Топ-лист событий за 2015 г.

Фонд национальной энергетической безопасности предлагает Вашему вниманию топ-лист 10 наиболее значимых сюжетов в отрасли за 2015 год и готов прокомментировать свой выбор подробнее.

1. Цены на нефть

   Конечно, самым главным вопросом является стоимость нефти. Весь год мы это обсуждали. Цена вела себя очень волатильно: резко выросла в начале года, потом вошла в затяжное пике и конец года встретила переходом отметки в 40 долларов. Естественно, возникают вопросы: как долго продлится период низкой цены на нефть, и дойдет ли она до уровня в 10-15 долларов, как предвещают некоторые западные прогнозы? Заметим, что почти все аналитики бросились наблюдать за рыночными факторами, за уровнями спроса и предложения. Но на самом деле, надо понимать, что велико влияние и финансового фактора, а именно – объема денег, которые крутятся на рынке нефтяных фьючерсов, и курса доллара. В этом плане решение ФРС о повышении ключевой ставки в конце года привело к тому, что стоимость доллара резко выросла, и американские компании тупо стали переводить деньги в доллар, рассчитывая на повышение его стоимости. В такой ситуации рассчитывать на повышение стоимости нефтяных фьючерсов уж точно не приходится. Цена на нефть пошла вниз. Однако сегодня цена нефти уже ниже себестоимости производства сланцевой нефти в США. Это означает, что, удерживая нефть на низком уровне, наказывая Россию, Соединенные Штаты наказывают и собственных сланцевых производителей, а также помогают Китаю. В этом плане низкой цена на нефть может оставаться только в том случае, если правительство США будет скрыто оказывать финансовую поддержку собственным сланцевым производителям. Иначе чудес просто не бывает. Если Соединенные Штаты решатся на это, возникает вопрос: насколько долго они готовы в эту игру играть? Есть еще один нюанс: как быть с выигрывающим Китаем? Потому что, в конечном счете, главной проблемой США является не Россия, а Китай.

2. История с «Потоками»

   Прошлый год начался с проекта «Турецкий поток». В этом году, с весны, проект залихорадило, и летом был предложен проект «Северный поток-2». Это означало, что две нитки «Турецкого потока» «переехали» на север, возникла идея запитать ключевой рынок Италии на Германию. Собственно, именно эта идея получила реализацию. Но остался вопрос о еще двух нитках «Турецкого потока», одна из которых нужна самой Турции, а вторая – Болгарии, Греции и Балканским государствам. Этот вопрос остается открытым, потому что «Северный поток-2» эти страны от зависимости от украинского транзита не избавляет. Собственно, ключевой вопрос: как избавиться от транзита через Украину? Европейский союз, особенно, ряд его государств, весь 2015 год пытались доказать, что нельзя Украину лишать транзита, хотя никаких внятных аргументов в защиту этого не привели, а брать на себя ответственность они, естественно, тоже не собираются. Мы помним, как это было в январе 2009 года, когда кризис в наших отношениях привел к тому, что ЕС сделал вид, что к нему проблема не относится. И вообще надо газ доставить к европейской границе, а как это произойдет – никого не волнует. Поэтому данный вопрос будет нас интриговать и в 2016 году. По крайней мере, есть решение значительной части проблемы - поставок газа на юг Европы. Правда, конечно, будут длительные бои с Европейской комиссией относительно судьбы таких проектов, как OPAL-2. Нужно же еще газ из немецкого Грейфсвальда доставить до австрийского Баумгартена. Как это будет происходить – это вопрос длительных историй. Но что касается поставок на Балканы, мы считаем, что вполне может быть реализован проект, который мы условно называем South Stream Light, т.е. такой ограниченный вариант «Южного потока» - вернемся от «Турецкого потока» к «Южному потоку». То есть труба дойдет до Болгарии, а дальше - перемычка в Турцию и в Грецию, а строительство по территории Европейского союза, естественно, уже может быть и отменено. Пусть распределением газа занимаются сами европейские компании, тем более распределение там будет не таким и большим.

3. Налоги

   Весь год отрасль провела в боях с Министерством финансов, и кончилось это плохо. И дело даже не в том, что Минфин настоял на сохранении экспортной пошлины на прежнем уровне, хотя она должна бы сокращаться. На следующий год пошлина будет зафиксирована на уровне в 60 % при росте НДПИ. Гораздо хуже другое. Минфин фактически торпедировал планы постепенного перехода отрасли на взимание налогов с прибыли, а не с выручки. Это решение отложено, ни на какие эксперименты Минфин не пошел, выиграв, как минимум, год. Так что самая главная потеря для отрасли – это не те 300 млрд дополнительных налогов, которые она заплатит, а потеря времени в решении стратегического вопроса.

4. Украина

   С это страной у отрасли связана масса событий: от перекрытия поставок на Донбасс весной до согласования очередного «зимнего пакета». В 2016 год мы все равно входим с определенной долей неизвестности, потому что Украина гордо заявляет, что пройдет эту зиму без российского газа, а так как прогноз погоды с начала 2016 года весьма неутешительный, то, возможно, придется возвращаться к началу поставок из России. Тем более что реверсный газ обходится дороже, а в зимний период особого объема реверса может и не оказаться. То есть Украина еще напомнит нам о себе. Хорошо еще, что удалось сократить потребление газа на Украине. Прекрасно выступление г-на Яценюка, который заявил, что Украина достигла колоссального успеха, на 25 % снизив потребление газа благодаря якобы политике энергоэффективности. Хотя в реальности это произошло за счет уничтожения реального сектора. Но тем не менее, если бы экономика на Украине осталась в состоянии хотя бы «домайдановском», тогда острота поставок была бы еще более серьезной. А так Украина действует по принципу «нулевая инфляция - на кладбище», ну а нулевое потребление тоже, в общем-то, на кладбище.

