Газ для Европы: виновата всегда Россия

У России нет времени воспитывать и уговаривать Украину. Через год ситуация может кардинально измениться 

Тема Украины у нас уже, как Иран: ни недели, что называется, без строчки. Сколько лет уже мы крутимся вокруг этого сюжета, но интерес к нему так и не ослабевает.

Последние заявления «Газпрома» оказались достаточно жесткими. Долгое время компания тянула с тем, чтобы обвинить Украину в несанкционированном отборе газа или, выражаясь по-русски, в воровстве этого газа из трубы. Хотя именно такие предположения изначально и были сделаны. Известна история, когда холода обрушились на Россию и Европу, везде выросло потребление газа, и отбор газа вырос везде. Но Украина уверяла, что никакого сверхнормативного забора газа не осуществляет. А «Газпром» молчал, и все это восприняли как косвенное признание того, что «Газпром» этот газ действительно недопоставляет в Европу, а на Украине все в порядке. Хотя я лично сразу сделал предположение, что молчание «Газпрома» может быть связано с продолжающимися переговорами с Украиной и сохраняющейся надеждой на прорыв. Именно поэтому «Газпром» сознательно отказывался от выставления завышенных счетов Украине.

И вот заявление «Газпрома» последовало. Очень интересно, что в 2009 году, когда была знаменитая «газовая война» и перекрыли трубу, «Газпром» активно обвинял Украину в пропаже газа. Но все это особого интереса в Европе не вызвало, все равно «Газпром» критиковали за попытку «переложить» ответственность на Украину. Теперь «Газпром» молчал, никого не обвинял, и все равно его долбят: «А почему вы молчите? Надо все-таки обвинять Украину!». Т.е. непонятно, что лучше – обвинять Украину или не обвинять Украину. Проблема остается, и Киев опять этот факт отрицает. Но есть статистика по увеличению забора газа, есть признание украинской стороны, что потребление доходило по полумиллиарда кубометров в сутки. Заявления о том, что Украина поднимала газ из подземных хранилищ и поставляла их в Польшу, выглядят достаточно спорными. Да, опять очень сложная штуковина, когда у «Газпрома» одни аргументы, у Украины - другие аргументы, но с точки зрения цифр мы можем с достаточно высокой степенью достоверности предположить, что газ действительно на Украине пропадал. И то, что эти заявления последовали только сейчас, говорит о том, что, видимо, надежд на прорыв в переговорах у «Газпрома» не осталось. Снова политика умиротворенности сменилась политикой кнута, потому что опять следуют жесткие заявления о необходимости строительства «Южного потока», о том, что это нужно сделать в самое ближайшее время – называют 2015 год.

И тут можно еще раз обратиться к арифметике, она предельно проста. В лучший 2008 год через Украину мы прокачали 117 млрд кубометров газа. В прошлом году через Украину мы прокачали 100 млрд кубометров газа. Две нитки «Северного потока» – это вещь уже реальная. Первая нитка уже запущена, вторая точно будет запущена в конце этого года, это даже у самых отъявленных скептиков сомнений не вызывает. Это уже 55 млрд кубометров газа. «Южный поток» – это четыре нитки, суммарная мощность – 63 млрд кубов. Конечно, если бы мы договорились с Украиной, возник бы вопрос, нужен ли нам «Южный поток» в таком объеме. Но при этом «Южный поток» с «Северным потоком» вместе дают возможность полностью заменить Украину уровня 2008 года, когда поставки в Европу были рекордными. Да, есть вопрос: а сколько в 2020-2025 годах Россия будет поставлять газа в Европейский Союз. До 2020 года все более-менее понятно, потому что есть объем контрактов, порядка 180 млрд кубов «Газпром» законтрактовал уже до конца 2020 года. Понятно, весь объем там take or pay, 80% мы берем от этого уровня, и получается более-менее четкое понимание того, какие объемы могут быть. Да, ясно, что все равно мы вернемся к уровню 2008 года. Может быть, чуть-чуть его превысим. Но тут есть возможности через Белоруссию увеличить транзит газа, потому что над Белоруссией мы контроль уже получили, это фактически уже часть российской газотранспортной системы. В этом плане сама Белорусь уже воспринимает эту ситуацию как достаточно высокий уровень интеграции. Возьмите, к примеру, последние заявления Александра Лукашенко, что оплатить повышение зарплат белорусской армии должна Россия, потому что г-н Лукашенко, оказывается, армию Белоруссии от армии России не отделяет. Конечно, кому-то это не понравится, кому-то понравится, но, тем не менее, уж если президент Белоруссии армию не отделяет, то трубу-то он тем более не отделяет, особенно после того, как это официально стало собственностью «Газпрома». Там тоже есть возможности увеличения транзита: только в этом году транзит через Белоруссию должен быть увеличен на 3-4 млрд кубометров газа. Т.е. это тоже достаточно приличные цифры.

