу кубометров — и не станут даже индексировать на уровень инфляции.

Минск считает эту цену «комфортной». Учитывая, что сегодня цена газа на спотовых рынках Европы достигает 760 долларов за тысячу кубометров, трудно не согласиться с такой оценкой. И все же белорусское начальство не теряет надежду получать голубое топливо по более низкой цене, например, как для Смоленской области.

Что касается нефтяной сферы, то пока неясно, как Москва будет компенсировать белорусской стороне свой налоговый маневр, который удорожает нефть для нее.

По этой причине в последние годы Беларусь стала терять свое преимущество при переработке нефти, а с 2024 года — после завершения налогового маневра — и вовсе будет покупать ее по мировым ценам. Белорусские НПЗ окажутся в неравных условиях с российскими заводами, которые получают обратный акциз, а нефтепродукты из соседней страны могут постепенно вытеснить белорусские с собственного рынка.

Лукашенко неоднократно обвинял Россию в том, что налоговый маневр был затеян специально, чтобы «надавить на Беларусь», и требовал от Москвы выплатить компенсацию — Минск оценил ущерб в 10,8 млрд долларов, правительству была дана установка искать альтернативные источники поставок нефти.

Надо сказать, что какое-то время Беларусь получала небольшие компенсации, однако в последнее время риторика российской стороны на эту тему изменилась — вместо выплат трансфертом в бюджет предполагается кредитная поддержка Беларуси в связи с налоговым маневром в нефтяной отрасли России.

В ходе переговоров Лукашенко с Путиным 9 сентября также звучала тема кредитов — до конца 2022 года они составят 630 млн долларов. При этом их назначение не расшифровывалось.

Катерина Борнукова, академический директор Белорусского экономического исследовательско-образовательного центра (BEROC) в комментарии для Naviny.by заявила: «Пока сложно утверждать, мы не знаем деталей переговоров, но эта странная некруглая сумма 630 млн долларов — не 500, не 600, а 630, указывает на то, что речь идет о возможном кредите в рамках компенсации налогового маневра».

Собеседница напомнила, что когда Путин и Лукашенко встречались летом, российские СМИ называли цифру 450 млн долларов в год — столько, по подсчетам российской стороны, Беларусь теряет от налогового маневра. «Если посчитать, с сентября этого года до конца следующего примерно 630 млн долларов и набежит», — отметила Борнукова. 

Без унификации налоговых систем не обойтись?

В конце августа посол Беларуси в РФ Владимир Семашко заявил, что Беларусь начнет с конца 2021 года получать компенсацию издержек в связи с реализацией налогового маневра. По его словам, механизм не предусматривает предоставление белорусской стороне новых кредитов или межбюджетных трансферов.

«Вы увидите, это будет открытая тематика. И это будет начало, дальше все будет развиваться», — сказал Семашко.

Однако, по мнению Юшкова, придумать какой-то механизм прямой компенсации будет «довольно сложно, потому что в Российской Федерации подобные меры не предусмотрены».

«Непонятно даже, по какой строке проводить перечисления из российского бюджета в белорусский бюджет, подобного механизма не создано, — отметил собеседник Naviny.by. — Скорее, стоит рассматривать, что эта компенсация будет неформальная, то есть Минску будут предоставлены возможности для получения средств, но официально это не будет подаваться как компенсация за налоговый маневр».

Эксперт предположил, что какие-то варианты компенсации Россия может предоставить Беларуси в других сегментах, например расширить доступ белорусской продукции на российский рынок.

Аналитик не исключил и распространения на белорусские НПЗ демпфирующей надбавки, то есть частичной компенсации за удорожание нефти. Например, Москва может перечислить Минску из российского бюджета часть налога на добычу полезных ископаемых за нефть, поставленную на белорусские НПЗ по рыночным ценам. В этом случае белорусские предприятия будут работать в тех же условиях, что и российские.

Компенсация может быть и в виде существенной льготной цены на перевозку белорусских нефтепродуктов по Российским железным дорогам в российские порты для экспорта в Европу.

