Главная > Актуальные комментарии > ТЭК > Санкции — нож для разделки «газового пирога»

Санкции — нож для разделки «газового пирога»

Евросоюз уже давно обсуждает вопрос отказа от российского газа. Только раньше европейские страны намеревались сделать это в течение 8–10 лет в рамках декарбонизации, теперь – форсированно за 2–3 года по политическим мотивам. Но все признают, что отказ от российского газа здесь и сейчас связан с колоссальными издержками для самих европейцев. Брюсселю вроде и хочется ударить по Москве максимальными санкциями и лишить российский бюджет доходов, но взаимозависимость России и Европы в газовой сфере слишком сильна.

Если ты не хочешь, чтобы у тебя отключилось электричество, остановилась промышленность и стало значительно холоднее зимой, ты не можешь разом отказаться от поставок топлива, в данном случае – российского газа. Такой отказ означал бы признание грядущей деиндустриализации и существенного ухудшения уровня жизни. Прямо сейчас заменить российский газ нечем. В 2021 году Россия поставила в ЕС около 150 млрд кубометров, а свободных мощностей для приема сжиженного газа, на который делает ставку Европа, у стран Евросоюза, куда приходит российский трубопроводный газ, в прошлом году было лишь 70 млрд куб. м. Так что даже при готовности мировых производителей СПГ обеспечить ЕС необходимые объемы технически «не влезли» бы в существующие терминалы. Но страны ЕС строят новые регазификационные мощности, и со временем потребление российского газа Европой в любом случае будет снижаться. Однако главное в нынешней ситуации даже не то, что ЕС будет отказываться от топлива из России, а попытка переформатирования рынков. И если с углем и нефтью это может сработать, то с газом все куда сложнее. Причем благодаря санкциям Европейского союза в неудобное положение будут поставлены все заинтересованные игроки, включая Китай, не говоря уже о самом ЕС.

Санкции в два хода

Евросоюз практикует двухступенчатые санкции. По сути, реальные запреты на поставки того или иного энергоносителя либо фиксируют уже свершившийся факт, либо закрепляют существующую тенденцию. Сначала какое-то время обсуждается введение запрета, что дает сигнал отраслевым компаниям, и они начинают перестраивать логистические и операционные потоки, вводя тем самым своеобразные «самосанкции» (где-то отказываются от покупок на споте, где-то идут на разрыв контракта и т. д.). В случае с энергоносителями так было, например, с российским углем: сначала долго декларировали, но в апреле ввели-таки запрет, который, однако, вступит в силу лишь 10 августа текущего года. Еще на этапе декларирования рынок начал перестраиваться и продолжает делать это до сих пор. ЕС рассчитывает, что к августу процесс трансформации завершится.

Аналогичную ситуацию мы наблюдаем с российской нефтью, эмбарго в отношении которой пока не введено, хотя обсуждение идет вполне серьезное. Но Shell уже отказывается от спотовых партий, а Vitol заявляет о значительном сокращении торговли сырьем из РФ во II квартале и полном прекращении к концу года. Хотя, подчеркнем, официальных санкций по российской нефти еще нет. Впрочем, они, вероятнее всего, последуют. Нефтяное эмбарго может начать действовать как с осени текущего, так и с начала следующего года.

Россия в связи с этим уже сейчас начинает продавать все больше угля и нефти в Индию, Китай и страны Юго-Восточной Азии. А в Европу вместо России приходят те, кто торговал нефтью и углем на восточном направлении. То есть мы меняемся рынками сбыта.

Трубу развернуть нельзя

Однако с газом ситуация принципиально иная. Первый, декларативный, этап санкций уже начал работать, и часть потребителей старается приобретать именно СПГ, минимизируя закупки российского трубопроводного газа. Хотя в ряде случаев это объясняется тем, что из-за формулы ценообразования в долгосрочных контрактах «Газпрома» цены на российский газ конкретно в данный момент выше, чем на спотовом рынке. Но в случае с газом нельзя окончательно поменяться рынками сбыта, как это происходит с нефтью и углем. Россия сейчас не может уйти на другие рынки, так как привязана к Европе трубопроводами, по которым идут основные поставки. Трубу развернуть невозможно, и, если европейцы будут действительно отказываться от нашего газа, России придется сокращать газодобычу.

А для европейцев трагизм ситуации не только в том, что они лишатся крупнейшего поставщика в лице России, из-за чего начнется дефицит. Главное, что на один и тот же оставшийся неизменным глобальный объем потребления окажется гораздо меньше предложения. Весь оставшийся газ подорожает, и европейским странам придется конкурировать между собой за трубопроводные поставки из Норвегии, Алжира и Азербайджана, а за СПГ (который в случае запрета вообще станет дефицитным товаром) – еще и с азиатскими потребителями.