Как только Россия начинает строить «Южный поток», то все переговоры о будущем украинской ГТС можно прекращать. А какой в этом смысл? Вы начинаете строить трубу, которая, в общем-то, может заменить полностью с «Северным потоком» украинский транзит. Я на цифрах это показал. Да, можно потом говорить, что спрос на российский газ теоретически может вырасти. Ну, вырастет – это уже отдельный предмет для переговоров, потому что огромное количество экспертов уверяют, что этого не будет. Т.е. это скорее предмет для спекуляции. Да, он может вырасти, но опять же есть варианты: например, третья нитка «Северного потока».

Говорят, что «Южный поток» это дорого. Да, когда у вас лежит труба, кажется, зачем вам строить другую. А если вы все время сидите на пороховой бочке, как в случае с Украиной, когда завтра, к примеру, Виктор Янукович скажет, что теперь он окончательно понял, что решение киевского суда оправдано и, действительно, Тимошенко виновата и, соответственно, транзит будет перекрыт? В этом же главная проблема, потому что европейцы не будут разбираться, кто прав, кто виноват. Истории 2009 и 2012 годов показали: «Газпром» ругает Украину - все равно Россия виновата; Газпром молчит про Украину – тем более Россия виновата. Т.е. все будут катить бочки и на Россию, и на Украину вместе, ничего доказать будет нельзя. При этом в конце 2012 года уже может начаться строительство подводной части «Южного потока». Получается, что все. О чем можно дальше вести переговоры?

Какая будет ситуация? У нас есть действующий контракт до 2019 года. Как раз этих оставшихся семи лет вполне хватит, чтобы реализовать эти четыре нитки. Когда мы говорим про 2015 год, понятно, что говорим о первых нитках «Южного потока», полностью этот проект к 2015 году реализован не будет. Но к 2019 году, к моменту окончания контракта, этот проект вполне можно реализовать.

Какая может быть стратегия России в 2013 году? Прекращение всех переговоров о судьбе украинской ГТС. Мы говорим, что нам это не нужно, до 2019 года мы требуем выполнения положений действующего контракта и, соответственно, строим «Южный поток» в полном объеме и вводим четыре нитки к 2019 году. После этого контракт на транзит уже можно не продлять, он не нужен.

Что касается судьбы внутреннего украинского рынка, будет заключен отдельный договор. И опять же здесь вопрос простой: когда мы говорим про цену для Украины, надо понимать, что цены сегодня, конечно, строятся в привязке к итальянскому рынку. Есть базовая цена, Украина все время спорит, говорит, что она неправильная, но если мы берем принцип netback, т.е. цену в Германии и вычитаем стоимость транзита от границ России-Украины до Германии, то на самом деле сегодняшняя цена, которую платит Украина, точно такая же, как цена, которая высчитывается по принципу netback. Украина ничего не переплачивает. Но Киев все время говорит, что на Украине газ дороже, чем в Германии. Почему? Это известный фокус. Киев берет 100-долларовую харьковскую скидку, считая ее само собой разумеющейся. А она совершенно не сама собой разумеющаяся. Напомню, что мы дали 100-долларовую скидку потому, что Украина говорила: «А вы знаете, мы все равно столько не заплатим. Что хотите делайте, но придумайте выход». И пришлось эту скидку «упаковывать» в харьковский договор, который, вроде, звучит: «Мы вам скидку на газ, вы нам – продление аренды базы в Севастополе». Легко посчитать, что при 100 долларах скидки Украина в прошлом году потребила 40 млрд кубометров российского газа. 40 млрд! Кстати, Украина – крупнейший рынок для России, немногим больше, чем в Германию, мы поставляем туда. 40 млрд кубометров и 100 долларов скидки – вы легко посчитаете, что 4 млрд долларов мы дали Украине только по харьковским договорам. Слушайте, ну какая военная база стоит 4 млрд долларов? Это бред. Все прекрасно понимают, что договор был вовсе не о базе, такой цены нет. Исходя из современной геополитики нам, может, лучше было 4 млрд вложить в создание нового флота на Каспии в контексте транскаспийского газопровода и прочих дел, чем платить такую арендную ставку Украине, где на самом деле на Черном море таких геополитических интересов нет, в отличие от других, кстати, морских территорий, типа Севера, Дальнего Востока или Каспия. Это тоже серьезный вопрос, адекватны ли эти вещи.

