Чем теснее кольцо вокруг Ирана, тем перспективнее рынки

Если бы геополитические реалии верно учитывались, Россия была бы богаче и влиятельнее

Европейский Союза активно рассматривает вопрос о поддержке санкций в отношении Ирана, а США вводят в Аравийское море авианосные группы.

Ситуация с Ираном значима для России. С одной стороны, конфликт вокруг Ирана может привести к серьезным изменениям в цене на нефть. Она уже подорожала на 6-7 долларов за последние недели. Но страшно даже представить, что будет с ценой в случае реализации угрозы Ирана перекрыть Ормузский пролив, что вполне, кстати, реально с военной точки зрения. Если посмотреть на карту, мы поймем, что не нужно никаких сверхзадач для Ирана, он и так обладает и ракетным оружием, и флотом, который, например, в период тех же египетских событий уже входил в Суэцкий пролив. Иран демонстрирует развитие флота и армии (и Россия ему в этом помогала), так что, несмотря на наличие американского флота рядом с Ормузским проливом, мы прекрасно понимаем, что ситуация может развиваться конфликтно.

И конечно, если мы допускаем, что Саудовская Аравия попытается заместить Иран как поставщика нефти, то в случае перекрытия Ормузского пролива это становится невозможным, потому что эта нефть просто не будет вывезена с Аравийского полуострова. Трубопроводных мощностей там просто недостаточно. И на трубопроводные поставки Саудовская Аравия никогда не ориентировалась.

Но при этом, думаю, фактор Ирана и вообще вся эта история важна не только с точки зрения прогнозирования мировой цены на нефть и оценки будущего нефтяного рынка, но и с точки зрения нефтяной стратегии России и Европейского Союза тоже. Ситуация с Ираном совершенно однозначно будет открывать новые ниши на европейском рынке. И в этом плане та стратегическая линия, которую в последнее время реализует Россия – а именно сознательное сокращение поставок нефти в европейском направлении и активный выход на новые рынки в Азии и прежде всего в Китае – выглядит, при всей кажущейся логичности, далеко не так однозначно. Россия сегодня не способна нарастить добычу - тот рекорд, который мы поставили в прошлом году, последний. В 2012 году уже роста добычи не будет, скорее всего, Россия вышла на плато и несколько лет будет поддерживать добычу на неплохом уровне в 505-507 млн тонн. Но этот уровень недостаточен, чтобы увеличивать поставки на внешние рынки, особенно если учесть сохранение высокого спроса на рынке внутреннем. Кстати, мы уже видим, что определенная нехватка нефтепродуктов на внутреннем рынке имеет место быть, и отсюда тот не совсем приличный рост цен на топливо, отмеченный в 2011 году и наверняка имеющий продолжение после выборов в 2012 году. Так вот, мы видим, что идея, будто нас будут выдавливать с европейского рынка (а эту идею активно поддерживает и Брюссель), на самом деле не вполне и реализуема. Если есть желание отказаться от российской нефти, то возможности говорят о другом. И ситуация с Ираном только очень четко это подчеркнет, потому что ниши дополнительные будут образовываться.

Парадокс ситуации в том, что в свое время были случаи, когда у России возникали сложности с рядом восточноевропейских стран, например, с Чехией. Чехия замещала российскую нефть как раз иранской тяжелой нефтью. По составу она похожа на российскую и может быть использована на восточноевропейских НПЗ, которые традиционно были заточены под российские сорта нефти. Иран в свое время был использован против России, но теперь и мы могли бы использовать ситуацию себе во благо. Но нефти для этого уже нет, потому что эта нефть идет в Азию.

А вот в Азии ситуация неоднозначная. Сегодня крупнейшим потребителем иранской нефти являются вовсе не Соединенные Штаты. Кстати, надо отдать США должное: к конфликту с Ираном они, безусловно, готовились заранее и много лет. Помню, было еще заявление Буша о том, что стратегической линией является сокращение закупок нефти из региона Персидского залива. Но на самом деле все вышло хитрее: арабский мир оказался диверсифицирован, и США сохранили принципиально значимые стратегические отношения с Саудовской Аравией, при этом сознательно сокращая закупки у Ирана. И определенный рост добычи, который мы наблюдаем сейчас в Соединенных Штатах по нефти, связан с тем, что добыча нефти подтягивается за сланцевым газом, который позволяет еще и увеличить извлечение конденсата и сланцевой нефти – это тоже фактор позитивный, и он позволяет действительно сокращать закупки у Ирана. При этом Иран все более активно поставляет нефть в Китай. Сегодня именно КНР является крупнейшим потребителем иранской нефти. На долю Китая приходится примерно четверть всего иранского экспорта. И сегодня Поднебесная будет увеличивать закупки нефти, в том числе и закачивая ее в стратегические резервы. Последние несколько лет Китай по примеру США создает нефтяной резерв, для того чтоб иметь возможность хотя бы несколько месяцев жить на этом резерве, в случае перекрытия поставок нефти из арабских стран. Наверняка увеличение поставок из Ирана будет использовано Китаем и против России. Напомним, у России с Китаем был конфликт по коэффициенту Т, когда Китай использовал тонкости в контракте для того, чтобы попытаться выбить более выгодную цену. Теперь Китай может сказать: «Ребята, вот видите, я покупаю более активную иранскую нефть. Ваша нефть – это, конечно, хорошо, но такая ситуация, что я мог бы и сократить эти закупки. Давайте вернемся к теме цены, давайте вернемся к теме коэффициента Т». Так что тут ситуация далеко не так уж приятна.

Конечно, есть еще Япония – стратегический союзник США. Наверняка, она тоже присоединится к санкциям против Ирана. Япония - второй потребитель иранской нефти. После Фукушимы спрос на нефть и газ в Японии вообще растет очень быстро, тем более что там более 80% мощностей по производству атомной энергии уже выведены из производства. Это связано не только со стратегической линией, т.е. эти решения уже принимаются сегодня, и атомная энергия в Японии фактически не производится в прежнем объеме. Здесь фактор Фукушимы важен не только выбытием одного блока на одной станции. Совершенно четко выдерживается стратегическая линия: да, у нас есть возможность увеличить поставки в Японию, тем более что Страна Восходящего Солнца традиционно всю нефть брала из региона Персидского залива.

Но на самом деле, мы видим, что основной-то интерес в восточном направлении у России был к Китаю, а не к Японии. И не случайно мы с такой помпой реализовали проект трубопровода в Китай и до Тихого океана пока еще ничего не дотянули. Хотя понятно, что Китай географически ближе к нам, но все равно здесь момент достаточно показательный.

Так что ситуация с Ираном показала, что на самом деле на европейском рынке, откуда, нам казалось, нас должны выдавливать бульдозерами, все не так однозначно. Там есть ниши, и при этом европейский рынок более рентабелен для нас, чем рынок Китая и даже рынок Японии, по той простой причине, что в азиатские страны идет по-прежнему в основном-то нефть из Западной Сибири, т.е. транспортное плечо там достаточно велико, а инфраструктура по-прежнему не отлажена. Поэтому ниши на европейском рынке есть, они сохраняются, даже увеличиваются под влиянием политических факторов. Если бы мы правильно просчитывали геополитические реалии, я думаю, наша энергетическая стратегия могла бы быть гораздо более адекватной, а в нашем бюджете могло бы быть еще больше денег.

Автор: Константин Симонов, генеральный директор ФНЭБ

Источник: Эксперт online, 20.01.2012