При этом газ от других поставщиков может стать недоступным, так как будет слишком дорого стоить. А тут еще и уголь российский под запретом!

При чем здесь Китай?

Китай – один из бенефициаров нынешнего обострения отношений РФ и ЕС. Китайцы рассчитывают, что теперь Россия никуда не денется, и ей придется продавать в КНР по дешевке и газ, и нефть, и уголь. Однако Китаю нужно понять, что европейцы все равно будут так или иначе отказываться от российского газа. Но чем они его заменят? Скорее всего, они будут пытаться перекупать СПГ с мирового рынка, в том числе тот, на который рассчитывает КНР. Европа готова раскошелиться на «политически правильный газ», и СПГ будет только дорожать, дорожать и дорожать. Так что Пекину придется в рамках новых проектов (в первую очередь, «Сила Сибири – 2») договариваться с Москвой о поставках газа по цене, приемлемой именно для России.

Здесь стоит напомнить, что стоимость газа по действующему российско-китайскому контракту (поставки по трубе «Сила Сибири») привязана к стоимости нефти и нефтепродуктов. Поэтому наш трубопроводный газ и сейчас дешевле для Китая, чем СПГ, и будет дешевле в дальнейшем, несмотря на рост нефтяных цен.

Автор: Игорь Юшков, ведущий аналитик ФНЭБ

Опубликовано: ИнфоТЭК, 21.04.2022 


Специальный доклад:

Организация внутреннего рынка газа в России: тактика «малых дел»

Аналитическая серия «ТЭК России»:

Российская нефтяная индустрия: жизнь под ценовым потолком
Уже почти полтора года российская нефтяная индустрия живет в условиях жесточайших санкций. Ключевыми из которых стало эмбарго на морские поставки нефти и нефтепродуктов в ЕС и страны G7, а также механизм price cap. Они заработали с конца 2022 года. За более чем 8 месяцев функционирования этих ограничений можно подвести предварительные итоги того, насколько успешно наши нефтяники справляются с этим вызовом. И как он сказался на объеме экспорта и на ценах.
Зеленая повестка в России в период жесткого конфликта с Западом
После февраля 2022 года зелёная повестка была радикально переписана. Западные компании стали массово уходить из России, экономические отношения с Западом были радикально сокращены, а российскую экономику стали выпихивать из глобального экономического пространства, обкладывая масштабными санкциями. Все это было, мягко говоря, не лучшим фоном для рассуждений о ESG. Тем более что в экономике на первое место вышли задачи выживания и сохранения устойчивости под беспрецедентным давлением. Однако уже с конца 2022 года стали очевидны попытки реанимировать ESG-повестку. Настойчиво проводится мысль, что она актуальна для России вне зависимости от внешнеполитической конъюнктуры. Если раньше зеленый поворот рассматривался как возможность привлечь в Россию западных инвесторов и их технологические решения, то теперь говорится о кейнсианской ставке на собственное производство.
Перспективы российской СПГ-индустрии
Европейские санкции и политика Брюсселя по отказу от российских энергоносителей, взрывы балтийских газопроводов заперли в России солидный объем трубопроводного газа, который нельзя оперативно направить на альтернативные рынки. Это вроде бы является сильным аргументом в пользу развития производства СПГ в России. Новый доклад ФНЭБ дает ответ на вопрос о том, какую часть планов по резкому росту производства СПГ в России можно считать реалистичной.
Российская энергетика и Запад через год после начала украинского конфликта: остались ли связи?
Большая политика является рамкой энергетических отношений. Но непосредственно энергетические проекты и сделки осуществляются на корпоративном уровне. Именно компании формируют те нити, которые связывают страны в энергетическом бизнесе. Поэтому важно провести анализ отношений межу РФ и Западом в разрезе корпораций. И пока концерны из «коллективного Запада» остаются в России, еще есть варианты с продолжением сотрудничества. Которое все еще приносит России бюджетные доходы и рынки сбыта.
Государственное регулирование нефтегазового комплекса в 2022 году и перспективы 2023 года
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.

Все доклады за: 2021, 20, 19, 18, 17, 16, 15, 14, 13, 12, 11, 10, 09, 08, 07 гг.

PRO-GAS
Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100
О Фонде | Продукты | Услуги | Актуальные комментарии | Книги | Выступления | Клиенты | Цены | Карта cайта | Контакты
Консалтинговые услуги, оценка политических рисков в ТЭК, интересы политических и экономических элит в нефтегазовой отрасли.
Фонд национальной энергетической безопасности © 2007
  Новости ТЭК   Новости российской электроэнергетики