Вице-премьер Александр Новак сегодня заявил, что Россия сохраняет заложенные в энергостратегии до 2035 года планы увеличить производство сжиженного природного газа до 80-140 млн тонн. Добиться этого наша страна сможет даже с учетом использования исключительно российских технологий.
Заместитель председателя правительства обратил внимание, что пока «задача по СПГ» не корректируется. Кроме того, он отметил, что уже принята программа по развитию российских технологий. «Я уверен, что она будет реализована, там ничего сложного нет», — сказал Александр Новак журналистам.
Государство должно взять на себя консолидирующую роль
Стоит отметить, что ранее российское экспертное сообщество опасалось, что введение западных санкций, а также распространение ограничений на поставки СПГ-технологий сильно ударит по планам России. В этом контексте одной из проблем станет невозможность строительства крупнотоннажных заводов СПГ, технологии для которых заимствовались у западных компаний.
«Вопрос в том, как технически выполнить эти нормативы в программе развития. Скажем честно, Россия в период после присоединения Крыма так и не создала свою технологию крупнотоннажного сжижения. Государство вместо того, чтобы взять в охапку компании, которые между собой конкурировали, и объединить их усилия в создании данной технологии, одобряло разные проекты, которые между собой соревновались. Компании-конкуренты использовали западные технологии. Другие вещи в сфере СПГ постепенно импортозамещались, но даже тут можно подискутировать о том, достаточными ли темпами. Но что точно: стоило бы объединить усилия для создания российской национальной технологии крупнотоннажного сжижения. А пока создали только технологию среднетоннажного — “Арктический каскад”. Она работает на четвертой линии “Ямал-СПГ”», — прокомментировал ситуацию ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Станислав Митрахович.
В беседе с корреспондентом «Эксперта» он заметил, что один из вариантов по развитию технологий СПГ — доработать «Арктический каскад» до «крупнотоннажной технологий». Другой путь — пересмотреть крупнотоннажные проекты и вместо них сделать несколько среднетоннажных.
«Условно говоря, у нас есть три линии “Арктик СПГ-2”. Из них первая линия готова на 85%. Из двух других линий, вместо “крупнотоннажки” сделать несколько среднетоннажных», — предложил эксперт.
По его мнению, возможность достижения озвученных в национальной программе параметров на данный момент оценить слишком сложно, так как ситуация в энергетической сфере меняется практически ежедневно.
«140 млн тонн до 2035 года — это очень много. Тогда надо к реализации проектов надо привлекать и ГК “Росатом”, чтобы он создавал новый технологии. Простимулировать корпорацию, чтобы она стала EPC-подрядчиком, брала на себя всю возможную ответственность, а не только за отдельные технологические элементы. Опять же, при учете консолидирующей роли государства, можно назначить ответственного человека в правительстве, поставить сроки, и пусть компании делают крупнотоннажную технологию», — указал Станислав Митрахович.
Компаниям надо понять, в каком направлении двигаться
Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ), преподаватель Финансового университета Игорь Юшков полагает, что в сфере СПГ грядут перемены, но пока российские власти не имеют оснований о них заявлять.
Однако на практике пересмотра избежать не удастся. Запрет на поставку оборудования российской СПГ индустрии из-за рубежа стал большой проблемой, в том числе и потому, что собственной технологии по строительству крупнотоннажных заводов у нас до сих пор нет, констатировал эксперт.
«У нас Сахалинский завод построила компания Shell, “Ямал-СПГ” построен на базе американской технологии, “Артик СПГ-2” строился на базе немецкой технологии Linde, ее же планировали использовать в Усть-Луге. Сейчас компании сами должны понять, в каком направлении двигаться, потому что даже не совсем ясно, успевает ли “Новатэк” достроить даже первую очередь “Артик СПГ-2”. Оборудование он успел доставить, но достаточно ли его — неизвестно. А это уже 6,6 млн тонн. Очевидно, что остальные очереди проекта такими, какими они изначально планировались, не будут. Но в каком формате их реализуют — вопрос. Возможно, уже сейчас надо линии переформатировать под большое количество среднетоннажных установок, которые, вероятно, не встанут на первоначальные гидравлические платформы. Значит придется перестраивать. При этом “Новатэк” вчера заявил, что планирует на базе российского оборудования создать новую технологию, чтобы получать с каждой очереди по 5 млн тонн. Однако подчеркну, что раньше крупнотоннажные СПГ заводы на собственном оборудовании мы никогда не делали», — подчеркнул Игорь Юшков.
Заместитель директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексея Белогорьев в свою очередь взвешенно оценил российские СПГ-перспективы.
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.
Европейские чиновники уверяют, что уже научились жить без российского газа, и в 2023 году сведут его покупки вообще к условным величинам. Их главная надежда – сжиженный природный газ. Сегодня ЕС должен принять принципиальное решение: прошел ли он точку невозврата в газовых отношениях с Россией и уверен ли, что его экономика выдержит без трубопроводных поставок газа из РФ. Или, наоборот, Европа все же осознает, что газовый баланс не сойдется, да и плата за такой резкий бросок в строну СПГ будет чрезмерной. Важнейшим фактором для принятия решения будет оценка потенциального объема СПГ, который появится на рынке до конца текущего десятилетия.
Санкционное давление на российскую нефтянку нарастает. 5 декабря вступило в силу эмбарго на морские поставки нефти из России в ЕС. Одновременно заработал и механизм price сap, придуманный США и поддержанный странами G7, ЕС, Австралией, Норвегией и Швейцарией. А ведь это далеко не первые санкции, введенные против отрасли после начала СВО. Доклад ФНЭБ позволит подвести первые итоги реакции нефтяной промышленности на жесткие санкции и понять, насколько успешным является противостояние этому давлению.
События 24 февраля 2022 года, с одной стороны, радикально переписали экономическую повестку, с другой, позволили понять, в каком реальном состоянии находятся проекты, на словах вроде бы активно развивавшиеся уже много лет. Если до жестких санкций можно было закрывать глаза на темпы реализации планов, о которых постоянно говорили с высоких трибун, то теперь от их состояния без всякого преувеличения зависит судьба российской экономики. Одним из них является Арктика.
Начало СВО (специальной военной операции после 24 февраля 2022г.) на территории Украины привело к беспрецедентному обострению отношений с Западом, в том числе и с ЕС. Естественно, возник вопрос и о зеленой повестке. Энергетические консерваторы стали уговаривать кабмин поддержать традиционную энергетику в период жестких санкций и отказаться на время от опасных экспериментов, нацеленных на изменения энергобаланса. Однако лагерь зеленых догматиков вовсе не выглядит парализованным. Он продолжает креативить новые аргументы в пользу сохранения тренда на ESG. Поэтому в реальности борьба двух лагерей продолжается. И за каждым из них стоят свои группы влияния и серьезные бенефициары.
