«Климатический саммит — это тест на способность человечества вырабатывать общие правила игры»

Страны-члены ООН примут новое соглашение по снижению вредных выбросов, в том числе при использовании автотранспорта. Документ должен быть подписан в рамках климатического саммита в Париже. Экологические договоренности крайне важны, однако далеко не всегда исполняются, рассуждает директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Климатический саммит в Париже только открылся, но длиться будет еще почти десять дней. Этот саммит — не просто площадка для очередного обсуждения вопроса климата, глобального потепления и подобных вещей. Это тест на способность человечества вырабатывать общие правила игры, следовать им ну и как-то следить за теми, кто не выполняет взятые на себя обязательства. Иными словами, мы должны понять, возможны ли на нашей планете какие-то общие цели, которых мы честно намерены достигнуть. Или все это ярмарка тщеславия, эдакий благотворительный аукцион, где собранные средства не покрывают даже стоимости выпитого там шампанского.

Мы уже давно поняли, что климат — прекрасная тема для пиара. Альберт Гор, скажем, получил за климат Нобелевскую премию, хотя США даже не ратифицировали Киотский протокол, принятый, кстати, когда Гор был вице-президентом США. И ничего.

Киотский протокол же стал реальностью с нашей помощью. Мы-то его как раз ратифицировали и даже выполнили, но комплиментов не заслужили. Да, не секрет, что за точку отсчета был взят 1990 год, когда промпроизводство у нас было еще солидным, и деиндустриализация 90-х сделала возврат к уровню эмиссии парниковых газов этого года во многом формальностью. Но таковы были правила игры.

Теперь нам будет сложнее, тем более что советский уровень промпроизводства мы обогнали, а смотрят за нами еще более пристально. Придумали термин «горячий воздух» — это как раз сокращение эмиссии из-за падения промпроизводства, а не внедрения новых технологий. Есть и другие идеи: засчитывать в качестве выбросов, скажем, метановые испарения болот. Или, наоборот, не учитывать улавливающий эффект лесов, которых у нас не мало. Ну, там много тонкостей. Но, в конце концов, у нас большой потенциал энергоэффективности: полезно будет его использовать, а то много говорится об этом, но мало делается.

Однако вопрос глобальной честности остается. Это ведь как кейс для учебника по проблеме безбилетника: все хотят получать общее благо, но не все хотят за него платить. Вот возьмем Европу, которая, вроде бы, главный драйвер борьбы за климат. Вроде как она берет на себя как раз особые обязательства и весь мир зовет за собой. Но что на деле? В 2010 году, когда цены на уголь упали, а на газ выросли, Европа стала наращивать потребление угля. Хотя любой эколог скажет вам, что в цепочке углеводородов газ — самое чистое топливо а уголь — самое грязное. Там есть хитрость: Киотский протокол предусматривает так называемые механизмы гибкости, в том числе торговлю квотами. Грубо говоря, если ты загрязняешь планету — покупай квоты. А на эти денежки будут внедряться чистые технологии. Фокус в том, что квоты эти стали биржевым товаром, и рынок этих квот банально обвалили. Квоты стали стоит смешные деньги, и можно было потреблять уголь без ущерба для кармана. И только в 2014 году потребление угля пошло вниз. Увы, при помощи таких хитростей планету не спасти. Либо вы боретесь за климат, либо вы придумываете схемы, которые помогают вам успешно пиариться, но проблему не решают. Что же, подождем еще 10 дней — посмотрим, какой документ будет в итоге принят и будет ли он носить обязывающий характер.

Источник: Коммерсантъ ФМ, 02.12.2015