5. История вокруг Ближнего Востока

   Это тема ИГИЛа, тема иранских санкций, и вообще ситуация в этом регионе – это достаточно большой комплекс вопросов. Регион все больше напоминает змеиный клубок или воронью слободку, которая, как известно, загорелась сразу с шести сторон. И сегодня ситуация там настолько запутанна, что регион уверенно сползает к серьезной войне. Возможно, это как раз и вернет нефтяные цены на прежний уровень. Но пока мы видим, что Турция хочет доминировать в регионе и прежде всего контролировать Курдистан. Саудиты хотят доминировать в регионе и готовы войти в союз с Турцией. Иран тоже очень хочет доминировать в регионе, но ненавидит и Турцию, и Саудовскую Аравию, поддерживает режим Ассада. Хизбалла поддерживает Иран. Россия поддерживает действующее руководство Сирии. Часть курдов пытается договориться с Турцией, другие задумываются о создании независимого государства. Центральное руководство Ирака недовольно тем, что Турция своими войсками присутствует на его территории. В Йемене идет война руководства страны против повстанцев-хусситов. Короче говоря, ситуация очень напряженная. И снятие санкций с Ирана только подлило масла в огонь, но не привело ни к какой разрядке, потому что это резко повысило градус амбиций Ирана, который еще обязательно себя как конфликтный игрок проявит.

6. Обсуждение реформы внутреннего газового рынка

   На заседании комиссии по ТЭК при президенте России в октябре Владимир Путин заявил, что пока еще мы не готовы приступать к серьезному реформированию газовой отрасли. Тот вопрос, на который никак не дадут ответы реформаторы, звучит банально: «Зачем вы хотите это делать?» Ведь прежде чем начать реформу, надо объяснить ее цели. Сейчас эта идея реформирования выглядит таким образом, как будто перед ее апологетами маячит только слово «надо». Говорят: «Мы либерализуем российский экспорт». А зачем мы его либерализуем? Получается, цель ничто, а движение всё. Но это очень странная логика для такого важного вопроса.

7. Шельф и добыча

   Несмотря на то, что цена на нефть ушла ниже 40, некоторые компании это не остановило. Скажем, «Роснефть» по-прежнему уверяет, что нам нужна Арктика. Хотя зачем нам нужна Арктика при таких ценах на нефть, которые и так сделали не слишком рентабельной добычу, скажем, на платформе Приразломная? Пока ответа на этот вопрос нет. Но не исключено, что 2015 год стал годом похорон российских арктических проектов. В этом нет ничего драматичного и катастрофичного. Проекты будут реанимированы лет через 10-15, когда цена будет восстановлена. А пока у нас есть возможности добирать нужный уровень добычи за счет ТРИЗов в Западной Сибири.

8. Иностранцы

   2015 год – год замирания активности иностранцев в отрасли и ожидания, что же будет дальше. Увы, санкции сняты не были, и многие западные компании свои проекты реализовывали не слишком быстро. Мы видим и продажу активов ConocoPhillips, и выход Exxon Mobil из российских проектов, и сокращение доли Total в Харьягинском проекте за счет «Зарубежнефти». То есть крупных прорывных историй с западными компаниями не произошло. Зато расширяется присутствие китайских и индийских компаний, хотя многие считают, что это происходит не слишком быстро. Но всё-таки западные компании – это носители денег, технологий, маркетинговых стратегий. Поэтому будет грустно, если пауза в отношениях с ними будет затягиваться.

9. Наши компании за рубежом

   Стало ясно, что многие ради амбиций крупных компаний пошли на очень рискованные решения. Особенно это ясно стало по ситуации в Венесуэле, где в конце года Мадура проиграл парламентские выборы, и, возможно, речь вообще пойдет о смене политического режима. Тогда наши инвестиции окажутся под серьезным ударом. Наши проекты в Ираке, казалось бы, более разумны с экономической точки зрения, однако политические риски и в этом регионе довольно серьезно выросли. Вообще наши нефтяные компании должны ориентироваться на собственный апстрим, на собственные добычные проекты. Но для этого, естественно, нужно менять налоговый режим, делая эти проекты более привлекательными. Но от политически рискованных инвестиций, или правильнее сказать, от политически мотивированных инвестиций, вроде Венесуэлы, нам нужно аккуратно отказываться, потому что это только создает нам проблемы.

10. Импортозамещение – ТРИЗы

    Ситуация с импортозамещением сложная, как и ситуация с трудноизвлекаемыми запасами. Весь год говорили про внедренческие полигоны, про Бажен. Пока никаких внедренческих полигонов мы не видим. Собственные сервисные компании находятся в тяжелой ситуации, импортозамещение по оборудованию развивается медленно, денег государством на эти проекты выделено крайне мало. И в основном они достаются не нефтегазу. Поэтому здесь «окно возможностей» скорее для других отраслей пока открылось, нежели для нефтегазового машиностроения. Вопрос стоит остро. Если у нас закрылась тема шельфа и стоит вопрос, как мы будем добывать ТРИЗы Западной Сибири, то наличие собственных технологий является ключевым фактором успеха, нужно это иметь в виду.