Значит ли исключение Urals из недавней закупки, что Индия прислушалась к просьбе США? Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков так не считает: «В Индии значительное количество разных сортов нефти — много НПЗ под нее заточено. В данном случае, насколько мы понимаем, происходили закупки именно малосернистой легкой нефти, которая нужна была для конкретных предприятий. Поэтому российский Urals туда не подходит: он относится к среднесернистым сортам, довольно тяжелым. Я думаю, что эта история не про то, что Индии пригрозили, и она перестала покупать российское топливо.
Urals отгружается, объемы уходят, то есть экспортируются. Другой вопрос в том, что становится все меньше и меньше информации, потому что РФ начинает скрывать всевозможную статистику. Это логично и, наверное, правильно. Если есть санкционное давление, и компании откровенно боятся покупать нашу нефть, надо их успокоить, мол, мы никому не расскажем, что вы у нас купили. По всей видимости, танкеры будут выходить в море, а там борт о борт перегружаться в еще большие суда. Возможно, уже с частично погруженным топливом для того, чтобы перемешать на лайнере разные сорта и получить новый».
В Евросоюзе тем временем обсуждают шестой пакет санкций против России. О том, что в него могут включить нефтяное эмбарго, европейские чиновники говорят последние несколько недель. Однако никаких конкретных решений пока не принято, заявил глава европейской дипломатии Жозеп Боррель. Министерство иностранных дел Литвы отметило, что в нем будут некие «нефтяные опции», это подтвердили и в МИД Ирландии. Венгрия, однако, не собирается присоединяться к возможным нефтегазовым санкциям, заявил премьер Виктор Орбан. Разногласия стран ЕС можно понять: после запрета на импорт российского угля отказаться от нефти будет еще сложнее, отмечает заместитель руководителя экономического департамента Института энергетики и финансов Сергей Кондратьев:
«Думаю, пока рынки закладываются на то, что поставки из России не ограничат радикально.
Фактически у нас уже действует неформальное квотирование, то есть подавляющее большинство европейских компаний сократило или отказалось от закупок российской нефти на споте и продолжат покупать ее только по долгосрочным годовым контрактам. А если мы говорим про то, что будут введены ограничения на поставки топлива в Европу, то это может серьезно дестабилизировать рынки. С большой вероятностью они не распространятся на третьи страны, то есть риска вторичных санкций для покупателей оттуда не будет, по крайней мере, в первый месяц.
И можно ожидать, что в этом случае значительная часть российской нефти найдет своих потребителей в Азии, Африке и, возможно, в Латинской Америке. А в государства ЕС придет больше топлива из Африки и Ближнего Востока. Если Евросоюз все-таки решится на эмбарго, даже частичное, он выбирает сложную практику накопления шока, потому что уже введен запрет на поставку угля из России. Если к этому добавится нефть, это может привести к тому, что европейская экономика столкнется с очень серьезным ценовым шоком, может быть, даже более серьезным, чем это было в 70-е годы при арабском эмбарго. Да, для нас это тоже будет, конечно, означать серьезные последствия. России придется искать других покупателей. Даже если сейчас ЕС не станет вводить ограничения на экспорт, мы не можем говорить о том, что их не введут в будущем».
12 апреля вечером цены на нефть подскочили почти на 6%, баррель марки Brent торговался на уровне $104. В ОПЕК тем временем заявили, что восполнить поставки российского топлива в ЕС невозможно и что санкции могут спровоцировать один из самых серьезных кризисов в этой сфере. Ранее Еврокомиссия представила план ускоренного отказа от российских энергоносителей. По задумке отказ от угля, нефти и газа должен быть реализован «задолго до 2030 года».
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.
Европейские чиновники уверяют, что уже научились жить без российского газа, и в 2023 году сведут его покупки вообще к условным величинам. Их главная надежда – сжиженный природный газ. Сегодня ЕС должен принять принципиальное решение: прошел ли он точку невозврата в газовых отношениях с Россией и уверен ли, что его экономика выдержит без трубопроводных поставок газа из РФ. Или, наоборот, Европа все же осознает, что газовый баланс не сойдется, да и плата за такой резкий бросок в строну СПГ будет чрезмерной. Важнейшим фактором для принятия решения будет оценка потенциального объема СПГ, который появится на рынке до конца текущего десятилетия.
Санкционное давление на российскую нефтянку нарастает. 5 декабря вступило в силу эмбарго на морские поставки нефти из России в ЕС. Одновременно заработал и механизм price сap, придуманный США и поддержанный странами G7, ЕС, Австралией, Норвегией и Швейцарией. А ведь это далеко не первые санкции, введенные против отрасли после начала СВО. Доклад ФНЭБ позволит подвести первые итоги реакции нефтяной промышленности на жесткие санкции и понять, насколько успешным является противостояние этому давлению.
События 24 февраля 2022 года, с одной стороны, радикально переписали экономическую повестку, с другой, позволили понять, в каком реальном состоянии находятся проекты, на словах вроде бы активно развивавшиеся уже много лет. Если до жестких санкций можно было закрывать глаза на темпы реализации планов, о которых постоянно говорили с высоких трибун, то теперь от их состояния без всякого преувеличения зависит судьба российской экономики. Одним из них является Арктика.
Начало СВО (специальной военной операции после 24 февраля 2022г.) на территории Украины привело к беспрецедентному обострению отношений с Западом, в том числе и с ЕС. Естественно, возник вопрос и о зеленой повестке. Энергетические консерваторы стали уговаривать кабмин поддержать традиционную энергетику в период жестких санкций и отказаться на время от опасных экспериментов, нацеленных на изменения энергобаланса. Однако лагерь зеленых догматиков вовсе не выглядит парализованным. Он продолжает креативить новые аргументы в пользу сохранения тренда на ESG. Поэтому в реальности борьба двух лагерей продолжается. И за каждым из них стоят свои группы влияния и серьезные бенефициары.
