– Как объяснило Федеральное сетевое агентство (BNNetzA) ФРГ, его запрос обусловлен тем, что газопровод может скоро начать работу. Датское энергетическое агентство подтвердило, что первая нитка (проходящая в датских водах) готова к вводу в эксплуатацию и прошла все необходимые процедуры. Но зачем немецкому регулятору понадобились именно сейчас свидетельства того, что «все регуляторные требования по управлению газопроводом будут соблюдены»?
– Должен пояснить: параллельно идут два процесса. С одной стороны, готовится к запуску сам газопровод – «Газпром» приступил к заполнению трубы газом, который дальше он будет прогонять в разных тестовых режимах. Все технические условия для ввода «Северного потока-2» в эксплуатацию выполнены, что официально подтвердили регуляторы Германии и Дании.
С другой стороны, речь идет уже о сертификации не СП-2, а подконтрольной «Газпрому» компании Nord Stream 2AG в качестве независимого оператора. Вот здесь-то и возникают основные сложности и препоны.
В соответствии с нынешним антимонопольным законодательством ЕС поставщик газа не может быть аффилирован с компанией-оператором. Но поскольку никаких других поставщиков, связанных с «Северным потоком-2», физически быть не может, «Газпром» пытается получить для себя исключение из этой нормы.
В этом вопросе мяч находится на стороне европейцев: ранее Федеральное сетевое агентство пообещало дать ответ относительно сертификации Nord Stream 2AG не позднее 8 января 2022 года. Естественно, из-за бюрократической проволочки планируемый на ноябрь запуск газопровода может быть перенесен.
– Насколько нынешнее требование немецкого регулятора осложняет проекту жизнь и что предпримет в ответ «Газпром»?
– Речь идет о чисто техническом моменте: в рамках сертификации компании Nord Stream 2AG и подготовки «Северного потока-2» ко вводу в эксплуатацию Берлин может запрашивать любые дополнительные документы. Разумеется, ни о каких предвзятых, агрессивных действиях с его стороны или о некой политической подоплеке говорить не приходится. Тем более что немецкий регулятор находится в хорошем, конструктивном контакте с «Газпромом». Все упирается в нормы газовой директивы ЕС и Третий энергопакет. Согласно им, газопровод нельзя загружать более чем на половину проектной мощности, если Nord Stream 2AG не получит статус независимого оператора.
«Газпром» явно добивается того, чтобы ему позволили единолично заполнять трубу на 100%. В принципе, незадействованные 50% мощности могут быть реализованы через аукцион, где их выкупит тот же «Газпром». Некогда этот механизм был опробован на газопроводе Opal – сухопутном отводе от «Северного потока-1». Никакие альтернативные поставщики в тех аукционах не участвовали, и российской компании доставались все объемы прокачки.
– Как на эту ситуацию может повлиять нынешнее стремительное подорожание газа в Европе и его острая нехватка в подземных хранилищах накануне отопительного сезона?
– Скорее, Европа заинтересована в дополнительных поставках российского газа, нежели «Газпром». Ему хватает тех объемов, что он сейчас качает на европейский континент. Кроме того, у него есть действующий контракт с Украиной и забронированные мощности по транзиту.
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.
Европейские чиновники уверяют, что уже научились жить без российского газа, и в 2023 году сведут его покупки вообще к условным величинам. Их главная надежда – сжиженный природный газ. Сегодня ЕС должен принять принципиальное решение: прошел ли он точку невозврата в газовых отношениях с Россией и уверен ли, что его экономика выдержит без трубопроводных поставок газа из РФ. Или, наоборот, Европа все же осознает, что газовый баланс не сойдется, да и плата за такой резкий бросок в строну СПГ будет чрезмерной. Важнейшим фактором для принятия решения будет оценка потенциального объема СПГ, который появится на рынке до конца текущего десятилетия.
Санкционное давление на российскую нефтянку нарастает. 5 декабря вступило в силу эмбарго на морские поставки нефти из России в ЕС. Одновременно заработал и механизм price сap, придуманный США и поддержанный странами G7, ЕС, Австралией, Норвегией и Швейцарией. А ведь это далеко не первые санкции, введенные против отрасли после начала СВО. Доклад ФНЭБ позволит подвести первые итоги реакции нефтяной промышленности на жесткие санкции и понять, насколько успешным является противостояние этому давлению.
События 24 февраля 2022 года, с одной стороны, радикально переписали экономическую повестку, с другой, позволили понять, в каком реальном состоянии находятся проекты, на словах вроде бы активно развивавшиеся уже много лет. Если до жестких санкций можно было закрывать глаза на темпы реализации планов, о которых постоянно говорили с высоких трибун, то теперь от их состояния без всякого преувеличения зависит судьба российской экономики. Одним из них является Арктика.
Начало СВО (специальной военной операции после 24 февраля 2022г.) на территории Украины привело к беспрецедентному обострению отношений с Западом, в том числе и с ЕС. Естественно, возник вопрос и о зеленой повестке. Энергетические консерваторы стали уговаривать кабмин поддержать традиционную энергетику в период жестких санкций и отказаться на время от опасных экспериментов, нацеленных на изменения энергобаланса. Однако лагерь зеленых догматиков вовсе не выглядит парализованным. Он продолжает креативить новые аргументы в пользу сохранения тренда на ESG. Поэтому в реальности борьба двух лагерей продолжается. И за каждым из них стоят свои группы влияния и серьезные бенефициары.