Однако некоторые из этих мер требуют унификации налоговых систем двух стран, вплоть до единого Налогового кодекса. 

Сильно увеличить добычу собственной нефти Беларусь не сможет

В то же время Минск пытается показать, что на России в плане нефти свет клином не сошелся, что можно покупать ее, например, и в Азербайджане или Казахстане. Да и собственную добычу Беларусь намерена увеличивать.

Показательно, что накануне переговоров с Путиным Лукашенко принял гендиректора «Белоруснефти» Александра Ляхова. Лукашенко интересовался проблемами и перспективами добычи нефти, в частности в районе Припятского прогиба, выражал надежду, что еще не все запасы выявлены, ставил задачу нарастить годовую добычу до 3-3,5 млн тонн (сейчас добывается 1,6-1,8 млн тонн).

«Меня очень интересует и волнует проблема Припятского прогиба. Нутром чую, что там у нас нефть есть, которую мы еще не видим», — сказал он.

Параллельно в СМИ писали о том, что белорусское предприятие намерено расконсервировать нефтяные скважины, которые были пробурены еще при СССР в 1980-х, и что дочернее предприятие «Белоруснефти» — нефтегазодобывающая компания «Янгпур» приобрела в РФ нефтедобывающую компанию «Пурнефть».

По мнению Юшкова, белорусское руководство хочет продемонстрировать, что в плане нефтедобычи еще имеет и немалый внутренний потенциал.

Но, по мнению эксперта, нарастить добычу нефти в Беларуси маловероятно — все регионы здесь довольно хорошо геологически изучены еще в советское время, поэтому «неожиданностей в виде новых крупных месторождений, наверное, мы не увидим».

«Всё, что можно было, Беларусь и так добывает — нет такого, что в загашнике есть хорошие скважины, но они хитро оставлены на потом. Нет. Всё, что было рентабельно, всё, что было геологически возможно — Беларусь добывает, эксплуатирует. <…> Поэтому рассчитывать на то, что сейчас мы раскупорим секретные скважины и заживем, полностью обеспечим себя нефтью, такой сценарий невозможен», — прокомментировал ситуацию собеседник Naviny.by.

По его мнению, Беларуси надо сконцентрироваться на том, чтобы удержать те объемы добычи нефти, которые есть сейчас (около 1,7 млн тонн в год). 

К чему могут привести западные санкции

При этом Юшков подчеркнул, что та же компания «Янгпур» в случае необходимости вполне могла бы поставлять нефть на белорусские НПЗ.

«После того, как Белстат закрыл все сведения, сложно говорить о том, что происходит в белорусской нефтепереработке. Но до последнего времени вся нефть, которая добывается компанией в России, продавалась там же, то есть это исключительно финансовый актив, который просто приносил прибыль основному собственнику — Беларуси», — отметил эксперт.

По его мнению, в ситуации, когда из-за санкций крупные российские компании отказываются поставлять нефть на белорусские НПЗ, «ничего не останется, как “Янгпуру” гнать нефть на тот же “Нафтан”».

«В сумме с той нефтью, которая добывается в самой Беларуси, это могут быть вполне приемлемые объемы, достаточные по крайней мере для работы “Нафтана”», — отметил аналитик.

Юшков предполагает, что из-за западных санкций белорусские НПЗ будут перерабатывать меньше нефти. При этом «попав под санкции, Беларуси сложнее экспортировать нефтепродукты на Запад, поэтому поставки могут идти либо через Россию, либо просто в Россию».

Он также допустил возможность проведения «завуалированных своповых операций», в результате которых белорусские нефтепродукты смогут попадать на внешние рынки.

«Логика состоит в том, что если белорусские НПЗ поставляют нефтепродукты исключительно на российский рынок, то на них можно распространить налоговый маневр и выплатить им демпфирующую надбавку. Некое такое идеологическое обоснование дать можно — мол, это делается для того, чтобы нефтепродукты не были дорогими на российском рынке», — считает российский аналитик.

Автор: Наталья Короткая

Источник: Naviny.by, 15.09.2021