Ядерная сдержанность

Новую инициативу Москвы по иранской ядерной программе обсудят сегодня в российской столице глава МИД России Сергей Лавров и его иранский коллега Али Акбар Салехи. Россия предлагает постепенно смягчать санкции ООН по отношению к Ирану, хотя, по мнению некоторых экспертов, эти санкции ей выгодны.

Месяц назад во время визита в Вашингтон С.Лавров заявлял, что «в ответ на каждый конкретный шаг Ирана Москва считает важным делать какой-то ответный шаг навстречу в виде замораживания, а затем — по мере продвижения вперед — и сокращения объема санкций».

Накануне президент Ирана Махмуд Ахмадинежад подчеркнул, что Тегеран приветствует предложения России, высказанные с целью вернуть Иран за стол международных переговоров по его ядерной программе. М.Ахмадинежад сказал об этом на встрече в Тегеране с секретарем Совета безопасности России Николаем Патрушевым.

США и ряд других стран Запада обвиняют Иран в разработке ядерного оружия под прикрытием программы мирного атома. Тегеран все обвинения отвергает, заявляя, что его ядерная программа направлена исключительно на удовлетворение потребностей страны в электроэнергии. Отсутствие каких-либо подвижек по этой проблеме, в частности, стало причиной того, что Совбез ООН в июне 2010 года принял очередную резолюцию, которая предусматривает ужесточение санкций в отношении Ирана. Это четвертая резолюция, принятая Совбезом из-за нежелания Тегерана выполнять международные требования и прояснить ряд вопросов по иранской ядерной программе, в том числе по ее предполагаемой военной составляющей.

Прошлогодние санкции по отношению к Ирану были одними из самых жестких — Ирану запрещено инвестировать в некоторые сферы экономики, например, в урановые рудники. Документ перечисляет предприятия, частных лиц и иранские банки, активы которых за рубежом должны быть заморожены, а также позволяет досмотр иранских судов в нейтральных водах. После этого диалог между мировым сообществом и Ираном по поводу ядерной программы страны в прошлом году и прервался.

Таким образом, можно считать, что сегодняшние переговоры глав внешнеполитических ведомств России и Ирана открывают новый раунд консультаций по иранской ядерной проблеме. Обеспокоенность по поводу консервации этих переговоров недавно высказал и президент России Дмитрий Медведев — выступая перед российским дипкорпусом 12 июля глава российского государства заявил: «Иран ведет себя не лучшим образом. Приближается к обладанию потенциалом, который может быть использован для создания ядерного оружия».

Между тем, в тот же день в Вашингтоне С.Лавров заявил, что Россия выступает против изоляции Ирана и считает, что урегулирование иранской ядерной проблемы возможно только через сотрудничество. По его словам, решать иранскую ядерную проблему нужно «шаг за шагом». «Нам нужен подход на взаимной основе», — заявил тогда Лавров.

Такой подход предполагает, что на выполнение Ираном требований МАГАТЭ нужно будет отвечать облегчением санкций в отношении Тегерана. «Мы предлагаем по каждому требованию МАГАТЭ, которое должен выполнить Иран, составить что-то вроде „дорожной карты“. В ответ на каждый конкретный, именно конкретный, а не декларативный, шаг Ирана мы считаем возможным делать шаг навстречу в виде замораживания, а затем, по мере движения вперед, сокращения объема санкций», — заявил позднее С.Лавров на совместной пресс-конференции со своей американской коллегой Хиллари Клинтон.

