Выгоден ли России выход Ирана из изоляции

О выходе Ирана из изоляции и последствиях для России в интервью «Эксперту» рассказал директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Некоторые эксперты говорят о том, что для России снятие санкций с Ирана и выход его из режима изоляции несет больше вреда, чем пользы. Прежде всего из-за выхода иранских углеводородов на мировые рынки. Вы согласны с этой точкой зрения?

Действительно, этот процесс несет больше угроз, чем возможностей. Для России идеальный вариант безусловно был бы в сохранении статус-кво – наличие санкций при условии, что они не приведут к смене режима на прозападный или к началу войны в Персидском заливе (оба варианта для нас крайне нежелательны). Однако такой статус-кво был крайне маловероятен в длительной перспективе – экономические проблемы Ирана не позволяли слишком долго Иран вот в таком состоянии удерживать, и, собственно, произошло то, что произошло.

Очевидно, что иранцы, занимающие второе (а по версии BP, даже первое) место по запасам газа, заинтересованы в скорейшем налаживании экспорта. Хотя бы потому, что крупнейшее иранское месторождение Южный Парс и катарский Северный Купол – это фактически одна геологическая структура. И когда Катар запускал свой проект по добыче этого газа, иранцы нервничали – они видели, что на их глазах разрабатываются спорные активы, а деньги от этого получает лишь Катар. Сами катарцы ранее обещали приостановить новые разработки, однако лишь до 2014 года – и в этом году они могут начать переговоры о новых контрактах на экспорт.

Что касается иранской нефти, то, я думаю, тут страхи несколько преувеличены. Ирану еще нужно вернуться на досанкционный уровень добычи. К тому же, когда Иран сокращал добычу, это место заняла Саудовская Аравия, и, естественно, ей бы очень не хотелось сейчас отходить на прежние рубежи, особенно с учетом проблем между этими двумя странами.

- А какую проблему создаст иранский сжиженный газ?

В отличие от мифов о мозамбикском газе или наплыве американского СПГ,  тут хотя бы есть экономическая программа и ресурсная база в виде Южного Парса (в котором есть не только газ, но и весьма ценный конденсат). Но тут многое будет зависеть от политического процесса вокруг Ирана. СПГ – крайне сложная технология, в Катаре ей занимаются иностранцы. В Иране этих иностранцев по понятным причинам пока нет. Насколько быстро они там окажутся, сказать сложно.

- А как же тогда рассуждения о том, что Иран – наш партнер и стратегический союзник?

Иран для нас партнером не был никогда. И все эти сладкие напевы в духе «ах, вы не медлите, давайте бросайтесь сюда с мешком пряников, пока западные компании не понаехали» слушать не надо. И завышать цену этих отношений тоже не стоит – я не представляю, как можно говорить о стратегическом партнерстве с пусть и шиитским, но все равно нестабильным исламским государством. Можно не сомневаться, в частности, что, несмотря на все разговоры о стратегическом партнерстве, часть денег, которые иранцы заработают на экспорте углеводородов, пойдут на укрепление позиций Ирана на Каспии.

- Но тут же у нас общие позиции и интересы?

Да, Иран был одним из факторов, который позволял затягивать заключение соглашения по разделу Каспия (после которого Азербайджан и Туркмения смогли бы на легальных основаниях построить невыгодный для России транскаспийский газопровод). Между тем одно дело – использовать иранский фактор для срыва строительства транскаспийского трубопровода, а другое – столкнуться с растущей мощью Ирана на Каспии. Сейчас мы понимаем, что ни у Туркмении, ни у Казахстана, ни у Азербайджана нет реального флота, и наше превосходство военное там очевидно. Однако когда у Ирана появятся деньги, то первым делом он пустит их на новый виток милитаризации. Понятно, что главная угроза для Ирана исходит по другую сторону Ормузского пролива из Саудовской Аравии, но я убежден, что Иран будет укреплять свои вооруженные силы и на Каспии. В результате там может появиться новая дееспособная военная держава, которая будет способна тратить на вооружение куда большие деньги, чем тот же Азербайджан. Иран будет превращаться в серьезную региональную державу, а милитаризация будет одним из аргументов этого процесса, а также фактором давления на соседние страны. Прежде всего на тот же Азербайджан

- Насколько изменятся ирано-азербайджанские отношения в случае снятия санкций?

