Интриги Ирана

Владимир Путин намерен 12 августа совершить визит в Иран, где встретится с новым президентом страны Хассаном Роухани 

 Это значимый визит, и вовсе не только потому что Россия пытается определиться по отношению к ядерной программе Ирана, выступить в качестве переговорщика, т.е. напомнить о себе как о серьезной дипломатической силе, без которой не обойтись в решении трудных вопросов вроде Сирии или Ирана. Дело, конечно, не только в ядерной программе. Дело в том, что именно Иран в среднесрочной перспективе, если мы говорим про 10-20 лет, является главной проблемой России на мировом энергетическом рынке, прежде всего рынке газовом.

Читая статьи про сланцевую революцию, про скорый экспорт сжиженного газа из США, мы видим перед собой ложные цели. Очевидно совершенно, и мы много раз про это говорили, что объем экспорта из США серьезно переоценен, зачастую эти прогнозы сознательно делаются для того, чтобы посеять панику. Мы сами себе придумали ложного врага. Объемы экспорта из США будут не так велики, как считают прогнозисты. Реальная же проблема у нас практически не обсуждается. Реальная проблема – это Иран.

Тут есть о чем подумать. Последний ежегодник ВР поставил Иран на первое место по запасам газа. Иран обошел Российскую Федерацию, и это вызвало много эмоций. На самом деле, ВР уже как бы перевела Россию на мировые стандарты. Дело в том, что для ежегодника берутся данные компаний, которые уже показывают западные оценки не по категориям А, В, С, а по категории Р1. Мы в прошлый раз подробно на этом остановились. Иран же по-прежнему дает свои собственные оценки, и в этом плане нужно спокойно относиться к цифре иранских запасов - она тоже будет подвергнута коррекции вниз. Но бесспорно то, что газовые запасы Ирана серьезны, и речь идет о более-менее легко доступном газе в отличие от американского сланцевого газа, себестоимость добычи которого велика. Именно это является одной из серьезнейших проблем с точки зрения стратегии развития газового бизнеса в США. Иранский газ по себестоимости будет достаточно дешев. И это огромное благо для России, что политическая ситуация вокруг Ирана складывается вот так, как она складывается последние годы. Иран превратился в страну-парию, и выход на мировой рынок газа для Ирана оказался заблокирован. Более того, Иран активно выдавливают из нефтяного рынка. И здесь мы уже одну ошибку допустили, потому что когда Европа ввела санкции против Ирана, мы могли занять эту нишу. Но эту нишу за нас заняла Саудовская Аравия. Мы очарованы Китаем и сознательно упустили эту возможность. Большой вопрос: правильно ли мы поступили?

Стратегически ситуация вокруг Ирана должна волновать нас гораздо больше, чем американский сланцевый газ. Иран всячески демонстрирует свое намерение продвигать газовые проекты, крупнейшим из которых является «Южный Парс». По этому проекту дают разные оценки, сам Иран называет цифру в 14 трлн кубометров газа, это огромное месторождение. Иран демонстрирует решительное намерение ускорить его продвижение. В ближайшие дни должен быть запущен объект по очистке газа с 15-й и 16-й фаз газового месторождения «Южный Парс». Это делается для того, чтобы проводить Ахмадинежада, демонстрируя успехи страны в газовом бизнесе. До сих пор не ясно, как Иран будет осуществлять маркетинг этого газа, потому что пока есть только локальные решения. На днях Иран подписал контракт с Ираком о поставках газа в эту страну. Но это не такие большие объемы. Самое главное, что в Ираке по мере добычи собственной нефти будет и попутный газ появляться, и он тоже будет на внутренний рынок попадать.

Очень много интриг связано с Ираном. Понятно, что если нынешний режим сохранится, то Иран вряд ли окажется со своим газом на глобальном рынке. Но мы видим намерение аятолл обхитрить мировую общественность, и часть этой общественности действует по принципу: «ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». Потому что когда говорят, что в Иране прошли честные выборы и на них победил супер-либерал Роухани, многие эту идею подхватывают, остается только удивляться наивности экспертов. Очевидно, что режим аятолл придумал простой ход: найти управляемого либерала и предъявить его Западу как символ изменений. В Иране велика доля молодого населения, которое с удовольствием воспринимает ценности общества потребления. Им тоже нужно такого либерального лидера показать. Но говорить о том, что страна действительно перестраивается, либерализуется - это поспешные выводы. Вопрос в том, как Запад будет реагировать на эти изменения. Поймет ли он, что ему подсунули обманку, и продолжит давление на Иран или согласится и чуть-чуть отпустит удавку, и санкции будут изменены, и иранские углеводороды опять окажутся в большом объеме на мировом рынке? Эти вопросы очень важны, и я убежден, что Путин эту ситуацию попытается понять.

Интрига вторая связана с известным конфликтом внутри исламского мира: шиитский Иран против суннитских Саудовской Аравии и Катара. Эта интрига тоже очень значима для нас. Дело в том, что месторождение «Южный Парс» фактически заходит и в Иран, и в Катар. В Катаре оно называется «Северный Купол». Интрига заключается в том, кто раньше начнет разрабатывать это месторождение. Катар уже запустил все свои заводы, в 2014 г. заканчивается его мораторий на принятие новых инвестрешений по проектам. Эта интрига уже шире, чем иранская, но она опять же очень важна для России. Что будет делать Катар со своими проектами? Какие решения он будет принимать? Это посерьезней, чем сланцевый газ в Штатах.

Есть вопрос конфликта между Ираном и Катаром. Этот Катар «проецируется» и на Сирию, которая поддерживается Ираном. Известно, что Корпус Стражей Исламской революции из Ирана принимал участие в боях в Сирии на стороне действующей власти. Здесь как раз Иран помогает нашим интересам, потому что, защищая Сирию, мы защищаем себя от проекта строительства газопровода из Катара в Турцию. Как эта история будет развиваться? Вот вопрос.

Еще одна интрига связана с будущим военной операции в Сирии. Будет ли эта операция потом перенесена в Иран, если Запад не поверит в демократизацию режима? Военная операция – вопрос очень важный. Что будет дальше: приход прозападного режима? Развал Ирана? Если посмотреть на карту проживания этносов в Иране, мы увидим огромное количество азербайджанцев на тех территориях Ирана, которые близки к Азербайджану. Что будет, если беженцы побегут в Баку? Это будет означать, что у нас будет совершенно иной Азербайджан. Эти беженцы просто сметут нынешнее руководство Азербайджана, просто физической массой задавят, и это уже будет совершенно другая реальность на Каспии.

Таким образом, интриг здесь очень много, очень много неясностей и неопределенностей, но тема эта важна и значима. Не знаю, принесет ли визит Путина в Иран какие-то первые ответы, но следить за этой темой надо крайне внимательно.

Автор: Константин Симонов, генеральный директор ФНЭБ