Топ-лист событий 2012 года

Фонд национальной энергетической безопасности предлагает Вашему вниманию перечень наиболее значимых трендов отрасли за 2012 г. и готов прокомментировать свой выбор подробнее.

1. Формирование новых органов управления нефтегазовой промышленностью

   После выборов президента России мы стали свидетелями масштабных перестановок в системе управления отраслью: вице-премьер Игорь Сечин возглавил «Роснефть», ответственным за ТЭК в правительстве оказался Аркадий Дворкович, ранее говоривший, что важная задача – это диверсификация экономики и сокращение доли сырьевого комплекса; бывший замминистра финансов Александр Новак стал министром энергетики. Новые кураторы отрасли попытались привнести определенную динамику: активно обсуждались и принимались законы о льготах, разрабатывалась новая концепция шельфовой политики. Но в целом на стратегические решения новые кураторы отрасли так и не решились – не решились на налоговую революцию, на либерализацию доступа к шельфу. Да, много было решений по льготам, но эти льготы – это не новая философия налогообложения. Т.е. стратегические проблемы перед отраслью остались. И очень жаль, что уже с мая началось противостояние двух комиссий - комиссии Дворковича и президентской комиссии, которую связывают с фамилией Сечина. Понятно, что здесь начинается «перетягивание каната», причем во главе угла лежат не стратегические задачи отрасли, а конъюнктурные интересы той или иной аппаратной группировки, и за этими интересами зачастую интересы отрасли в целом забываются.

2. Решение «Роснефти» о поглощении ТНК-ВР

   Интрига развивалась весь год, итоговое решение было несколько неожиданным: «Роснефть» покупает не 50% компании, а 100%. Конечно же, многие заговорили о продолжении политики государственного капитализма, о том, что государство опять наращивает мускулы в нефтегазовом комплексе. В реальности ответ на этот вопрос дал Владимир Путин в своем послании 12 декабря, когда сказал, что госкапитализм – это не наш курс, наш курс – приватизация. Вряд ли президент лукавил. На самом деле, приватизация действительно является стратегической задачей Путина, и усиление государственных компаний – это шаг к их дальнейшей приватизации. Лучше продавать крупное. И «Роснефть» все равно будет приватизирована. То, что она сейчас поглощает ТНК-ВР – это продолжение стратегии «набухания» активами. Эта стратегия очень скоро сменится приватизацией активов. В этом есть и политический, и экономический смысл. Так что в целом госкапитализм – это некая страшилка, в реальности же очень скоро мы будем иметь дело с большой путинской приватизацией, которая затронет и нефтегазовую отрасль.

3. 20-летний рекорд по добыче нефти

   В 2012 году мы поставили рекорд добычи за двадцатилетний период существования России как независимого государства. Конечно, эта цифра приятная, но возникают очень серьезные вопросы относительно способности и дальше ставить новые рекорды. Опять же, возвращаясь к первому пункту нашего рейтинга, назрели системные решения, которые бы изменили инвестиционную политику в отрасли, потому что потенциал старой ресурсной базы исчерпывается. Нужны новые рывки, а это требует гигантских вложений, особых условий на новых месторождениях и проектах. Поэтому здесь как раз крайне важно, чтобы государство пересматривало свою политику в отрасли.

4. Запуск Бованенковского месторождения

   Еще один крупнейший наш успех за 20 лет - теперь в газовой индустрии. Месторождение на пике 115-120 млрд кубов добычи. Фантастический прорыв, которому было мало уделено внимания. Вообще, очень странно, что отрасль часто ругают, а когда происходят такие грандиозные прорывы, их практически не замечают.

5. Конфликты между двумя комиссиями по ТЭК и, в частности, борьба за интеграцию сетевых государственных активов

   Это снова касается первого пункта нашего рейтинга. Действительно, после мая мы немало времени провели в наблюдении за этим «боксерским» поединком правительственной и президентской комиссий. И история с сетями очень показательна. Концепция менялась едва ли не каждую неделю – то ФСК поглощало МРСК, то никто никого не поглощал… Это означает, что сейчас в отрасли такая ситуация, когда никаких долгосрочных решений не принимается. Главное – кто из кланов в конкретный день сумел перетянуть канат на свою сторону и убедил президента в правильности того или иного выбора. Это, конечно же, формирует не только неясность относительно дальнейшего стратегического курса, но и приводит к полной дезориентации инвесторов. А самое главное - получается, что все решения являются временными.

