«В декабре вступит в силу запрет на импорт большей части сырой нефти из России, - напоминает Politico. - Проект новых мер ЕС предусматривает правовую основу ценового потолка, который ранее был согласован странами G7». Издание отмечает: этот шаг вызван тем, с февраля «казна Кремля увеличилась за счет продаж ископаемого топлива в Европу на десятки миллиардов евро».
По данным Politico, перспектива введения ценового потолка встревожила Мальту, Грецию и Кипр, чей танкерный флот обеспечивает большую часть российского экспорта в ЕС. Им пообещали некие «послабления и уступки». Постпредам ЕС пришлось пойти навстречу и Будапешту, который задержал принятие новых санкций на несколько недель, пока не добился послаблений для собственных нужд. В частности, ценовые ограничения не распространяются на трубопроводные поставки нефти и «заменяющие их в чрезвычайной ситуации морские поставки», заявил глава МИД Венгрии Петер Сийярто.
В свою очередь, Москва устами вице-премьера Александра Новака назвала полным абсурдом саму идею ценового потолка. По словам чиновника, РФ не станет работать на нерыночных условиях и прекратит поставлять нефть в страны, одобрившие эту меру. В целом ситуация вызывает массу вопросов. История не знает ни одного прецедента, напоминает эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков: торговое эмбарго означает полный запрет на продажу определенного товара (как сейчас в случае с российской нефтью), но не предполагает лимитирование его стоимости.
Как бы то ни было, сырьевому сектору (а значит, и бюджету) России не избежать проблем. Точнее, они уже обозначились и нарастают. В августе нефтегазовые доходы казны составили 672 млрд рублей. Это минимальное значение за последние полтора года, а если сравнивать с показателем третьего квартала 2021-го, то цифра уменьшилась на 14,6%.
Как подсчитало Международное энергетическое агентство, начиная с мая поставки танкерной российской нефти в США, Великобританию и страны ЕС сократились на 2,2 млн баррелей в сутки, однако две трети этого объема было перенаправлено в Китай, Индию и Турцию.
Ситуацию отчасти спасают и высокие котировки: напомним, федеральный бюджет сверстан исходя из стоимости отечественного сорта Urals в $44,2 за баррель, а по итогам девяти месяцев текущего года средняя цена составила $80 за баррель. Поскольку параметры ценового потолка еще не известны, судить о последствиях для России можно лишь с очень большой долей фантазии.
Кстати, как заявили в американском Минфине, ввести лимит планируют в три этапа: сначала на сырую нефть, потом на дизельное топливо и, наконец, на продукты с более низкой стоимостью. Важное уточнение от ведомства: если сырье из РФ пройдет кардинальную переработку в другой стране, конечный продукт уже не будет считаться российским. Условно, если это произошло на НПЗ в Индии, а дальше товар на танкере (тем более, под индийским флагом) двинулся в Европу или в какой-нибудь азиатский регион, механизм ценового потолка действовать не будет.
«В интриге вокруг ценового потолка пока больше вопросов, чем ответов. Поэтому сложно достоверно оценить потенциальное воздействие этой меры на российскую экономику, - говорит главный аналитик TeleTrade Марк Гойхман. - Пока обсуждается условный диапазон в $40-60 за баррель. Это немногим ниже, чем нынешние цены, по которым продается Urals с учетом дисконтов. Неясны также рыночные перспективы.
Страны ОПЕК+, если верить источникам, договорились о снижении добычи на 2 млн баррелей в сутки, что может может поднять котировки Brent снова выше $100 с текущих $91-92. ОПЕК+ выступает против лимита для России, опасаясь создания прецедента в отношении других стран-экспортеров. А чем выше разница между рыночными и «потолочными» ценами, тем менее вероятно реальное соблюдение лимитной стоимости».
Установленные Евросоюзом и G7 параметры совершенно не обязательно будут соблюдаться Китаем и Индией: наращивая поставки в эти страны, Москва предоставляет им им безальтернативную скидку в 30%.
Что касается самой Европы, если ее перевозчики и страховые компании станут придерживаться требований, связанных с ценовым потолком, то предоставляемые ими прибыльные услуги постепенно перейдут к игрокам из других регионов мира, прежде всего, Азии и Латинской Америки. Так что высока вероятность, что в реальности это ограничение все будут просто игнорировать. Тем более, рассуждает Гойхман, что нарушителям не грозят никакие санкции, а контролировать соблюдение условий крайне сложно — и технически, и юридически.
Например, ЕС собирается ввести систему мониторинга смены флага у танкеров для контроля обхода санкций против российской нефти. Но как это сделать на практике совершенно непонятно: не заводить же какую-то «полицейскую» флотилию, которая будет как гаишник на дороге останавливать в морях и океанах все подозрительные танкеры!?
Начало СВО (специальной военной операции после 24 февраля 2022г.) на территории Украины привело к беспрецедентному обострению отношений с Западом, в том числе и с ЕС. Естественно, возник вопрос и о зеленой повестке. Энергетические консерваторы стали уговаривать кабмин поддержать традиционную энергетику в период жестких санкций и отказаться на время от опасных экспериментов, нацеленных на изменения энергобаланса. Однако лагерь зеленых догматиков вовсе не выглядит парализованным. Он продолжает креативить новые аргументы в пользу сохранения тренда на ESG. Поэтому в реальности борьба двух лагерей продолжается. И за каждым из них стоят свои группы влияния и серьезные бенефициары.
События февраля 2022 года стали не только политическим землетрясением. Они привели и к серьезнейшей трансформации нефтегазовых рынков. Санкции против России в реальности повлияют на всех крупных экспортеров и импортеров нефти и газа. Западные страны стремятся нанести удар по российской экономике, основу которой составляют доходы от экспорта углеводородов. Соответственно, санкции нацелены на их добычу и продажу. Доклад построен по хронологическому принципу и показывает усиление санкционного режима. Доклад является полноценным путеводителем по санкциям, введенным на начало июля 2022 года ЕС и Великобританией и имеющим прямое и косвенное влияние на нефтегаз.
В ряде стран водород уже рассматривается как доминирующая картина будущего мировой энергетики. При том, что до сих пор нет глобального рынка водорода, спрос на него весьма локален, не решены многие технологические вопросы. В России также наблюдалась водородная эйфория. События 24 февраля развернули ситуацию, однако водородная тематика вовсе не умерла.
События на Украине радикально изменили ситуацию на рынке углеводородов. Пандемийное падение спроса кажется уже не такой большой бедой. Теперь мы столкнулись с более серьезным вызовом. Политический Запад резко усилил санкционное давление на Россию. Началось вытеснение России с рынков нефти и газа. Серьезный удар обрушился на российские нефтяные поставки. США, Канада и Великобритания ввели запрет на закупку российской нефти. Но главное поле битвы - ЕС.
Ситуация на нефтегазовых рынках в 2021 году радикально изменилась. Цены на нефть пошли вверх, а газовые - так и вовсе поставили исторические рекорды. Казалось бы, такой расклад должен радовать российские нефтегазовые компании, которые сумели получить по итогам 2021 года неплохую выручку и прибыль, и российское государство, опять имеющее профицитный бюджет именно благодаря экспорту нефти и газа. Однако весь год прошел в рассуждениях о туманном будущем углеводородов. Все чаще звучат прогнозы о конце эпохи нефти (а потом и газа) под давлением новой климатической повестки и энергетического перехода.
