Несмотря на все попытки Запада отказаться от импорта российских нефти и газа, на данный момент ввод эмбарго на углеводороды из России реален только на бумаге. Кроме того, уже начался рост поставок из РФ на азиатские рынки, например, в Индию.
Технологический дефицит нефтегазовой отрасли
Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ), преподаватель Финансового университета Игорь Юшков считает, российские добычные компании смогут найти альтернативу западной технике — как на российском рынке, так и на некоторых зарубежных.
«Что-то, конечно, можно купить у Китая. Особенно — оборудование для нефтяной отрасли и нефтепереработки. У нас не запрещено санкциями ввозить оборудование для нефти, европейцы запрещали оборудование исключительно для нефтепереработки, но в основном все это можно либо импортозаместить, либо взять в дружественных государствах», — заявил «Эксперту» Игорь Юшков.
По его мнению, некоторые сложности могут возникнуть при замене западного софта, используемого нефтяными компаниями.
«Нефтяники жалуются, что как раз западные компании предлагали некоторые комплексные решения по всему программному обеспечению, и это было очень удобно, многие на него переходили. Сейчас это можно заменить продуктами отечественных компаний, но как правило — часть технологий будет от одной фирмы, часть от другой. Впрочем, вряд ли проблемы с софтом приведут к обрушению добычи. Просто возникнут дополнительные издержки», — заметил Игорь Юшков.
Эксперт полагает, что наибольшие проблемы возникнут у компаний, работающих на шельфах, а также развивающих СПГ проекты. Именно в этих отраслях отмечается наибольшая зависимость РФ от импортных технологий.
Например, из-за запрета поставок оборудования, введенного в 2015 году США, работа по разработке Южно-Киринского месторождения на Сахалине была заторможена, напомнил Юшков. При этом уже в 2022 году, во время пекинской Олимпиады между «Газпромом» и КНР было подписано соглашение о дальневосточных поставках. И здесь упомянутое месторождение могло бы сыграть ключевую роль. Однако расширяющиеся санкции потребовали новых решений, которые пока не были найдены.
«Потому что к 2030 году мы только получим технологии по крупнотоннажным заводам, а уже потом построим. Если не произойдет отказа от декарбонизации, то подобные проекты к тому времени будут уже не окупаемы. Так что, возможно, уже лучше строить сейчас малотоннажные, но в больших количествах», — заключил Игорь Юшков.
Число заявок на сложную технику возросло
В свою очередь российские предприятия готовы выступить в качестве альтернативных поставщиков технологий и оборудования и уже не первый год стремятся заменить западные компании.
Например, АО «ПензТяжПромАрматура» (ПТПА) — производитель высокотехнологичной трубопроводной арматуры для нефтяной, газовой, энергетической, перерабатывающей и других отраслей промышленности — сейчас расширяет сотрудничаество с крупнейшими российскими компаниями («Газпром», «Газпром Нефть», «СИБУР», «ТатНефть», «Лукойл», «Роснефть», «РосАтом» и прочими).
Генеральный директор ее «дочки» ООО «Торговый Дом ПТПА» Инна Щеглова отметила, что на данный момент в целом говорить о наличии ажиотажного спроса на продукцию предприятия не совсем корректно. Однако уже увеличилось число заявок на сложную технику.
«Речь идёт о сегменте высокотехнологичной арматуры, где раньше заказчики не были готовы даже делиться с нами информацией. В настоящий момент такие запросы появились и объем их постепенно растёт. Но речь пока ещё не идёт о конкретных заказах. Скорее, об оценке наших возможностей как потенциального поставщика», — сказала Инна Щеглова.
Она заметила, что ПТПА с момента выхода на рынок взялись за разработку аналогов импортного оборудования. При этом на счету предприятия есть ряд изделий, которые оно выпустило первым.
«При этом традиционно в нефтегазовой отрасли крупные проекты отдаются под застройку иностранным подрядчикам, которые предпочитают оборудование, изготовленное за рубежом их собственными подрядчиками. При этом на долю российских компаний оставались наименее интересные сегменты рынка с дешёвой техникой. Сейчас мы очень рассчитываем, что уход с рынка крупных европейских подрядчиков откроет нам доступ к поставкам интересного и дорогостоящего оборудования», — добавила она.
Инна Щеглова подчеркнула, что коммерческие интересы компании не заканчиваются рамками России. Компания давно и плодотворно работает с Белоруссией, Казахстаном и Узбекистаном.
«Что касается дальнего зарубежья, то здесь наши планы в основном касаются стран Ближнего Востока», — уточнила она.
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.
Европейские чиновники уверяют, что уже научились жить без российского газа, и в 2023 году сведут его покупки вообще к условным величинам. Их главная надежда – сжиженный природный газ. Сегодня ЕС должен принять принципиальное решение: прошел ли он точку невозврата в газовых отношениях с Россией и уверен ли, что его экономика выдержит без трубопроводных поставок газа из РФ. Или, наоборот, Европа все же осознает, что газовый баланс не сойдется, да и плата за такой резкий бросок в строну СПГ будет чрезмерной. Важнейшим фактором для принятия решения будет оценка потенциального объема СПГ, который появится на рынке до конца текущего десятилетия.
Санкционное давление на российскую нефтянку нарастает. 5 декабря вступило в силу эмбарго на морские поставки нефти из России в ЕС. Одновременно заработал и механизм price сap, придуманный США и поддержанный странами G7, ЕС, Австралией, Норвегией и Швейцарией. А ведь это далеко не первые санкции, введенные против отрасли после начала СВО. Доклад ФНЭБ позволит подвести первые итоги реакции нефтяной промышленности на жесткие санкции и понять, насколько успешным является противостояние этому давлению.
События 24 февраля 2022 года, с одной стороны, радикально переписали экономическую повестку, с другой, позволили понять, в каком реальном состоянии находятся проекты, на словах вроде бы активно развивавшиеся уже много лет. Если до жестких санкций можно было закрывать глаза на темпы реализации планов, о которых постоянно говорили с высоких трибун, то теперь от их состояния без всякого преувеличения зависит судьба российской экономики. Одним из них является Арктика.
Начало СВО (специальной военной операции после 24 февраля 2022г.) на территории Украины привело к беспрецедентному обострению отношений с Западом, в том числе и с ЕС. Естественно, возник вопрос и о зеленой повестке. Энергетические консерваторы стали уговаривать кабмин поддержать традиционную энергетику в период жестких санкций и отказаться на время от опасных экспериментов, нацеленных на изменения энергобаланса. Однако лагерь зеленых догматиков вовсе не выглядит парализованным. Он продолжает креативить новые аргументы в пользу сохранения тренда на ESG. Поэтому в реальности борьба двух лагерей продолжается. И за каждым из них стоят свои группы влияния и серьезные бенефициары.
