В последние дни котировки природного газа на европейском рынке меняются, как на качелях, Сначала стоимость тысячи кубометров на лондонской бирже ICE провалилась ниже $950, что стало самым низким показателем с начала июня, а затем взлетела почти до $1100, обновив таким образом локальный максимум.
Впрочем, пока цены «голубого топлива» заметно отстают от рекордных значений, которые наблюдались в начале сентября, когда «Газпром» остановил на ремонт «Северный поток — 1»: тогда стоимость 1000 кубов доходила почти до $3000. И хотя трубопровод так и не заработал, цены на газ все-таки начали падать. Несмотря на минимальную отгрузку из России, европейцам удалось сделать значительные запасы энергоресурсов за счет альтернативных источников. К настоящему времени страны Старого Света сумели заполнить свои подземные хранилища на 90%.
«Другими факторами падения цен стали аномально теплая погода в Европе, позволяющая компаниям-потребителям не начинать отбор углеводородов из хранилищ, а также резкое снижение потребления газа в странах ЕС в последние месяцы, произошедшее как за счет объявленных властями ЕС мер экономии, так и за счет стагнации их экономик», — отмечает аналитик TeleTrade Алексей Федоров.
Между тем, ситуация с газовым обеспечением континента остается напряженной. Хрупкий баланс может быть нарушен уже через несколько месяцев. Даже высокий уровень заполненности ПГХ не гарантирует стабильного преодоления холодных зимних месяцев, поскольку запасы из хранилищ способны лишь на 25-30% покрыть объемы, необходимые Европе в отопительный сезон. Раньше требуемое количество сырья можно было в любое время купить у России, но теперь придется искать новые экспортные каналы. При этом, стоит отметить, что только 18 из 27 государств ЕС располагают собственными подземными хранилищами.
Главные надежды европейцы теперь волей-неволей связывают с сжиженным газом из Америки. Как сообщает Bloomberg, в октябре в Западном Техасе стоимость «голубого топлива» впервые за два года стала отрицательной. Летом добыча газа в США достигла рекордного уровня, но американская транспортная система оказалась не готова к дополнительным объемам, что привело к переизбытку сырья и теперь производителям приходиться платить, чтобы у них забрали лишние кубометры. Теоретически, заокеанские компании могли бы поделиться излишками топлива со странами ЕС. Правда, для этого Вашингтону придется привести в порядок свои крупнейшие мощности по экспорту СПГ: сейчас морской терминал Cove проходит плановое техобслуживание, а завод Freeport до сих пор не заработал после летней аварии.
Ограниченные возможности Европы по поиску альтернативных поставщиков газа отмечают и в Международном валютном фонде, который никак не заподозришь в симпаниях к нашей стране. В докладе МВФ отмечается, что даже если накопленные резервы углеводородов позволят ЕС пережить будущую зиму, весной континенту придется все равно восполнять запасы. «При скромных или полностью отсутствующих российских поставках рынок в 2023 году вновь вернется к рекордно высоким ценам на газ, которые были в 2022 году», — прогнозируют аналитики Фонда.
Уже почти полтора года российская нефтяная индустрия живет в условиях жесточайших санкций. Ключевыми из которых стало эмбарго на морские поставки нефти и нефтепродуктов в ЕС и страны G7, а также механизм price cap. Они заработали с конца 2022 года. За более чем 8 месяцев функционирования этих ограничений можно подвести предварительные итоги того, насколько успешно наши нефтяники справляются с этим вызовом. И как он сказался на объеме экспорта и на ценах.
После февраля 2022 года зелёная повестка была радикально переписана. Западные компании стали массово уходить из России, экономические отношения с Западом были радикально сокращены, а российскую экономику стали выпихивать из глобального экономического пространства, обкладывая масштабными санкциями. Все это было, мягко говоря, не лучшим фоном для рассуждений о ESG. Тем более что в экономике на первое место вышли задачи выживания и сохранения устойчивости под беспрецедентным давлением.
Однако уже с конца 2022 года стали очевидны попытки реанимировать ESG-повестку. Настойчиво проводится мысль, что она актуальна для России вне зависимости от внешнеполитической конъюнктуры. Если раньше зеленый поворот рассматривался как возможность привлечь в Россию западных инвесторов и их технологические решения, то теперь говорится о кейнсианской ставке на собственное производство.
Европейские санкции и политика Брюсселя по отказу от российских энергоносителей, взрывы балтийских газопроводов заперли в России солидный объем трубопроводного газа, который нельзя оперативно направить на альтернативные рынки. Это вроде бы является сильным аргументом в пользу развития производства СПГ в России. Новый доклад ФНЭБ дает ответ на вопрос о том, какую часть планов по резкому росту производства СПГ в России можно считать реалистичной.
Большая политика является рамкой энергетических отношений. Но непосредственно энергетические проекты и сделки осуществляются на корпоративном уровне. Именно компании формируют те нити, которые связывают страны в энергетическом бизнесе. Поэтому важно провести анализ отношений межу РФ и Западом в разрезе корпораций. И пока концерны из «коллективного Запада» остаются в России, еще есть варианты с продолжением сотрудничества. Которое все еще приносит России бюджетные доходы и рынки сбыта.
2022 год оказался тяжелейшим для нефтегазовой индустрии России. После 24 февраля на нее обрушились жесточайшие санкции. При этом их влияние оказалось довольно разным. В 2023 год отрасль входит с тревогой. Готовится эмбарго на нефтепродукты. ЕС намерен продолжать сокращение закупок российского газа, что неизбежно скажется на выручке. Запуск новых СПГ-заводов оказывается под вопросом из-за технологических санкций. Отдельная тема – что происходит с зеленой повесткой. Имеет ли смысл сейчас продолжать настаивать на ускоренном энергопереходе в России – большой вопрос.
