Приватизаторы «Роснефти» заходят с Востока

BP, имеющая 19,75% акций «Роснефти», посадила в совет директоров двух своих представителей — Роберта Дадли и Гильермо Кинтеро. Последний вошел в состав структуры в 2015 г., ранее концерн представлял только Дадли. Если CNPC единолично приобретет пакет, то будет иметь право на такое же количество представителей в совете, с учетом этого число иностранцев в органах управления увеличится до шести (членами СД являются также представитель Nord Stream Маттиас Варниг и независимый директор, выходец из ExxonMobil Хамфриз Дональд). Но не факт, что китайцы вкладывают в термин «управлять» только представительство в совете директоров, которое не позволяет блокировать сделки или заниматься операционной деятельностью.

Напомним, что «Роснефть» в 2014 г. предложила Китаю войти в проект разработки Ванкоровского месторождения и купить 10% «Ванкорнефти», добыча которой к тому времени уже вышла на пиковые отметки. Сделка обсуждалась на высшем уровне, но долю вместо Китая купила индийская ONGC. Причина в том, что CNPC тогда тоже захотела управлять — получить 49% в проекте.

CNPC хочет понять, сколько нефти и на каких условиях Китай сможет получить после покупки акций, предполагает директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

«Китайцы никогда не покупали компании ради денег. Когда Exxon входил в проект «Сахалин», его интересовали не поставки нефти в США, а то, сколько он сможет заработать. CNPC интересует, получит ли нефть Китай, и когда представители корпорации говорят «мы хотим управлять», они имеют в виду: «мы хотим участвовать в распределении экспортных потоков», — рассказал Накануне.RU эксперт.

«Роснефть» поставляет нефть в Китай, и дополнительный контракт с CNPC на 365 млн т в год был подписан несколько лет назад. Для того, чтобы заключить новые соглашения и получить дополнительные объемы, необязательно иметь своего представителя в органах управления.

«Совсем другой разговор, если Китай хочет подписывать новые контракты на своих условиях и использовать долю, чтобы снижать стоимость поставок. Вот этого мы допустить не можем, эти моменты надо заранее продумать. Важно, чтобы не получилось так же, как с поставками нефти в Китай. Когда нам оформили предоплату, которая на самом деле была кредитом, а потом еще стали добиваться дисконта к цене за счет пересмотра сетевого тарифа. Весь вопрос в том, как мы будем вести себя с китайцами. Были случаи, когда „Роснефть“ вынуждали идти на уступки, но есть и примеры, когда переговоры с Китаем приводят к хорошему результату, как с газовым контрактом», — отметил Симонов.

Сам по себе приход иностранного инвестора эксперты критиковать не торопятся, и причин тому несколько. Во-первых, покупателей в России на пакет акций «Роснефти» не будет, особенно, если его решат отдать «стратегу». Инвестор «Башнефти» получит контроль над компанией, в то время как обладатель 19,5% «Роснефти» не сможет принимать никаких решений и управлять своим пакетом. Покупка превращается в инвестицию с не очень высокой доходностью. Российских инвесторов мог бы заинтересовать контрольный пакет, от которого государство, к счастью, избавляться не будет.

«Цена акций „Роснефти“ не будет меньше $10 млрд, пожелание властей, чтобы она приблизилась к $15. Таких средств на российском рынке нет ни у одной компании, за исключением, разве что, „Сургутнефтегаза“. Но зачем СНГ миноритарная доля? Если рассматривать акции, как финансовое вложение, то речь должна идти о небольших долях, тогда теоретически вложиться могут пенсионные фонды. Пакет, разбитый на два лота, покупать на российском рынке некому. Тем более, что есть требование президента, чтобы средства для оплаты приватизации не были получены в российских банках», — рассказал Накануне.RU директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин.

Кроме того, для российских «стратегов» малопривлекательной видится перспектива работы с президентом «Роснефти» Игорем Сечиным, повлиять на решение которого даже при большом желании невозможно. Поэтому крупнейших игроков — ЛУКОЙЛ и «Сургутнефтегаз» — из списка потенциальных приватизаторов «Роснефти» они вычеркивают.

Остаются иностранцы, и в списке интересантов вскоре, помимо Китая, может появиться Индия (работает с «Роснефтью» на Ванкоре и Таас-Юряхе). Нефтегазовые корпорации стран АТР в числе акционеров «Роснефти» — меньшее из возможных зол, говорят о второй стороне притязаний CNPC. Правительство РФ с куда большим желанием нарастило долю BP или отдало бы «кусок» другим западным компаниям, отмечает руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин.

«В этом плане заявление китайской нефтяной компании может испортить им обедню, потому что тогда придется учитывать интересы не только Запада, но и Востока. Для России и это плохо, но ей лучше иметь в „Роснефти“ баланс между BP и китайцами, чем блокирующий пакет западного бизнеса. Неважно, будет он представлен одной компанией или распределен между несколькими — история с санкциями показала, что западный бизнес политизирован и выполняет, в первую очередь, геополитические задачи, жертвуя ради этого своей прибылью», — прокомментировал Накануне.RU ситуацию Делягин.

Но, судя по всему, контроль за переговорами — не у кабмина, а у президента. В июне Владимир Путин отправляется в КНР, вероятно, без разговора о «Роснефти» этот визит не обойдется.

Российские корпорации способны отстаивать свои интересы, например, соглашение по «западному маршруту» поставок в Китай не подписано, так как именно российская сторона не идет на уступки и не улучшает условия для иностранных партнеров.

«В самом факте интереса CNPC я вижу только позитивные моменты, партнерство с нерезидентами должно приносить инвестиции, технологии, давать нам новые рынки сбыта. И мы понимаем, что партнерство с CNPC может расширить для нас поставки в Китай, а КНР уже является крупнейшим в мире потребителем нефти. Если условия приватизации будут четкими и понятными, а акции выставят на продажу без закулисных сделок, то результат может быть хорошим», — оценивает одну из сторон приватизации Симонов.

Капитализация «Роснефти» на фоне повышения цен на энергоресурсы вырастает. Цену в $50 за баррель аналитики называют средневзвешенной и прогнозируют, что с небольшими отклонениями она будет оставаться на прежнем уровне в 2016 г. Есть возможность получить от приватизации больший доход, чем при $35-40 за баррель, именно столько стоила нефть, когда кабмин запустил программу распродажи имущества.

Вместе с тем специалисты по геополитике видят в сбыте иностранным компаниям почти 40% основного нефтедобывающего актива сдачу еще одной командной высоты российской экономики. Доходы от продажи акций будут минимальными, к тому же с ростом числа акционеров могут возникнуть внутренние конфликты, что не приведет к повышению эффективности управления, говорит Делягин:

«Приватизация таких активов — это вопрос национального суверенитета. Но Правительство лидера „Единой России“ Дмитрия Медведева решило его уничтожить. По крайней мере, приватизационная риторика вызывает именно такие ощущения. Я хочу посмотреть, что будет, если какой-нибудь Медведев попытается купить что-нибудь значимое в Соединенных Штатах Америки. Его затаскают по судам, в конце концов, какой-нибудь районный суд Луизианы установит, что он „верблюд“ и ему нечего делать в США. Приватизация не нужна государству и обществу, но она нужна тем, кто, во-первых, хочет ограбить страну. Американские и канадские ученые давно писали: если президент Путин проведет новый виток приватизации, то совершенно неважно, кто будет управлять Россией, потому что командные высоты в ней будут принадлежать иностранным инвесторам».