Дальше смотрим: вот говорят, что «Южный поток» – очень дорогой проект. Украина называет цену своей ГТС в 10 млрд долларов. Цена подводной части «Южного потока» как раз составляет 8-9 млрд. Цифры сопоставимы. Да, конечно, нужно еще построить наземный газопровод. Но ведь вы не забывайте, что Украина еще просит скидку на газ. Если мы отказываемся покупать украинскую ГТС, Украине можно скидку на газ не давать. А скидка на газ это минимум 4 млрд, ведь они спросят не менее 100 долларов скидки. Вот сейчас Россия предложила прецедент: известно, что «Газпром» пересмотрел достаточно большое количество договоров с европейцами. А Украина говорит: «А почему с нами не пересмотрели? Вы же всем пошли на скидку». Хорошо, какой примерно объем скидки предоставлен европейцам? 10%. Ну, хорошо, окей. И Киеву мы дадим 10%, без всяких там условий. Но 10% Украине – что мертвому припарки. Там от 150 до 200 долларов – самые обычные требования. Возникает вопрос: если мы отказываемся от украинской ГТС, значит, мы 200 долларов скидки давать не будем. Что такое 200 долларов скидки в год? Ну, опять же легко посчитать, это 8 млрд долларов. За семь лет это составит 56 млрд. Т.е. только на скидках мы теряем фантастическую цифру. Какая цена вопроса, если мы берем эту трубу и эту скидку не даем. Т.е тут математика предельно проста. Если вы посчитаете те деньги, которые Украина просит, вы легко убедитесь, что «Южный поток» достаточно легко окупаемая вещь по сравнению даже с идеей покупки украинской ГТС. Но Украина упорно настаивает на своем.

Конечно, здесь есть некий «эффект Северной Кореи». Вот почему никто так и не решился до конца довести дело демонтажа режима Северной Кореи. Понятно почему! Потому что в Северной Корее, возможно, есть ядерная бомба, и если она ее применит, то, мягко говоря, Японии и Южной Кореи мало не покажется. То же самое и с Украиной. Представьте, что Украина будет делать, когда она поймет, что продления договора не будет, трубу у них никто покупать не будет, да еще и построят «Южный поток». Т.е. она поймет, что в 2020 году по окончании контракта она остается просто в фантастически невыгодной ситуации. Трубу она потеряет, потому что будет «Южный поток», никакой скидки она не получит. Что в этой ситуации она будет делать? Остается последний аргумент: «Ах, вы так, тогда мы будем плохими мальчиками, все равно нас в Европу не берут, вы нам скидки не даете, трубу у нас покупать не хотите, тогда мы вам покажем!» Это означает, что мы с большой гарантией будем иметь такую головную боль – в любой момент Украина перекроет трубу и, может, даже ничего аргументировать не будет. Как с этим поступать? Совершенно непонятно.

И когда мы говорим про участие европейцев, вот это участие было бы крайне важным – вместе найти некие гарантии того, вот есть контракт, Украина фактически скоро придет к тому, чтобы перестать выполнять его. Какие здесь есть механизмы арбитража с участием европейцев? Неясно. А ведь это серьезная вещь. Представим: начинается строительство «Южного потока», все переговоры по ГТС прекращаются, Украина понимает, что оказалась в ловушке, но при этом у нее есть семь лет транзита. Вот как она себя в этой ситуации поведет? Да еще когда будут заканчиваться президентские полномочия Виктора Януковича? Какие фокусы он выкинет в этой ситуации? Даже представить сложно. И поэтому по-прежнему приходится вести переговоры с Украиной. Но есть предел любому терпению. У России есть еще год, а дальше все – за пределами этого года переговоры смысла не имеют.

Автор: Константин Симонов, генеральный директор ФНЭБ

Опубликовано: Эксперт online, 24.02.2012