6. Первый стык «Южного потока»

   Несмотря на то, что еще нет экологического разрешения и вообще не все разрешительные процедуры пройдены, все же понятно, что «Южный поток» будет построен. Наверное, можно еще пересмотреть объем этого проекта, но в целом ясно, что 2012 год стал годом окончательного признания нашей неспособности договориться с Украиной. Через несколько лет Украина как транзитное государство перестанет существовать.

7. Вторая нитка «Северного потока»

   Теперь уже две нитки «Северного потока» построены, 55 млрд кубов могут напрямую поставляться в ЕС. Проект, еще несколько лет назад казавшийся абсолютно невозможным, реализован. Уже даже стали говорить о возможности протянуть новые нитки в Британию. Впрочем, эти вопросы еще необходимо продумать тщательно с учетом ситуации на европейском рынке.

8. Запуск ВСТО-2

   Завершены два крупных инфраструктурных проекта – «Северный поток» и ВСТО-2. Значение ВСТО-2 понятно: это позволит нарастить поставки на азиатские рынки. Конечно, главная проблема в том, что выход на азиатские рынки придется осуществлять за счет частичного ухода с европейского рынка. Но тут все упирается в добычу. Если вы не проводите мероприятия по росту добычи, то, увеличивая поставки в одном направлении, очевидно, что вы их сокращаете в другом.

9. Решение Европейского Союза передать в суд дело по обвинению Газпрома в использовании дискриминационной политики по отношению к европейским покупателям

   Это вершина ухудшения наших газовых отношений. Европейцы сейчас одержимы идеей, что на их рынке наступил профицит газа. Идея весьма спорная и недальновидная, но ослепленные ею, европейцы вполне могут пойти на жесткие меры. И мы тоже можем ответить им жестко. Да уже и прозвучали заявления Газпрома о том, что будет резко ускорено строительство газопровода из Якутии во Владивосток, вслед за ВСТО-2 Россия начинает строительство и газовой трубы в сторону Азии. Это означает, что и в нефти, и в газе мы, сталкиваясь с недружественной политикой Европейского Союза, вынуждены предпринимать альтернативные шаги. Хотя, возможно, их экономическая целесообразность и не всегда понятна.

10. «Атака прогнозистов»

    Весь год мы сталкивались с серией прогнозов, сводившихся к тому, что России уже нет места на мировой энергетической карте, а вот нетрадиционные углеводороды, которые, прежде всего, добываются в США, будут новыми королями. Особенно преуспело Мировое энергетическое агентство. Сперва оно выпустило доклад про новую версию «золотой эры газа», потом про иракскую нефть, потом про сланцевую нефть Соединенных Штатов. Общий посыл такой, что роль России неизбежно будет сокращаться. На наш взгляд, это такая попытка самосбывающегося прогноза, т.е. попытка убедить Россию в том, что инвестиции в новые проекты бесполезны: «Ребята, вы уже битву за мировые энергоресурсы проиграли, успокойтесь. Не нужен никакой арктический шельф, не нужны никакие инвестиции в проекты Восточной Сибири». Такие решения 2012 года, как отказ от финального инвестрешения по Штокману, разочаровывают. Очевидно, что в этих прогнозах многое притянуто за уши. Например, нельзя увеличивать экспорт газа из США и сохранять сверхнизкие цены на американском рынке. А если не будет сверхнизких цен в Америке, то лопнет вся стратегия возвращения промышленных производств в США. Поэтому совершенно очевидно, что правительство Соединенных Штатов не заинтересовано в расширении экспорта из Америки, но эти моменты в докладах не учитываются. Логика прогнозов понятна: авторы этих предсказаний и не думают предугадать будущее. Их задача в другом – прогнозами повлиять на сегодняшние решения. На такие прогнозы надо отвечать ускорением инвестиционной активности в России. А мы отвечаем паникой, параличом и отказом от новых проектов.