Бакинская элита хотела бы видеть Иран в изоляции и под санкциями, поскольку он представляет серьезную угрозу для Азербайджана. Как минимум потому, что в Иране проживает больше азербайджанцев, чем в самом Азербайджане – стране сложной, где уже стагнирует добыча нефти и, как следствие, доходы бакинского бюджета оказываются под угрозой. Новые газовые проекты компенсировать падения не смогут – просто газ, вопреки расхожему мнению, товар существенно более дешевый, чем нефть. Так что я уверен, что Иран воспользуется ситуацией и начнет финансирование проиранских проектов в Азербайджане. Баку придется искать варианты сдерживания Ирана, и переговоры с Россией тут вполне возможны (хотя азербайджанцы и знают, что решать некоторые вопросы с Москвой сложно – взять хотя бы ситуацию с Арменией). Однако что мы можем предложить Баку, мне пока непонятно.

- Мы долгое время защищали Иран. Вероятно, у нас есть какие-то договоренности относительно наших будущих дивидендов и совместных интересов?

Мы и должны были его защищать – в ином случае там произошли бы крайне драматичные события или даже своего рода «оранжевая революция». К тому же вряд ли иранская элита будет выполнять договоренности с нами – у них есть уже договоренности с Соединенными Штатами, которые и продавили резолюцию о снятии санкций. Все вопросы будут решаться с Вашингтоном, и я очень сомневаюсь, что наше мнение будет услышано. В том числе и по экономическим вопросам. Все послабления всегда связаны с закупками продукции в странах, снявших санкции. Технология отработана, и очевидно, что все поставки и технологии будут идти в Иран с Запада. У нас с нашей продукцией там шансов мало. 

- А как же широко обсуждаемая сделка по покупке иранской нефти?

Российско-иранская нефтяная сделка нам вообще ничего не сулит – Иран просто в очередной раз решает за счет Москвы свои проблемы, а мы пытаемся быть ему полезными. Получается в итоге странная история – один из наших основных конкурентов на рынке энергоносителей свою нефть продавать не может, но мы будем ее покупать и затем пристраивать на рынки. При этом сделка явно  рисуется на коленке, поскольку о ней идет противоречивая информация. Один из министров говорит о том, что мы уже поставили товары и иранцы просто не знают, чем нам заплатить. Но, понятно, за две копейки эту нефть отдавать не будут.
    
- А насколько готова будет Европа брать иранский газ, который пойдет через Турцию?

Для Европы это крайне опасная авантюра. Данный проект поставок несет для Старого Света стратегическую двойную угрозу – как с точки зрения производства, так и с точки зрения транспортировки. Однако Европа эти угрозы в упор не видит. Вся проблема в восприятии – как ни парадоксально, для европейского бюрократа Россия представляется куда большей опасностью, чем Иран или Турция. Наши уверения в том, что Турция-транзитер будет пострашнее Украины-транзитера, в Европе не воспринимают и рассматривают наши предупреждения как «русские сказки» и дискредитацию конкурентов. В головах у европейских чиновников этот очевидный риск не вписывается в созданную ими картину мира, в некие написанные ими правила, под которую надо подгонять реальность. И когда главной задачей ставится диверсификация, то любая страна, которая позволит эту диверсификацию обеспечить, будет рассматриваться как благо. Даже если это будет стратегический враг Европы. Посмотрите на всех их новых газовых поставщиков – Азербайджан, Туркмения, Иран, Ирак, Катар, Саудовская Аравия. Это все мусульманские страны, которые могут использовать поставки как рычаг давления куда более жестче, чем Россия, которая способна дать Европе стабильное экономическое развитие и стабильные энергетические поставки. 

- Что мы должны сделать, чтобы нивелировать указанные вами угрозы?

Москва должна аккуратно возвращаться к теме ядерного досье. Если не со стороны официальных лиц, то хотя бы через общественные институты вбрасывать информацию о том, что Иран нарушает режим санкций. Мы должны развалить американо-иранское сближение, играть в пользу сторонников возврата санкций и поддерживать Израиль, который называет сделку уловкой и жульничеством.

Автор: Геворг Мирзоян

Источник: Эксперт online, 07.02.2014