Политическое значение сланцевого газа

Наивно думать, что сланец спасет Европу от России. Европейскому Союзу стоит обратить внимание на усиление позиций стран «новой Европы». 

Тема сланцевого газа вызывает очень много эмоций. Многие говорят, что сланцевый газ изменит все правила игры на мировом газовом рынке. В Америке это уже реальная вещь. И когда мы говорим про сланец, надо понимать, что мы говорим не про пришествие марсиан – будет или нет. Мы понимаем, что технически добывать сланцевый газ можно. Главный вопрос заключается в том, способны ли Соединенные Штаты экспортировать свои технологии на территорию других стран, прежде всего, в Европейский Союз. Ведь сланцевый газ – не только технологический и экологический вопрос, это еще и вопрос политический. По большому счету, сланцевый газ начинает превращаться в такой элемент, как принято говорить, soft power («мягкой силы»). Т.е. речь идет о распространении и закреплении влияния США на другие территории.

В случае с Польшей это видно очень ярко. Конечно же, именно Варшава является главным драйвером темы сланцевого газа в Европе. Там сланцевый газ стал уж национальной идеей. Вот как у нас: мы все еще ищем национальную идею, а Польша ее уже нашла. Но Варшава совсем по-другому понимает сланцевый газ, чем мы, с точки зрения темы влияния ресурсов на страну. В Польше сланцевый газ подается как надежда на развитие принципиально новой технологически сложной для Польши отрасли. Т.е. если у нас нефтегазовый комплекс считается зачастую позором страны, то в Польше сланец - надежда, это шанс для Польши сделать еще один шаг вперед в сторону индустриализации. Интересно, что в прошлом году Польша пробурила уже две скважины и тем самым доказала, что технически может сланцевый газ добывать. Но все прекрасно понимают, что главный вопрос не в технической добычи, а в экологических рисках, стоимости и, соответственно, в коммерческой окупаемости этих проектов. Компания Exxon Mobil заявила в феврале, что с коммерческой точки зрения эти две скважины абсолютно непривлекательны и бесперспективны. Но в Польше на это внимание никто не обращает. Во всех СМИ фотография премьер-министра Дональда Туска на фоне газового факела, который назван очень громко – факел надежды.

Мы понимаем прекрасно, что тему сланцев активно педалируют именно Соединенные Штаты. Они всячески подталкивают Польшу к отказу от российского газа, мол, есть прекрасная технология, мы готовы вам ее предоставить, давайте, начинайте, это пламя надежды. Эта тема активно в Польше подхватывается. Для Варшавы это очень важный момент. С политической точки зрения Польша живет, как и мы: вот есть же у многих людей логика, что Россия – это осажденная крепость, вокруг которой враги от Китая до Европы. Вот у поляков тоже ощущение того, что вдоль границ живут недружественные народы. Это касается и Украины, и России, и Германии, кстати. Польша пытается быть лидером так называемой новой Европы, т.е. стран восточного блока, но при этом эти страны Восточной Европы пытаются конкурировать со странами Старой Европы, все время подозревая их в доминировании в Европейском Союзе. И в этом плане вполне логична внешнеполитическая ориентация Польши на США. Они считают, что у них в мире только один главный друг – Соединенные Штаты. А тут еще Штаты подбрасывают им такую прекрасную технологическую идею, которая политически снижает зависимость Польши от России. Ведь Москва воспринимается, не секрет, как очень опасный партнер, себе на уме. В польской печати, к примеру, очень много карикатур с изображением медведя разной степени трезвости, стучащегося в двери ЕС, пытающегося пробраться в окно к Евросоюзу или поучающего Польшу жить. Безусловно, со сланцевым газом усиливается и политическое влияние США в Польше прежде всего.

Очень интересно, что вместе со сланцем приходят и другие элементы «мягкой силы». Например, американским и канадским компаниям, которые сегодня занимаются разработкой сланцевых технологий, поскольку сланец – это серьезные экологические риски, приходится вести серьезные переговоры с локальными сообществами. И в качестве бонуса эти компании предлагают местным сообществам помощь в изучении английского языка. Т.е. они предлагают не только рабочие места и деньги, но еще и обучение английскому языку. Очень любопытно, как с технологиями идут и другие элементы закрепления культурного влияния в регионе. Возможно, нам стоило бы взять на вооружении такие методы работы.

Если мы посмотрим на карту Европы, то, вроде как, основные месторождения сланцевого газа находятся именно в Восточной Европе (и в Германии). Получается, что именно Восточная Европа получает некий шанс усилить свое влияние в ЕС. В политическом плане конструкция очень любопытная. Конечно, пока против всей этой любопытной конструкции играют проблемы экологии, воды, цены, т.е. вопросов очень много. Тем не менее, сланец является не просто экономическим вопросом, это, безусловно, и политические технологии продвижения политических же интересов. И, возможно, в будущем эти технологии смогут изменить расклад сил в самом Европейском Союзе. Неслучайно ведь в старой Европе к сланцевому газу относятся с большим подозрением. Во Франции, к примеру, гидроразрыв пласта запрещен законодательно, а гидроразрыв необходим для добычи сланца. Т.е. старая Европа начинает понимать, что с ростом добычи сланца она начнет сталкиваться и с усилением новой Европы.       

Автор: Константин Симонов, генеральный директор ФНЭБ