В недавнем интервью «Известиям» постпред России при НАТО Дмитрий Рогозин поделился своими опасениями по поводу того, что военное вмешательство НАТО в Ливию, а также давление Запада на режим Башада Асада в Сирии очень похоже на подготовку к операции в Иране. «Кольцо вокруг Ирана сжимается. Идет военное планирование в отношении Тегерана. Вот это развязывание широкомасштабной войны в огромном регионе нам совершенно не нравится. Последствия для Европы будут тяжкими, там тоже многие это понимают», — отметил Д.Рогозин. При этом он дал понять, что начала военной операции НАТО в Иране тормозится лишь техническими проблемами. «Стратегия НАТО предполагает возможность ведения двух крупных войн с державами выше среднего уровня. Война в Афганистане потихонечку сворачивается без особых видимых результатов. Европейцы делают оттуда ноги. Ливийская операция тоже продемонстрировала, что ряд важных союзников США — таких, как Норвегия и Италия, заканчивают свое участие. Нельзя говорить о том, что у Европы есть какие-то дополнительные ресурсы для ведения еще одной войны /политические, военные, материальные, человеческие/. Европа воевать не хочет», — сказал Д.Рогозин.

Одной из причин сложившейся ситуации эксперты считают отсутствие у российского руководства четко сформулированной политики по иранской проблеме: если раньше Москва активно поддерживала Тегеран, то теперь Россия присоединилась к международным санкциям, говорил ранее ПРАЙМ гендиректор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров. Он уверен, что Россия выбрала неправильную позицию: ядерный Иран гораздо менее опасен, нежели прозападное правительство в Тегеране. По мнению эксперта, новый режим в Иране неминуемо станет антироссийским со всеми вытекающими последствиями: трубопроводы в обход России, резкое обострение территориальных споров по Каспийскому морю. С Сафаровым согласен и президент Конгресса национальных объединений России Владимир Хомерики: нестабильность в Иране негативно скажется на соседних регионах и усложнит и без того непростую обстановку на Кавказе.

Как сказал в интервью ПРАЙМ гендиректор Фонда национальной безопасности Константин Симонов, «тема Ирана для России непростая. Речь идет не только о проблеме ядерной безопасности, а о выработке Москвой стратегии по Тегерану. Много лет существуют две линии нашего внешнеполитического поведения по Ирану. Первая — патриотическая, мол, все мировое закулисье против Ирана, и поэтому мы не должны подыгрывать Западу. А должны демонстрировать самостоятельную, в данном случае — отличную от западной, политику в отношении Ирана. Вторая линия поведения продиктована тезисом о том, что Иран является нашим стратегическим партнером, в частности, — по Каспию. Но я считаю обе позиции ущербными».

По словам К.Симонова, «Иран является нашим конкурентом в энергетике. Проект по Каспию не в счет, так как в данном случае речь идет о маршрутах транспортировки каспийской нефти. Но Иран располагает вторыми в мире доказанными запасами газа. И то, что Иран не экспортирует газ — скорее, явление временное. И выход Ирана на мировой рынок газа России совсем некстати — понятно, что цены на газ могут упасть. Причем речь идет, прежде всего, о европейском рынке. Иран делает, пусть и неуклюжие, но, тем не менее, последовательные шаги к началу транспортировки своего газа в Европу — в частности, через Турцию. Правда, газопровод Иран — Турция с заходом в Сирию, где сейчас идет война, — это какой-то театр абсурда, серьезно обсуждать возможность привлечения инвесторов под этот проект нельзя, особенно учитывая, что Иран находится под санкциями, но все же… Кроме того, Иран недавно подписал газовый контракт с Туркменией, предлагая, в частности, прокачивать среднеазиатский газ через свою территорию при транзите топлива опять же в Европу. И здесь Иран снова с нами конкурирует. Все эти проекты будут мертвыми до тех пор, пока в отношении Тегерана действуют санкции».

«Так что как ни парадоксально в представлении многих патриотов это звучит, России крайне выгодно продление и ужесточение режима санкций в отношении Исламской республики. Поэтому не нужно ссориться на этот счет с Западом, а нужно, как это делают российские дипломаты, проводить умеренную политику в отношении Ирана — вести консультации по ядерной проблеме, добиваться транспарентности иранской ядерной программы, что, собственно и делается нашим МИДом», — резюмирует К.Симонов.

Источник: ПРАЙМ, 17.08.2011